Бессмертные (СИ) - Скельтонс Ева

Немного припадая на одну ногу, Даниель вышел из корпуса, в котором раньше жил, и направился к главному штабу. В голове его, как ни странно, прояснилось. Глаза больше не были опущены в землю — сейчас взгляд де-Лайсе был как никогда твёрд и уверен.

Его раны и впрямь были крайне серьёзны. Врачи в один голос твердили, что то, что Даниель выжил, самое что ни на есть чудо. Несколько серьёзных переломов, повреждения внутренних органов и потеря большого количества крови — всё указывало на то, что блондин больше никогда не встанет на ноги. Но ему удалось выкарабкаться. Некоторые его раны затянулись не до конца, на левой ноге и на обоих запястьях рук красовались бинты — они были необходимы, чтобы оставшиеся переломы затянулись до конца. Даниелю запретили испытывать большую физическую нагрузку и было приказано ежедневно посещать медпункт. Таковы были условия, на которых его отпустили из больницы обратно на его базу.

У самого входа в главный корпус стояли двое солдат. Оба выглядели молодыми — видимо, из новобранцев, что прибыли незадолго до последнего боя. Один из них с жаром что-то доказывал второму, а тот стоял с видом крайне внимательным. Завидев подходящего Даниеля, парни замерли.

— Добрый вечер, командир, — поздоровался один из солдат. Де-Лайсе же в свою очередь покосился на почти полностью севшее солнце.

— Да, вечер, — сдвинув брови, ответил он. — Вы ведь Стюарт и Финн, так? Не поможете мне?

— В чём дело, Да… сэр, — спохватился Финн. — Прости, мне непривычно.

Даниель глубоко вздохнул.

— Поверь, мне самому непривычно, — нахмурившись и кивнув парням, чтоб следовали за ним, протянул он.

Пока они втроём поднимались на второй этаж, в кабинет главнокомандующего, царило молчание. Стюарт и Финн то и дело переглядывались между собой, но не произносили ни слова. Даниель привёл их к нужной двери и остановился. Последний раз он тут был, когда Люк назначил его своим напарником.

— Значит, вот что, — повернувшись к своим товарищам, произнёс Даниель. — Мне нужно разобраться с некоторыми документами. Вы поможете мне их найти, а после… нужно будет распределить дежурных по вышкам. Так как напарника у меня ещё нет, то мне нужна будет помощь в этом. Хорошо?

Парни одновременно кивнули, а Даниель сам себе удивлялся — голос его звучал много твёрже, чем после самого приезда обратно на базу, а мысли распределялись чётко и понятно.

Копаясь в кипах бумаг, де-Лайсе старался выкинуть из головы сон с Беллой. Ему всё ещё было больно, и её голос делал лишь хуже. Однако почему-то именно после разговора с ней Даниель стал чувствовать уверенность в своих действиях. Будто брюнетка передала ему собственную силу и энергию.

— А зачем вам это вообще нужно, сэр? — Спросил Стюарт, перебирая папки с документами и отчётами.

— Ребят, давайте договоримся — называйте меня просто Даниелем, как прежде, — вздохнул блондин.

— Но так не принято…

— А я говорю, что можно.

— Ладно, ладно. Даниель, зачем тебе это?

— Без приказа Люка о моём назначении его напарником с его и моей подписью меня не переведут на должность официального командира, — ответил блондин, не отвлекаясь от поисков.

— Но ты ведь сам не горишь желанием становиться им, — вдруг фыркнул Финн. Стюарт аж чуть не выронил гору папок из рук, а Даниель даже не повернулся. Финн скривил губы и чуть настойчивей добавил: — Вчера утром пришёл приказ из главного штаба. Нас расформировывают, Даниель! И этот приказ никто аннулировать не станет, потому что наше количество сейчас меньше предписанного для отряда минимума. Зачем тебе рваться на место командира уже погибшего отряда?

Блондин сделал глубокий вдох и выдох. Не поворачиваясь к Финну, Даниель медленно произнёс:

— Двадцать первый отряд стал для меня вторым домом. Семьёй. Люк доверил его мне, зная, что я вас не брошу, и я не предам его доверие. Отряд не погибнет, пока остаётся хоть один его солдат.

Вновь воцарилось молчание. Судя по лицу Финна, ему явно было, что сказать, но, решив, по-видимому, не спорить, он пожал плечами и продолжил поиски. Стюарт нервно бегал глазами от него к Даниелю, но после тоже вернулся к работе. Сам же де-Лайсе выглядел так, будто никакой стычки не произошло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Нашёл, — вдруг буркнул Финн. Он уже не был так раздражён, как пару минут назад, о брови его были чуть нахмурены. — Это оно?

Солдат протянул Даниелю бумагу. Тот, пробежав по ней глазами, кивнул.

— Да, оно. Отлично. Спасибо вам большое, ребят, — произнёс блондин. — Можете идти. И не забудьте о моей просьбе распределить дежурных, пожалуйста.

— Это просьба? Не приказ? — Хохотнул Стюарт, уже подходя к двери.

Даниель обернулся, и на его лице появилась лёгкая усмешка.

— Просьба. Я ещё не могу вам приказывать.

Парни ушли, а Даниель подошёл к большому окну в кабинете и поглядел на погрузившуюся в ночную темноту базу. Рана на ноге немного заныла, и парень, чуть подогнув её, опёрся руками о рабочий стол. Глаза Даниеля со смешавшимися эмоциями осматривали территорию пограничников. Вдалеке, у самой окраины, был еле-еле освещён ангар с истребителями. Вспоминая их последний бой, Даниель поёжился. Он уже тогда догадывался, чем всё может обернуться. Но всё-таки ведь не послушал Люка…

Быть командиром — значит, защищать своих солдат. Значит поддерживать их боевой дух и вести их вперёд, несмотря ни на что. Даниель знал, что сейчас он нужен своим подавленным после огромной потери товарищам. Знал, что будет нелегко справиться с такой ответственностью. Но он собирался стать достойной заменой Люку, во что бы то ни стало.

* * *

Утро выдалось безоблачным. Чистое, голубое небо и только поднимающееся над горизонтом солнце. По территории базы на границе пробежался лёгкий ветерок.

Заметно поредевший строй солдат двадцать первого отряда собрался перед главным корпусом. Если раньше их было не особо много, то сейчас было катастрофически мало — так, что все солдаты уместились в две не особо длинные полосы. Стояло несвойственное пограничникам молчание. Они ждали слов своего нового командира — Даниеля де-Лайсе.

На самом деле, почти никто из них не верил, что Даниель долго пробудет их лидером. Даже после его возвращения из больницы разговоры между солдатами стояли исключительно о расформировании их отряда. Даниель старательно игнорировал мысль о том, что все они правы.

Он, всё ещё немного прихрамывая на одну ногу, медленно вышел вперёд, становясь на то место, откуда обычно говорил Люк Уоллер. Оглядев бедные два ряда солдат, Даниель сделал глубокий вдох и начал:

— Думаю, вы все прекрасно понимаете, зачем я всех собрал. В свете недавних событий…

— Под недавними событиями ты подразумеваешь полный разгром нас спецотрядом Бесов? — Выкрикнул кто-то из солдат. Даниель запнулся. Люка никогда никто не перебивал. Он заслужил уважение к себе и пользовался авторитетом среди старших солдат, некоторые из которых были даже старше его самого. Даниель же, хоть и был товарищем для всех присутствующих, лидером всё же не признавался.

— Этот бой был тяжёлым для всех нас, — продолжил блондин, оглядывая солдат в чёрно-бордовой форме. — Мы потеряли многих друзей и товарищей, некоторые получили много ран и…

— Да что ты? — Снова перебил его, на этот раз кто-то другой. — Что-ж, это всем известно. Скажи лучше, почему ты пытаешься что-то нам объяснить, когда в этом нет никакого смысла?

— Да, нас же расформировывают…

— Даниель, тебе не могли не сообщить…

— От двадцать первого больше ничего не осталось!

— В нём остались мы, — повысив голос, произнёс Даниель. — Послушайте, я прекрасно понимаю, как вам тяжело сейчас. Многие из тех, кого мы потеряли, были и моими друзьями тоже. Но поймите же — каждый из них был солдатом. Они пришли в наш отряд, зная, на что идут, и свои жизни отдали за цель, к которой шли. Каждый из них погиб, чтобы те, кто останется жив, завоевали победу в этой войне!