Всё ради любви - Кристин Ханна

Энджи закрыла глаза, но это не помогло. В сознании неотступно появлялись картины: Лорен собирает вещи, целует их на прощание и уходит.

— Знаю, — вздохнула она. — Я боюсь за нее, мне страшно при мысли, что она опять окажется одна.

— Я считаю, что отъезд пойдет Лорен на пользу, — мягко, но настойчиво продолжал Конлан.

— Она не представляет себе, как ей будет трудно. Я пыталась ее предупредить.

— Ей уже восемнадцать. Нам вообще повезло, что она еще прислушивается к нашим словам. — Конлан крепче прижал к себе Энджи. — Ты никогда не сможешь подготовить ее ко всему, через что ей предстоит пройти. И никто не может.

— А вдруг… — Помолчав, Энджи заставила себя закончить: — Она не сможет отдать нам ребенка?

— Ты готова к этому? В прошлый раз…

— Сейчас не прошлый раз. Когда была Сара, я постоянно думала о ребенке. Я приходила в детскую и представляла, как она будет здесь спать. Я называла ее Бу, а она меня — мамой. Каждую ночь я представляла себе, как укачиваю ее на руках.

— А сейчас?

Энджи легла на спину и посмотрела на него.

— А сейчас мои мечты связаны с Лорен. Я представляю, как ей вручают диплом в университете, как она выходит замуж… А потом перед глазами возникает картина, как мы машем ей на прощание и уходим, а она плачет.

— Но ведь это ты, а не она, просыпаешься с мокрыми от слез щеками.

— Не знаю, смогу ли я взять у нее ребенка, — сказала Энджи, наконец-то решившись рассказать о своих самых больших опасениях. — И не знаю, хватит ли у меня духа отказаться от него. Я знаю только одно: и в том и в другом случае наши сердца превратятся в кровоточащую рану.

— Ты стала сильнее. Мы оба стали. — Конлан приподнялся на локте и поцеловал ее.

— Разве? — усомнилась Энджи. — Тогда почему я боюсь достать папину колыбель из коробки?

Конлан вздохнул, и она увидела в его глазах страх, хотя и не поняла, чей это страх — его собственный или отражение ее.

— Кроватка из «Поля чудес», — тихо произнес он, словно только сейчас вспомнив об этом.

Эту кроватку смастерил отец Энджи, он полировал ее до тех пор, пока дерево не стало гладким как шелк. Он говорил, что идея пришла к нему после этого фильма с Кевином Костнером. У него в глазах стояли слезы, когда он преподнес колыбель своей любимой Энджеле. «Я ее сделал, — с гордостью сказал он. — А скоро появится и малышка».

— Я с тобой, родная, — после долгого молчания проговорил Конлан. — Что бы ни случилось, я не дам нам пропасть, положись на меня.

— А на кого положиться Лорен? — спросила Энджи.

Во вторую субботу июня дождь лил как из ведра. Молитвы о том, чтобы выглянуло солнышко, так и не были услышаны. Погода мало интересовала Лорен. Она стояла перед зеркалом и разглядывала себя, и отражение приводило ее в уныние. Радовали только чудесные рыжеватые волосы, которые всегда были ее главной гордостью. Беременность придала им какой-то особый блеск. Ну а общее впечатление было ужасным. За последние недели ее лицо заметно округлилось, щеки стали нереально пухлыми. А о животе и говорить было нечего.

На ее тщательно застланной кровати лежала гора одежды. За прошедший час она перебрала практически все, примеряя вещи в различных сочетаниях, но во всем она выглядела смешной надувной куклой.

В дверь постучали, и послышался голос Энджи:

— Выходи, Лорен. Нам пора ехать.

— Сейчас спущусь.

Лорен вздохнула. Вот так всегда. Она наклонилась к зеркалу и в четвертый раз изучила свой легкий макияж, преодолевая желание добавить еще немного яркости лицу. Потом взяла свою сумку, забросила ремешок на плечо и вышла из комнаты.

Внизу ее уже ждали Энджи и Конлан. Оба выглядели шикарно. Конлан в черном костюме с рубашкой стального цвета походил на нового Джеймса Бонда. Энджи в розовом элегантном платье была ему под стать.

— Ты уверена? — спросила Энджи.

— Все нормально, — ответила Лорен. — Поехали.

Казалось, что они доехали до «Академии Фиркрест» в два раза быстрее, чем обычно. Лорен не успела опомниться, как они уже парковались возле школы.

Все трое в неловком молчании шли через двор, а кругом толпились люди, они смеялись, переговаривались и щелкали фотоаппаратами. Из зала доносился оживленный гомон.

Перед входной дверью Лорен остановилась.

Она не находила в себе сил переступить порог. Ее страшила мысль, что придется неуклюже пробираться к задним рядам и сидеть среди родителей, бабушек и дедушек.

— Все будет хорошо, — сказал Конлан, беря ее за руку.

Его прикосновение успокоило Лорен. Она обвела взглядом толпу, потом посмотрела на плакаты, развешанные на стенах.

«Выпуск 2004», «Смело в будущее».

В той, своей прежней жизни она была бы ответственной вот за эти плакаты.

В актовом зале собрались выпускники, на всех были алые атласные мантии. Все ребята сияли, твердо веря в то, что впереди их ждет только хорошее, глаза их лучились счастьем. Лорен очень хотелось быть среди них, своих друзей, смеяться и шутить вместе с подружками. Это желание было таким сильным, что Лорен вдруг ослабела и едва не споткнулась. Сегодня в школе устраивался выпускной бал — тот самый, о котором она мечтала все годы учебы.

Энджи взяла ее под руку и повела к местам для зрителей. Все трое расположились в середине ряда, а по обе стороны от них рассаживались друзья и родственники выпускников.

Лорен нашла глазами Дэвида. Он стоял со своими товарищами и был увлечен разговором. Он ни разу не оглянулся на ряды зрителей. Он вместе с одноклассниками праздновал окончание школы, наслаждался каждым мгновением и целиком был поглощен радостью и волнением этого дня.

Лорен было горько и больно оттого, что он там, что у него впереди безоблачное, ничем не омраченное будущее, а она сидит здесь, среди зрителей, беременная девочка-женщина, которая лишилась этих радостей. Однако злая горечь исчезла так же быстро, как и появилась, оставив после себя только грусть.

Шум в зале стал нарастать и превратился в рев. Лорен сцепила руки, всеми силами стараясь сохранить самообладание. Она непроизвольно оглядывала зрителей, втайне надеясь увидеть свою мать, хотя и не сомневалась, что она не придет. Ну и пусть. Вот если бы Лорен была полноправной участницей этого торжества, тогда бы она переживала сильнее.

И все же в ней тлела крохотная искорка надежды, что мама вернется, что в один прекрасный день Лорен откроет глаза и увидит ее.

Энджи обняла Лорен за плечи и прижала к себе. Она прекрасно понимала, что чувствует сейчас эта девочка.

Зазвучала музыка.

Лорен наклонилась вперед. Выпускники разбежались по своим местам.