Чёрная река - Токацин

Деревянные подошвы звонко застучали по мостовой, и странница обернулась. К водяной чаше подошли трое хесков — рослый крылатый Лигнесс и два существа в светло-бурой пятнистой шерсти. Одеты они были одинаково — по лигнесскому обычаю, в одни лишь набедренные повязки. Один из мохнатых хесков сунул под струю воды запылённые рукавицы и, отмыв их, стянул и повесил на перевязь.

— Манхорцы! — прошептала Кесса, толкнув в бок одного из Ойти. Тот согласно зашипел.

— Что там? — обернулся к ним третий. — А, я знаю этих жителей. Тут, поблизости, чинят повозки. Один манхорец — мастер, второй и Лигнесс — подмастерья. А вот имена я подзабыл. Думаете, нам пора чинить повозки?

— Да нет, всё пока в порядке, — пожал плечами первый Ойти. — Это городские манхорцы, тут их много. Никогда не слышал о них плохого. Жаль, что им сейчас нельзя летать.

— Это ненадолго, — убеждённо сказал второй хеск. — Лигнессы быстро наводят порядок.

На крыльцо вышел угрюмый стражник, что-то крикнул торговцам, и они встревоженно переглянулись.

— Тебя зовут, Чёрная Речница, — один из них подтолкнул Кессу в спину. — Иди.

— Меня? — удивлённо мигнула та, поправляя бахрому на куртке. Стражник молча ждал на крыльце.

Идти пришлось недалеко — на второй этаж длинного, изогнувшегося полукругом дома, в залу с занавешенными окнами. Арашти сидела там на скамье, и её хвост едва заметно покачивался.

— Ты — знорка по имени Кесса, приехавшая в Шелрис с ойтисским караваном, — сказал Лигнесс с тяжёлым медальоном на груди. Это не было похоже на вопрос, и всё же Кесса кивнула.

— О чём ты говорила с диким манхорцем? — спросил стражник, наклоняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. — Видели, как ты передавала ему воду. Ты не слышала приказа Повелителя Туч?

— Я не говорила ни с кем, — мотнула головой Кесса. — Я только…

— Видели, как ты сошла с дороги в Манхоре. Ты говорила с манхорцем под высоким деревом и передала ему водяной шар, — Лигнесс приоткрыл пасть, показывая длинные изогнутые клыки. — О чём вы говорили?

— Я никого там не видела, — Кесса с трудом подавила дрожь. — Зверёк шуршал в кустах, и я дала ему воды. Вы иссушили целый лес до корней! Зачем?!

— Зверёк… — задумчиво повторил Лигнесс и отошёл от странницы. — Подходящее слово для дикаря. Арашти, ты предостерегала новичков в караване от вмешательства во внутренние дела Гванахэти?

— Как обычно, воин, — сердито ощерилась Ойти. — Но что же мне, связывать им ноги?!

— Это не твоя работа, — оскалился Лигнесс. — Это делаем мы. Значит, ты не говорила с дикими манхорцами, и ты ничего не знаешь о нападении на небесную пристань и о похищении ручных ящеров…

— Бывает, что ящеры убегают сами, — заметила Кесса — ей стало спокойнее, когда огромный хеск отошёл. — Я такое видела. А Манхор… Вы очень жестоко поступаете с ним. У нас так не делают даже с самыми скверными…

— Молчи! — ощерился хеск. — Ты много болтаешь, знорка. Пока не видно причин, чтобы держать тебя под замком. Но на пособничество дикарям ты уже наговорила. Держись подальше от небесной пристани… и особенно далеко — от Манхора. Проследи за ней, Арашти. Ты же хочешь спокойно продать свой товар и вернуться в Кести, верно?

…Длинный дощатый стол тянулся вдоль стен и изгибался вместе с ними, почти по кругу опоясывая залу. На улице уже стемнело, но большая гроздь церитов свисала над дверью, и света было достаточно. В нише короткой стены сверкали камешки помельче, озаряя маленький жертвенник Илиска, покровителя торговцев и путешественников. Рядом с ним, как старшая во вновь прибывшем караване, сидела Арашти и готовилась принести жертвы из пищи и питья. Предводитель торговцев, приехавших раньше, уступил ей место и перебрался на угол стола. Никого, кроме Ойти, здесь не было — этот дом они построили для себя и сами его содержали.

Пустые плошки и ложки уже раздали, но еда запаздывала. Кесса за день проголодалась, но любопытство терзало её сильнее, и она вертелась на скамье под недовольное шипение соседей. За её спиной висел большой лист велата в резной раме, и ей хотелось рассмотреть рисунки.

Скользнув взглядом по значкам и подписям внизу листа — они, как ни странно, были сделаны на Вейронке, и все буквы оказались знакомыми — Кесса тихо охнула. На стене висела карта — самая большая, какую странница только видела, и тут было всё — и горы, и реки, и огромные озёра… и Шелрис — неприметный кружок, ощетинившийся зубцами крепостных башен.

— Какой он маленький… — вырвалось у неё. Она провела пальцем к небольшому озерцу чуть выше и потрогала другой кружок — он был ещё меньше, и башен у него не было — лишь дома-холмы.

— Да уж, на карте всё близко, — проворчал сосед-Ойти и убрал хвост с лавки.

«Вот где мы,» — Кесса вновь потрогала пальцем Шелрис и перевела взгляд на длинную горную цепь под ним, окружённую лесом. Ещё ниже синела озёрная гладь. «Чёрное Озеро» — гласила крупная подпись среди белопенных гребешков волн. А ещё ниже, вытекая прямо из озера, извивалась большая река, и, увидев её название, Кесса вздрогнула и изумлённо мигнула.

— Прочитай эти слова, прошу! — тронула она за крыло ближайшего хеска. Тот недовольно зашипел, но всё же с места поднялся.

— Кайда-Чёрная, — пробурчал он. — На каком языке вы пишете, если даже Шулань тебе незнакома?!

Кесса молча опустилась на лавку и стиснула одной рукой другую так, что захрустели кости. «Кайда-Чёрная! Вот она, Чёрная Река…» — думала она, устремив вдаль невидящий взгляд. «Она существует, это взаправду… И если она есть, и я найду её, то Чёрные Речники… и эльфы… и каменный круг избирающих богов… Река моя Праматерь!»

Ужин был хорош, и хороша была горячая вода в купальне и подсыпанные в неё пахучие листья. Ойти разомлели в тепле, барахтались в чанах, плескались, как игривые выдры, и после купания быстро попрощались друг с другом и ушли спать. Не спалось только Кессе.

«Славная ночь,» — думала странница, присев на верхнюю ступень высокого крыльца. Тёплый воздух колыхался волнами, слабые дуновения ветра приносили из полей запах цветущих трав и нагретой земли. Невдалеке журчала вода, вытекающая из каменной чаши — там, на маленькой площади, прогуливались Лигнессы, шелестя сложенными крыльями.

«Как же пройти в Манхор? Днём в небе так много глаз…» — думала Кесса, щурясь на тёмный небосвод. Две луны встали друг напротив друга и медленно скользили, чтобы встретиться на середине пути. Ни одной звезды не было на ясном небе, только россыпи едва заметных искр на мгновение вспыхивали во мгле — и снова пропадали.

«Может, ночью меня не увидят?» — она с сомнением посмотрела на пустую улицу и тут же услышала в переулке тяжёлые шаги. Караульные-Лигнессы в подкованных сапогах прошли мимо, и Кесса выбралась из тени.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});