(Не)люди (СИ) - Елена Сидоренко

— Ты правда его видела? — раздраженно взмахнул руками Смотритель, в сотый раз спрашивая это у Эммы. И она в сотый раз с одинаковой интонацией ответила: правда. Ее ничего не раздражало, не злило, не надоедало и не радовало. Эмма-04, дроид без модуля, могла только читать яркие эмоции собеседников по выражению лица или интонациям, будто заученные картинки. Могла, будучи в обшивке, изображать улыбку, сочувствие или заботу. Но чувствовать — никогда.

— О, я видел! — радостно ткнул пальцем кто-то из не-людей, и из колонок донесся скрежет: голос Оза. Все приблизились к экрану, соприкасаясь щеками и лбами. Скрежет начал становиться отчетливей.

— Юста… Новости… Люди, — невнятно доносилось из колонок, и старики застыли. Люди? Оз сказал «люди»? Он продолжал что-то скрежетать, а едва различимый силуэт снова превратился в помехи. Связь была ужасной, и сколько бы не-люди ни пытались ее настроить — не выходило. Им оставалось только гадать, что же там, на востоке, с Озом. Что он нашел, что привезет домой. Но самое главное они получили. Когда-то погасшая надежда снова разгорелась ярким пламенем. Никчемный капризный мальчишка-трус, на которого они все махнули рукой несколько лет назад, все же что-то нашел. И это было главным.

А позже пришло текстовое письмо. Короткое, но сумевшее взбудоражить всех не-людей.

«Мы нашли город людей за северной горой от Юсты. Восемьдесят семей женщин, мужчин нет. Наладил контакт с местными, подружился с двумя семьями и одним не-человеком по имени Ари. Через пять дней уезжаю: меня выгоняют. Местные старейшины против соединения наших городов и проектов. Тайно везу архив программы Юсты. Отдаю наш архив взамен на снятие щита и ремонт Первой. Все согласовано с Эммами. Надеюсь, мне дадут с собой биоматериалы. Хочу когда-нибудь вернуться — у меня появился здесь друг. Кстати, на востоке нет вируса — можно дышать без скафандра и купола над городом».

— Давай напишем ответ! Давай тоже расскажем, что наш Смотритель «наладил контакт с местными»! — смеясь, предложил кто-то, и Смотритель возмущенно завертел головой в поисках умника под общий хохот. И не-люди принялись печатать ответ, не давая хозяину лабораторий даже дотянуться до клавиатуры.

Вскоре на другом конце континента парень, грызший ногти от волнения, подскочил на месте от короткого сигнала. И когда глаза торопливо пробежались по строчкам, из его горла вырвался смешок. А с души упал камень, и он расслабленно, почти с облегчением расхохотался.

Все было хорошо.

* * *

Оз впервые шел куда-то ночью. Когда он вслед за Дианой и Ари вышел за ограду и попал в абсолютную тьму, растерялся. Взрослые как назло были одеты в темную одежду, которая полностью скрывала своих владельцев от его глаз. Оза пробил пот. Захлопнувшаяся за спиной дверь отрезала его от мира света, и парень, вдруг почувствовав себя слепым, поднял руки в поисках опоры. Ноги налились свинцом.

— Я тебе говорила дома ждать! Хочешь с нами — шагай давай! — недовольный шепот Дианы откуда-то спереди, и светлая ладонь вынырнула из темноты. Оз схватил ее, и рука женщины утянула его прочь от света. Первые шаги дались тяжело. Но Диана даже не шикнула на него, когда он больно сжал ее пальцы.

Он впервые так четко и громко слышал, как хрустят камни под ногами, как шуршит приминаемая ботинками трава. Как дышит уснувшая тишина, закладывая уши стрекотом насекомых. Ночной город был совсем не похож на дневной. Он был больше, шире, глубже и загадочней. Он был пустым, но живым. Оз пытался справиться с непонятно откуда взявшимся страхом, но не мог, пытался справиться с собственным телом, но оно было будто чужим. Деревянным, неправильным и неуклюжим — парень постоянно спотыкался и терял равновесие, несмотря на то, что шел с ходулей. Через несколько десятков метров такой громкой, по мнению раздраженной Дианы, ходьбы, Ари взял парня за другую руку и подтянул на себя, заставляя почти опереться. Чтобы больше не шатался и не норовил упасть.

Когда их компания вышла за пределы города и оказалась в объятиях абсолютной тишины, в которой исчезли даже звуки насекомых и далеких птиц и остался только оглушающий звон, парень, подняв голову, не смог ни за что зацепиться взглядом. Оз почувствовал головокружение и, остановившись, слабо пролепетал, что чувствует себя нехорошо. Как только Диана взяла его за протянутую дрожащую руку, парень осел на землю, теряя сознание. Он слишком часто и глубоко дышал, и чистый горный воздух, насыщенный кислородом, отравил его.

Ари больно ударил по щеке, заставляя прийти в себя, а потом сунул в руки фонарик. И едва желтоватый луч лег на траву, обозначив границы тьмы и тишины тихим гудением, Оз почувствовал твердую опору и смог, наконец, сориентироваться. Он почти побежал за взрослыми настолько быстро, насколько мог бежать кряхтевший Ари, через шаг напоминавший, сколько ему лет. Недалеко от охотничьего домика Диана еще несколько дней назад спрятала машину.

При взгляде на домик, который он ни за что не увидел бы в темноте без фонаря, Оз опять вспомнил разговор с Дарьей четыре дня назад. Он не дал своего ответа, потому что тот был очевидным. Потому что не мог еще раз сказать это девочке, что все еще надеялась на то, что он останется, нет. И Дарья это прекрасно понимала. Формально они помирились, но их отношения стали другими. Немного отчужденными и прохладными, как думал Оз. И это ему совершенно не нравилось. Когда он, уходя вместе с Дианой и Ари, пожелал девочке спокойной ночи, она не ответила. Она делала вид, что он уже ушел. Уже уехал. Исчез из ее жизни и оставил одну.

Оз нахмурился и шумно выдохнул, вызвав вопросительный взгляд Ари. Машину опять подбросило на кочке.

— Терпи. Ничего не поделать: здесь нет дороги, а свет включить мы не можем, — пробормотал старик, неверно истолковав выражение его лица, и Оз поспешил отогнать ненужные мысли. С Дарьей он разберется потом. Или не разберется и уедет — как знать, все равно когда-нибудь вернется. Обязательно вернется. А сейчас у него совсем другая задача. Не разбиться по пути до Юсты, где они должны встретить Пятую с Дариной.

Миновав лес и несколько разрушенных домов, они увидели фургон, уже ждавший их возле того самого входа в бункер, который использовали клоны Дека. Дарина и дроид стояли возле машины поодаль друг от друга и молчали. За семнадцать дней они уже все сказали, что могли и хотели. Поэтому, когда все вышли из трейлера, они молча пошли к своим. Эмма-05 приблизилась к раскинувшему руки Озу и наклонила голову.

— Что это с тобой?

— Стараюсь не совершать опрометчивых поступков, — сипло ответил парень, изо всех сил сдерживая слезы радости. Эмма изобразила вздох и старательно закатила глаза. Со скрипом. А потом немного неуклюже, будто не умела этого делать, обняла Оза.

— Я скучала.

— Я тоже. И боялся за вас.

— Ты не злишься, что мы ничего не сказали? Я ожидала немного другого приветствия.

— Злился, — буркнул Оз и наклонился, потершись щекой по теплой груди Эммы-05, — но теперь не злюсь. Мы договорились с Вега. И я уже даже звонил домой. И… — он не договорил. Замолчал, напоровшись на светящиеся глаза Эммы, которая, чуть склонив голову набок, рассматривала его лицо. А потом снова уткнулся в ее грудь, понимая, что она и сама все узнает, как только приблизится к трейлеру и подключится к общему блоку памяти.

Он так сильно соскучился по теплу родных Эмм, что глаза щипали слезы. И когда Пятая запросила всю информацию с его датчиков, Оз не стал противиться — открыл полный доступ. Так они чувствовали друг друга.

— Быстрее! Дома поговорите! — донесся до ушей голос то ли Дарины, то ли Дианы, и они отлипли друг от друга. Оз смущенно полез на свое место, благодаря женщину за проделанную работу на восточном языке, Эмма пропустила Ари и села с краю, спрятавшись за высоким передним сидением. Им еще о многом предстояло поговорить, но Оз сдерживался. Он пообещал, что не будет больше делать опрометчивых поступков. Он пообещал, что будет терпеливым. У них с Эммой будет чертовски много времени по пути домой.

Они возвращались тем же маршрутом. Оставили машину возле охотничьего домика и разделились: Диана ушла в свой дом, а Дарина вновь заняла положенное ей место. Путь назад показался Озу гораздо короче и совсем не страшным — глаза привыкли к темноте, а вместо выключенных на территории города фонариков путь ему освещали приглушенные до предела светодиоды глаз Пятой. Камни больше не хрустели под ногами, тишина не давила на уши. Оз слышал свое дыхание, работу Эммы и ворчание Ари, который еще в машине начал жалеть, что ввязался в эту авантюру в своем возрасте. Пятая и Дарина подхватили старика под руки и ускорили шаг, идеально подстраиваясь друг под друга. Озу оставалось только ковылять следом и удивляться происходящему.

— Мама! — Дарья бросилась на шею Дарины, едва за ними закрылась дверь, и расплакалась. Женщина устало, но облегчено рассмеялась, сползая спиной по косяку и обнимая дочь. Они тихо о чем-то говорили, и Эмма-01 не переводила слов девочки. Эмма-05, расшнуровав ботинки, прошла на кухню и вскоре вернулась, протянув Дарине неаккуратный бутерброд: толстый кусок хлеба и два куска мяса снизу и сверху. Женщина рассмеялась, но приняла еду и вгрызлась в нее так жадно, что Оз проглотил все вопросы. Она точно «оценила» его консервы за семнадцать дней.