Вторая попытка - Екатерина Тильман

…Вообще-то просьба, которую приготовил Евгений, не была вполне законной. Но вряд ли кто-то в этом медвежьем углу станет слишком уж ревностно цепляться за закон!

Что нетривиального можно сделать, если нет вдохновения? Юля беспрерывно думала об этом… и досада на друзей все усиливалась — почему они не могут ей помочь?! Да, конечно, в своей судьбе каждый разбирается сам — но иногда это просто несправедливо!

Увлечение Евгением оборвалось ошеломляюще внезапно — так опьянение бесследно смывается таблеткой пентарина или стремительно ускользает, оставляя лишь смутные тени эмоций, только что виденный сон…

Юля не хотела видеть Евгения (особенно с тонечкиным перстнем в руках!) и надеялась, что он предупредит о своем визите — чтобы куда-нибудь уйти на это время. Но он появился внезапно, а Лиза неизвестно зачем устроила целый прием, и Юле пришлось-таки выходить к столу, поддерживать разговор… постоянно чувствуя отчаянную эманацию безмолвных признаний в любви!

Евгений не понял, в чем дело — еще бы, таким, как он, все и всегда надо объяснять! — и до самого последнего момента надеялся, что Юля пойдет за ним. Но она не пошла, потому что слишком хорошо ощущала, насколько он чужой для эсперов, и в первую очередь для нее самой… Исследователь, случайно влюбившийся в "подопытный экземпляр" — что может быть грустнее для обоих?

Юля не испытывала неприязни, но ей было грустно и неловко. Раньше, влюбляясь, она боялась быть брошенной (хотя сама оставляла своих кавалеров легко и не без внутреннего злорадства: извечная женская месть!) — теперь же впервые испытала непривычный болезненный стыд и мучилась этим, не понимая, в чем дело…

Впрочем, перед друзьями Юля скрывала свои эмоции и держалась с достоинством. Последнее дело раскисать перед расставанием — так и запомнят печальной медузой, еще чего не хватало! Поэтому она с удовольствием возилась по хозяйству (от работы в больнице ее ненавязчиво, но твердо освободили), обсуждала с друзьями их планы на будущее и по вечерам до одурения размышляла над разрисованной картой. Ну куда податься, черт возьми?!

Иногда Юля думала о возможном замужестве… но будущее с Евгением представлялось ей теперь совсем не в радужном свете. Кем она станет для него? Домохозяйкой? Вечным консультантом? Или того хуже, легко доступным объектом изучения? Хорошо убегать от печалей к приятному и влюбленному в тебя парню… но от него-то убегать будет уже некуда!

В общем, Юля откровенно тянула время, боясь неизвестного будущего, пока не уловила случайно обрывок фразы Дэна, который настойчиво убеждал Ингу уезжать сдавать экзамены, пока не поздно, "а он приедет, как только сможет — не может же эта канитель тянуться вечно!" Только тогда она поняла, что ее бесконечные колебания и нерешительность задерживают всех остальных.

И в самом деле, Роман и Марина давно готовы уехать — сидят и ждут неизвестно чего… Инга собирается поступать в медицинский, готовится, каждый вечер читает учебники — а ведь сроки экзаменов даже на подготовительное отделение уже проходят! Да, нехорошо получается… Все равно время не остановишь, сколько ни тяни…

За этими невеселыми размышлениями Юля просидела до глубокой ночи — и наконец решила: все, хватит! Пора ехать, и немедленно — первым же автобусом! Сидение на месте больше ни к чему не приведет! Нет хороших идей — реализуем идею среднюю: вернуться в столицу, а там либо поискать работу, либо вернуться в институт, либо… да какая разница! Ко всем приятелям в гости по очереди сходить, и то месяц уйдет! А там, в крайнем случае, можно и домой отправиться…

Юля торопливо собиралась, стараясь сохранить задор и смелость внезапного решения. Неожиданно пришла уверенность, что не надо ни с кем прощаться: "долгие проводы, лишние слезы", а друзья поймут и простят ее невежливость! В конце концов, она же не навеки исчезает…

…В тот же миг, уловив юлину эманацию, проснулся Роман. Он кинулся было к ее комнате, но в гостиной совершенно неожиданно натолкнулся на Юргена. Несмотря на глубокую ночь, тот не спал: сидел за столом и о чем-то думал.

— Юрген! — удивился Роман. — Что ты здесь делаешь?

— Рад, что ты меня узнал, — мрачно съязвил Юрген. — Куда это ты несешься?

— Юля хочет уйти! Я почувствовал ее эманацию и проснулся…

— Так не терпится устроить прощание? По-моему, уходить лучше по-английски! Во всяком случае, это она та решила, а не я!

Роман взглянул на Юргена чуть ли не с ненавистью: он почувствовал, что Юрген не пустит его к Юле, даже если они подерутся прямо здесь (хотя в драке Юрген не мог рассчитывать на успех). Но в его словах ощущалась какая-то властная логика:

— Я не намерен ей мешать, потому что ничем больше не могу ей помочь. Как и ты, кстати! И кто угодно…

— Ты с самого начала знал, что мы погубим ее!

— Ты тоже знал. Но предпочел забыть мои слова, особенно, когда она стала твоей любовницей. И… да что говорить! Все сложилось так, как показали звезды!

— Но ведь звезды указывают не все! Неужели нельзя изменить судьбу?!

— Можно. Даже тонечкино предсказание можно было изменить, как выяснилось! А уж ее предсказания были точнее гороскопов…

— Если бы только она была здесь…

— То абсолютно все было бы по-другому, — отрезал Юрген и после короткой паузы спросил: — А Сэм ничего по этому поводу не говорил? Вы, вроде, с ним как-то беседовали… Не заглядывал он в юлино будущее?

— А, да что — Сэм! Тебе я верю больше — в отношении Юли, по крайней мере.

— Но все-таки?

— Да то же самое он говорил, что и ты: она должна вернуться к нормальным людям и вскоре погибнуть.

Юрген вздохнул:

— Железная логика: Сэм говорил то же, что и я, но мне ты веришь больше…

— Но почему Юля должна вернуться к нормальным людям! — не обращая внимания на усмешку Юргена, воскликнул Роман. — Это же действительно медленная смерть для эсперки… Если бы я только мог остаться с ней!

— А ты предлагал ей?

— Конечно!

— Бессовестный! А Марина?

— Вот-вот, она сказала то же самое…

— А думала при этом… впрочем, прошу прощения: это не мое дело, поспешил сказать Юрген, встретив взгляд Романа. — Но не мешай ей сейчас, прошу тебя! Что бы Юля ни решила, ей надо расстаться с «Лотосом», и честное слово, она выбрала не худший способ!

— Если только этой ночью она не простудится насмерть или не свернет себе шею на переправе! — сказал Роман, но уже без прежнего запала.

— Лучше один раз умереть, чем всю жизнь мучиться!

С последним Роман не мог не согласиться. Тем более что Юрген сказал чистую правду: никто из них сейчас не был в состоянии помочь Юле…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});