Остров Колдунов (СИ) - Белошицкая Ольга

Катапульты и требуши построили здесь, в Эргалоне, под тайным руководством Даллана, объединившим для этой цели мастеровых разных карн. Отряды просачивались в Эргалон постепенно, кто-то — под видом смены из срединного илломайнского кольца, кто-то — переодевшись торговцем, спешащим на праздничную ярмарку, кто-то — пользуясь многочисленными лазами под стенами города, кто-то — с толпой веселящихся и гуляющих эргалонцев. Именно так в город попал и сам Джерхейн — долго потом эргалонцы вспоминали огромного розового поросенка, украшенного цветочками, в сопровождении подвыпившей компании переодетых в прочую домашнюю скотину спутников, веселивших народ на площади.

Лейт видела, но не слышала переговоры Кимра и Холгойна под стенами Риан Ал Джара. Там, прямо над дорогой, открылось огромное Окно, к которому подошел хорошо знакомый ей рыжий воин. О чем они говорили, Лейт могла только догадываться, но через какое-то время со второго этажа башни к дворцу побежали островитян и стражник. «За Иттой» — прокомментировала Кианейт. Лейт молчала, зная, что именно они обнаружат в покоях девочки. Старая нянька сбежала утром через дыру в погребе, а молодая так и не вернулась из города. Вместо девочки на постели лежала искусная имитация, собранная из кома тряпья, обломков швабры и украденной из кладовых мелкой тыквы.

Окно вскоре исчезло, а к воротам Солнечной башни подполз весьма впечатляющих размеров таран. Хильды-лучники стреляли по воинам Холгойна и нещадно мазали — ни одна стрела не попала в цель. Кианейт заметила на щитах и на самом устройстве слабо светящиеся урд-знаки, вспомнила Даллана и талантливых илларов его святилища и лишь обреченно покачала головой. Уже потом они узнали, что поставленный островитянами глава храма Ильфейна, узнав о появлении в городе войск Холгойна, исчез, а его иллары покинули тщательно охраняемый хильдами храм, соединенный с замком галереей, и присоединились к своему бывшему главе в одном из маленьких городских святилищ.

Таран ударил в ворота, пробуя на крепость защитные конструкции, созданные островитянами. Ворота вспыхивали огненным свечением и отшвыривали обратно огромное окованное металлом бревно. Его откатывали назад, разгоняли и снова ударяли по воротам. Заработали катапульты, целясь в примыкающие к башне стены. Башня стонала и вибрировала от подобного насилия и, хотя ворота оставались целыми и невредимыми, без единой вмятины, в месте соединения стены и башни поползла зловещая трещина.

Нервы Кимра, узнавшего, что Итта исчезла, не выдержали, когда с западной стены, защищенной шайола-конструкциями не хуже других, и которую не достиг ни один камень, осыпался зубец. Поднявшись на открытую площадку башни, туда, где за осадой наблюдала его дочь, он перерезал горло узнику из темниц Риан Ал Джара и сбросил его вниз, к подножию башни, прямо на головы осаждавших. В это же мгновение с его рук вниз слетела череда ярких многомерных загогулин, на глазах превратившаяся в гигантский вихрь, который тут же втянул и закружил тело жертвы и вырос до воронки размером с башню. Воронка впитала, а затем расшвыряла по сторонам отряд у ворот, измолотила таран в мелкие щепки и двинулась прямо по дороге, туда, где вдалеке от замка находился наскоро возведенный шатер. К счастью, воины успели освободить ей путь, но шатер она смолола, как мельница зерно. Уменьшившись в размерах и замедлив движение, воронка поползла дальше по дороге, в сторону первых городских домов. К счастью, все они в преддверии осады были пусты. Налетев на близлежащий двухэтажный особняк, она отъела у него значительную часть стены и осела на мостовую мелкой пылью.

Несколько долгих мгновений над замком и полем боя висела мертвая тишина. Каким-то чудом пострадавших от шайолы оказалось немного, и только поэтому она так быстро иссякла, не набрав силы. Снова заработали катапульты и требуши, прицельно лупя камнями по всему периметру стен. С трех башен падали умерщвляемые пленники, срывались шайолы, подобные сотворенной Кимром, и другие, послабее, творимые островитянами на башнях. Кианейт сказала, что в замке всего четверо жрецов, считая Кимра, владеющих шиаллахом, и всем им впервые приходится применять эту страшную древнюю магию в бою.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

К счастью, воины Холгойна очень быстро научились уходить от грозных боевых конструкций, которые, воплощенные и отпущенные их создателями, далее им не подчинялись и двигались только по одной траектории, к тому же перемещались недостаточно быстро. Были и раненые, и погибшие. Лейт, вспоминая странное предупреждение Даллана, кусала губы. Пролившаяся кровь может приблизить приход гибельного катаклизма, смертельной угрозой нависшего над их миром, и благополучный Эргалон станет таким же, как разоренная, зачумленная и голодная Карра. Ей очень, очень не хотелось это увидеть.

Под конец силы иссякли у обеих сторон. Град камней постепенно сошел на нет, а у жрецов кончились пленники, чья жизнь становилась основой для убийственных магических конструкций. По внешним стенам замка змеились широкие трещины, некоторые зубцы осыпались, у Западной башни осыпался левый угол. Лейт с облегчением наблюдала, как отходят назад отряды осаждавших, откатывая катапульты, унося раненых и убитых. С башен спускались едва держащиеся на ногах жрецы. Она проводила глазами Кимра, которого поддерживали под руки верные помощники.

Кианейт схватила ее за руку.

— Он не лгал, — прошептала она в панике. — Он разрушит замок… Кто-то сумел вытащить его сестру из дворца и теперь его ничто не удержит.

Лейт успокаивающе погладила ее локоть.

— Может, вам все-таки лучше сдаться?

— Может быть, — продолжила она шепотом. — Возможно, это действительно лучший выход. Я пойду к отцу… — спотыкаясь, она побрела вниз по лестнице, держась за стены, как слепая.

Лейт проводила ее до покоев Кимра, а сама, пошатываясь, отправилась на кухню, чтобы хоть как-то подкрепить силы. Что у нее за судьба такая… второй раз за короткое время ей приходится смотреть смерти в лицо. На этот раз было еще страшнее и еще горше. Ноги подкашивались, ее тошнило.

В кухне она упала прямо на руки чейна. Толстый суровый дядька оттащил ее на лавку, плеснул в стакан воды и подтолкнул ко рту. Лейт выпила одним глотком и задохнулась — ей налили чистой инты. Стащив со стола кусок лепешки, она быстро зажевала выпитое и на заплетающихся ногах подошла к котлу и налила себе полную миску похлебки.

Через какое-то время она обнаружила, что рассказывает чейну все, что видела, давясь и захлебываясь слезами. Он слушал ее хмуро и сосредоточенно, изредка кивая головой. Закончив, она попросила у него разрешения покинуть замок.

— Куда ты пойдешь? — спросил он с гневом и горечью. — Родственников ведь у тебя нет? К знакомым? Или… к дружку своему? Так не найдешь его теперь… Знаешь, что в городе творится?

Лейт помотала головой.

— Да то же самое, что и здесь, только без колдовства. Хильды, что расквартированы в городе, да прихвостни, которым заплачено островным золотом, поразгоняли всех с улиц. Любого, кто высунется, бьют до смерти. Дома тех, кто под подозрением, обложены охраной. Сил, конечно, у колдунов мало, на всех не хватит. Но самое страшное, девочка, не это…

— А что? — испугалась она.

— Иллары наши…молчат. Сидят в своих храмах и молчат. Глаза безумные… Только те, что с Ильфейна, правителя нашего поддержали, и то, говорят, Даллан над ними поколдовал. А так… Странно это, вот что. И страшно.

Лейт кивнула. Вспомнился Андиан. Где он, что с ним? Он как-то обмолвился, что осуждает намерение Холгойна войти в Эргалон с войском и отомстить агвалларцам. Он считал, что власть Острова в нынешние неспокойные времена поможет избежать бедствий, постигших соседние Ахтан и Майр. В качестве примера он приводил Хильдайр, где остров и князь прекрасно поладили и где пока что не было беспорядков, а угасание хэльдов хоть и шло довольно активно, но не вызывало паники. Она не спорила, потому что не разбиралась в этом вопросе, она осуждала только убийство членов правящей династии. Ведь наверняка можно было решить дело мирным путем? Андиан утверждал, что нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})