Замок ледяной розы (СИ) - Снегова Анна

Какие-то бестолковые подарки у этих замков, если честно! И приходится с грустью констатировать – слишком мирные. Вот прям сейчас я пожалела о том, что в них нету хотя бы капелюшечки злости. Иногда она тоже необходима – чтобы суметь защитить то, что дорого.

Оставалась последняя надежда – на то, что восстановится моя собственная магия.

Осторожно подув на кончики пальцев, которые до сих пор ныли и болели, я попыталась вызывать искры. Они с трудом, очень слабые, но откликнулись. Правда что с их помощью можно сделать?

Я направила магию в сторону дверного замка. Вдруг получится его расплавить?

Но всё же я, наверное, еще не слишком виртуозно владела своими силами, потому что темнеть и обугливаться стало дерево вокруг замка, в воздухе запахло гарью. Не хватало пожар устроить в школе! А ещё до меня дошло, что расплавленный замок уж точно не откроется, а скорее всего и вовсе меня замурует в комнате. Этот вариант лучше оставлю до момента, когда за мной придут.

- Ай!

Я чуть не подпрыгнула, услышав сдавленный возглас боли из-за двери.

Кажется, кто-то схватился голой рукой за горячий металл дверной ручки.

А потом что-то завозилось снаружи, зазвенело и щёлкнуло.

Дверь распахнулась, и прямо из коридорной темноты в комнату ввалилась запыхавшаяся Эмили. В зимней одежде, ботинках и шапке. Правая рука её была одета в варежку – видимо, в качестве способа схватиться-таки за странно ведущую себя дверную ручку.

Но как же я была счастлива видеть лучшую подругу! Вот только какого?..

Эмили уставилась на меня сверкающими, полными решимости глазами и зашептала:

- Ни о чём не спрашивай, некогда. Одевайся по-уличному, обувайся и за мной!

Я не заставила упрашивать себя дважды. Судя по всему, меня собрались спасать. Внутренняя пружина тревоги чуть отпустила. Всё-таки, есть во Вселенной справедливость – не всё же мне спасать всех подряд, думала я, скача на одной ноге и запихивая другую в ботинок. Хочется для разнообразия и себя почувствовать спасённой.

Вот только кое-что я сделала перед отходом, хотя это и могло нас задержать – сунула в волосы заколку, а в сумочку для прогулок положила камень и тоненькую пачку писем от Рона. Подвеска и так всегда была на мне – её я не снимала даже ночью. Пожалуй, теперь точно всё – без остального сумею обойтись, хотя понятия не имею, куда мы бежим с Эмили посреди ночи. Главное, чтобы подальше от Оскотта.

Перед выходом не удержалась – когда подруга уже тянула меня за руку, бросила последний взгляд на комнату, в которой провела целый год. Пожалуй, мне будет немного её не хватать. Кажется, сейчас я готова перевернуть ещё одну страницу в книге своей жизни. Очень надеюсь, что таких будет ещё много и на них не будет больше страшных сказок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В полной тишине и темноте, почти наощупь мы с Эмили спустились на второй этаж и двинулись к старому корпусу. Ну конечно – вряд ли для внучки старой леди это такой уж большой секрет.

В школе стояла мёртвая тишина – казалось, ещё немного, и услышу шорох снежных хлопьев за окнами.

Вслед за подругой я пробиралась по спутанному тёмному лабиринту помещений старого корпуса, лавируя меж строительных лесов, щёток, лестниц, то и дело спотыкаясь без света, задыхаясь от запаха пыли и побелки, обливаясь потом в уличной одежде и в смятении прислушиваясь к звукам за спиной – вздрагивая оттого, что казалось, будто за нами погоня.

Но мы смогли беспрепятственно спуститься на первый этаж этого рассыпающегося здания, а потом через разбитое окно – наружу, в боковой проулок и на площадь, где морозный воздух разом ворвался в лёгкие, выбив из них тяжёлую взвесь побелочной пыли и оглушив своей свежестью.

Свобода! Мне показалось, как только стены перестали давить – я сама стала легче на несколько фунтов.

Эмили меж тем потащила меня за собой в один из соседних переулков – пересекать площадь, где всё видно, как на ладони в свете полной луны, мы не стали.

И лишь там, в узкой расщелине меж высоких домов, мы позволили себе остановиться на минуту, прислонившись спинами к какой-то стене, и отдышались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Как… как ты узнала?

- Узнала что? – простодушно переспросила Эмили, заправляя за уши светлые локоны, рассыпавшиеся из-под шапки. Кажется, она вскочила и бросилась меня спасать спросонья, даже не причесавшись. – Если ты про то, что натворила, то я понятия не имею, в чём тебя обвиняют, но заранее уверена, что ты не при чём. А если и при чём, то это была какая-нибудь нелепица и ты не хотела ничего дурного.

- Ох, Эмили, я… можно я тебе потом расскажу, что я натворила? Вернее, не натворила, а кое-кто подумал, что натворила, а на самом деле всё было совсем не так… короче, всё очень сложно.

- Да я уже поняла, - слабо улыбнулась подруга.

- Лучше скажи, как ты узнала, что я заперта в комнате и меня надо спасать?

Эмили посмотрела на меня как-то странно.

- Аврора.

- ?!

- Аврора. Понятия не имею, что вы там с ней не поделили, но видок у неё был помятый, растрёпанный и кажется даже зарёванный. Она посреди ночи принялась ломиться ко мне в дверь, хорошо соседка спит после экзаменов как убитая. Ну я открыла, конечно – думаю, мало ли, пожар там или плохо кому, а она стоит на пороге и глаза совершенно безумные. Сказала только, что у неё совсем нет времени, а то её хватятся. Что ты сидишь в комнате взаперти и тебя обвиняют в преступлении, которого ты не совершала. И я должна тебя из комнаты украсть и вывести потихоньку из школы, а потом спрятать в каком-нибудь надёжном месте. И что она выпустила бы тебя сама, но Оскотт не расстаётся с твоим ключом даже во сне, и у неё тоже отобрал. Кстати – я вообще не поняла, при чём тут наш учитель географии! Надеюсь, потом ты мне всё по порядку объяснишь. А сейчас давай уже дальше в путь! Мы еще слишком близко к Эбердин.

- И то верно, - вздохнула я. – Веди! А куда?..

- Как куда? – удивилась Эмили. – Домой к тётке моей. Которая родила недавно. Если и есть человек, который способен во всём этом кавардаке разобраться, так это моя бабуля.

У меня на душе тут же посветлело.

Эмили уверенно вела меня в ночном хитросплетении улиц и переулков, а я только молилась про себя, чтобы нам не попались какие-нибудь пьяницы или грабители. Но, видимо, лимит невезения на сегодня я уже исчерпала, потому что мы без приключений добрались до двухэтажного особняка, светлеющего в темноте белыми изящными колоннами. Где-то на втором этаже слабо светилось одно окно и раздавался плач ребёнка.

- Кстати, Эм, забыла спросить – а как тебе удалось открыть мою дверь? У тебя что, отмычка есть?

- Глупости, Кэти! – хихикнула она, поднимаясь на крыльцо и протягивая руку к дверному молотку. – Просто все замки на этаже одинаковые. Каждый ключ подходит ко всем. Ты не знала? Так специально сделано по секрету, чтобы в случае пожара дежурные не теряли драгоценное время, вспоминая, какой ключ откуда. Мало ли, девушки угорят или будут глубоко спать и не откроют на стук. Ах да, Кэти! Я ведь тоже кое-что чуть не забыла!

Эми сделала несколько громких ударов, и мы с ней напряжённо прислушались к тишине за дверью.

- Что ещё?

- Хотела тебе сказать. Видно было, что Аврора очень спешит, поэтому она не стала со мной тебя вызволять. Но на самом деле мне показалось, ей просто-напросто стыдно – она всё время отводила глаза. Я так понимаю, у неё не очень-то приглядная роль во всей этой тёмной истории?

Откуда-то из глубины дома раздались шаркающие шаги.

- А самое главное – она кое-что добавила перед уходом. Несколько слов, которые попросила тебе передать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

За дверью голос пожилого мужчины спросил, кого это принесло в такой час. Эмили громко себя назвала, и тут же зазвенели ключи.

- Она просила тебе передать: «Прости, что я такая трусиха».Дворецкий немедленно провёл нас наверх, где я тут же попала в крепкие тёплые объятия моей старой леди. Она не спала в этот час, а вместе с нянькой и молодой графиней нянчила младенца.