Королевская кровь 12. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова

Занята? — спросил Мариан.

— Ее величество… уже час как спит, ваше высочество, — ответила секретарь. Он заметил заминку, успел испугаться за супругу, рванул дверь в кабинет. И замер.

Василина действительно спала. Лежала, свернувшись клубочком в большом камине, прямо на тлеющих углях, обнимая урчащего Ясницу, прижавшись к нему щекой. Ни ее одежды, ни волос пламя не касалось. Снаружи визжали инсектоиды, грохотала канонада, гулко бухали танки — но ее лицо было спокойным, и лишь тревожная морщина осталась меж бровей.

Ясница успокаивающе мурчал. Он был прозрачнее, чем обычно.

— Устаааалааа оооочень. Много отдааал ееей. Ещее огняяя, — едва разобрал Байдек. Огнедух не шевелился, чтобы не разбудить хозяйку.

Секретарь за плечом принца-консорта вопросительно застыла. Он бросил взгляд на дровницу — почти пуста.

— Пусть слуги принесут еще дров, — приказал капитан вполголоса. — И масла огнедуху.

Пока секретарь передавала приказ, Мариан осторожно прикрыл дверь, присел к камину и стал неслышно подкладывать дрова. Вокруг Василины они занимались мгновенно, словно она сама дышала жаром. Ясница тоже начал наливаться пламенным золотом.

Скрипнула дверь — Байдек поднялся, приложил палец к губам, сам взял из рук слуг тяжелую палетту с дровами, бутыль с ароматическим маслом, донес до камина и продолжил подкладывать в камин топливо. Налил в миску масла, подставил под нос Яснице — оно тут же занялось голубоватым пламенем, и огнедух стал жадно лакать его, подергивая хвостом.

Мариан сам не знал, в какой момент он спокойно принял, что Василина — не совсем человек, что она может быть пугающей, опасной, жесткой. Что в любой момент в ней может открыться еще что-то странное, непостижимое, связанное с наследием первопредка-Огня. Для него она все так же оставалась единственной женщиной в мире, той, кого он любил всей душой и кому служил со всей самоотверженностью.

И если его женщине для отдыха нужно было поспать в костре — то его дело позаботиться, чтобы костер этот был наилучшего качества.

Он сложил в камин всю палету дров, так, что Василину с Ясницей за ними было почти не видно. Камин горел вовсю, пламя гудело, Ясница урчал как трактор, и белая плитка вокруг накалилась от жара. Мариан отступил — благодаря браслету, подарку Ясницы, огня он не боялся, но дышать было тяжело. Из пламени стали выныривать бабочки-искрянки, и одна, расшалившись, задела крылышком щеку королевы. Василина пошевелилась, глубоко вдохнула — и с этим вдохом словно втянула в себя все пламя. Дрова осыпались золой, а она открыла посветлевшие глаза и некоторое время непонимающе смотрела на Мариана. Перевела взгляд на Ясницу — тот невозмутимо вылизывал языком пятнистую огнешкурку.

Королева села, пачкая светлую одежду в золе. Прислушалась — выл на улице ветер, и за визгом охонгов и грохотом канонады слышались далекие удары оружия богов.

— Если бы я понимала, как это происходит со мной, — сказала она со вздохом. Мариан подал ей руку, и она поднялась, поглядела на себя, качая головой. — Последнее, что я помню — как почувствовала, что мерзну и сунула руки в огонь. И вот. Снаружи конец света, на дворец нападают враги, нас в любой момент могут раздавить, дети скучают внизу, а что делает королева и мать? Спит сладким сном.

— Ничего, — он стер с ее лица пятнышко золы, и оно предсказуемо размазалось темной полосой. — Главное, что ты смогла отдохнуть. Как ты себя чувствуешь?

— Сонно, — Василина зевнула, деликатно прикрыв лицо рукой и измазавшись еще больше. Нахмурилась, прислушиваясь к пространству, и радостно улыбнулась.

— Ангелина вышла, Мариан! Я чувствую ее, она здесь! Значит, портал в Тафии не закрыт, и она смогла и войти, и выйти!

— А Алина?

Она покачала головой.

— Нет, все еще нет. Но стихии еще просели, как тогда, когда пленили Нории. Значит, Демьян спустился с отрядом Свидерского в Нижний мир. Значит, надежда еще есть!

Грохот взрывов на улице стал еще громче, и улыбка ее померкла.

— Какая обстановка в городе? — спросила она. Взглянула на стол в поисках сводки, которые ей приносили каждый час.

— Армия справится, — повторил Мариан уже многократно сказанное за эту ночь. — А если нет, то тебя и детей в любом случае эвакуируют. Зеркала сейчас не работают, но подготовлено несколько путей отступления. Один из них — через подземный ход и кладбище, листолетом на Север. Если лететь будет возможно. Если нет — либо в бронемобиле, либо будете под землей ждать исхода боя богов. Если выиграют враги, то ты и дети должны оказаться в безопасном месте. Вас уведут в горы, там, где вас не смогут обнаружить.

— А ты? — спросила Василина, хотя они уже обсуждали это.

— А я буду с гвардейцами обеспечивать вашу эвакуацию, василек, — ответил он серьезно. — Как и полагается начальнику дворцовой охраны.

В кабинет постучали, заглянула секретарь.

— Ваше высочество, — обратилась она к Байдеку, — к вам сержант Мельник со срочным докладом.

— Пусть заходит, — кивнул принц-консорт.

— Враги пошли в наступление, командир, — доложил молодой сержант, стараясь не глазеть на измазанную золой королеву, которая стояла рядом с капитаном. — Выходят на площадь и на дороги, прилегающие к дворцу, бьют по щиту из гранатометов.

— Хорошо, — проговорил Байдек. — Я сейчас буду, сержант.

И, когда дверь закрылась, он легко поцеловал Василину в висок, сжал ее горячую руку и ушел.

Всадники на тха-охонгах преодолели заграждения, выставленные перед площадью Победоносца на перекрестках и входах на площадь с улиц, прошли сквозь огонь снайперов и гранатометчиков, оставив по пути немало трупов наемников и туш тха-охонгов, а также бесхозных инсектоидов, потерявших всадников. А на площади затормозили — много здесь было возведено баррикад из противотанковых «ежей», бетонных блоков и железных бочек.

Площадь была мокрой и маслянисто сверкала на пробивающемся солнце. Пока иномиряне это не заметили, на нее вышло несколько сотен тха-охонгов. К облегчению Байдека, заложников у врага обнаружено не было. Потому что иначе пришлось бы сначала с риском для жизни освобождать их.

— Поджигай, — скомандовал он тихо, и гвардейцы по всей длине ограды метнули на площадь зажигательные гранаты. Пополз огонек по залитой бензином брусчатке, и не успели иномиряне послать тха-охонгов назад, как на значительном расстоянии от дворцового щита, чтобы не повредить его, стали взрываться бочки, в которых была спрятана взрывчатка.

Некоторое время площадь полыхала стеной, развеваемой ветром — занялись деревья и деревянные ставни старых домов,