Найденыш 5. Чужемирец (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Чистая дорожка, выложенная грубой тротуарной плиткой, провела их мимо небольшого яблоневого сада, расширилась в виде гаражного бокса на три широких двери, вильнула за него и вывела на песчаную площадку, которая, вероятно, раньше служила тренировочным полигоном для самого хозяина. Но в силу возраста занятия пришлось отложить, постепенно забывая о нужности разминать мышцы и проводить магические упражнения. О правильности этой мысли говорила трава, подбирающаяся к центру полигона.

Анциферов с удовольствием вдохнул в себя воздух, напоенный свежестью сентябрьского вечера с примесью печных дымков. Вокруг Боровичей было много дачных поселков, где горожане лелеяли свою мечту о личной земле. Впрочем, законом маленькие радости безземельных простолюдинов не запрещались. Лишь плати налоги исправно, да хозяйство в порядке содержи.

— Приступим? — старик оглядел столпившихся на безопасном расстоянии своих дружинников и опричных бойцов. Там же стоял Вяземский с каким-то долговязым пареньком в длинном плаще. В его руках поблескивала окуляром портативная видеокамера.

— Давайте, — согласился Никита, остановившись напротив хозяина имения. — Правда, я не знаю, что нужно делать. Какую магию применять.

— Я буду работать с зовом, — милостиво подсказал Анциферов, — а ты повторяй за мной все элементы. Если у тебя получится — значит, Андрей Спиридонович был прав. Зачем он первогодка-чародея с собой притащил?

Последовал кивок в сторону парня с видеокамерой.

— Запись хотят предъявить Великому князю, — пояснил Никита. — Документальное доказательство.

— А это кино схватит магические плетения? — ухмыльнулся Анциферов.

— Там интегрирован техномагический кристалл, распознающий магофон.

— Ишь ты, — старик с уважением взглянул на парня, приехавшего с князем. — Ученый, видать. Тоже артефактор?

— Ага.

— Развелось вас, ступить некуда. Ладно, смотри и повторяй.

Наместник развел руки в сторону ладонями вверх, а потом стал загребать на себя воздух, постепенно приводя в движение все тело, которое в странной амплитуде стало расплываться непонятной субстанцией. Никита представил, как он выглядит сейчас в глазах любопытной публики, пусть и специфической. Здесь все были бойцы, знакомые с принципами боевой магии, но вот такие пляски с непонятным исходом здорово озадачивали Никиту. Нет, ему не было стыдно. Он и сам хотел смеяться над своими нелепыми телодвижениями.

А вот Анциферов сполна владел тем, что звали «звериной магией». «Аурное» зрение вырисовывало огромную фигуру, закрывающую танцующего старика. Теперь Петр Григорьевич притоптывал ногой как танцующий медведь на площади перед толпой народа, веселя его забавными движениями. Никита, едва сдерживая смех, тоже начал притоптывать и приседать, постепенно входя в некий режим транса, удивляясь самому себе, насколько легко поддается странному и обволакивающему сознание зову.

На что это было похоже? Как будто он потерялся в лесу, но краешком сознания улавливая далекий крик-зов. Зная, что его ищут, Никита радостно рвался через кустарники, перескакивал через небольшие, намытые дождями, овражки, поднимая брызги, бежал по лесным ручейкам. А зов становился все сильнее и сильнее.

И вот он вываливается на поляну, залитую багряным светом заходящего солнца. Огромная фигура, застилая оранжево-красный диск, призывно машет лапами (?) и что-то рычит, словно недовольная поведением своего детеныша.

Еще ничего не понимая, Никита осторожно, как ему кажется, приближается к мощному лохматому зверю с острыми когтями, но на самом деле, повизгивая, бежит к нему, подгребая под себя передние лапы. Да, все-таки лапы, а не руки и ноги. Не успевая осознавать метаморфозы, он подкатывается к доминирующему над ним медведю и останавливается, предчувствуя, что сейчас произойдет.

Огромная лапа со свистом рассекает воздух и обрушивает оплеуху на волхва, от которой он кубарем летит по земле, и не осознавая от обиды, что это лишь небольшая степень недовольства старшего, ринулся в бой. Страшная сила поднимает его в воздух и снова кидает от себя подальше.

Никита понимал остатками человеческого разума, что не все идет по плану. Нечто дремучее, древнее вмешалось в его плавное течение жизни и стало подчинять своим законам. Не то чтобы молодой волхв растерялся от невозможности применить свои навыки боевого мага — было бы как раз подло и неправильно противопоставлять себя древнему умению с помощью техномагических решений. Хотелось дойти до конца в этом эксперименте.

— Хватит! — хлесткий голос Анциферова резко развеял морок, в который впал Никита. — Оживился, щенок!

Ничего не понимая, Никита смотрел на скалящегося старика, потом перевел взгляд на свои руки и одежду. Его и в самом деле вываляли как нерадивого щенка. Костюм был весь в песке, руки поцарапаны, ворот рубашки наполовину оторван. Тяжело вздыхая, он пытался унять бешеное сердцебиение, прокачивавшее литры крови по артериям. И медленно приходил в себя.

— Пошли в дом! — Анциферов круто развернулся и тяжело зашагал по песку. Охрана молчаливо расступилась в сторону и через пару минут на задворках имения не осталось никого, кроме тех, кому выдалась дежурная смена по охране периметра.

— Ночевать будете у меня, — непререкаемым тоном сказал старик, когда его гости зашли в залу. На столе уже дымилась большая супница, а две пожилые женщины споро расставляли тарелки и закуски к хрустальному графину с холодной слезой на боках. — И не перечь, князь. Я сказал. На ночь я гостей не отпускаю. Отведаем моих разносолов. Людмила!

— Да, батюшка! — по-простецки откликнулась одна из женщин, дородная и красивая, с косой, заботливо уложенной под косынку.

— Найди парнишке одежку чистую, а костюм к завтрашнему утру в порядок приведите, — дал указание Анциферов. — А ты, Мишка, устрой служивых в гостевом крыле. Скажи на кухне, чтобы не забыли покормить.

— Пойдем, сынок! — приобняв Никиту, улыбнулась Людмила, и увела парня с собой.

Мишка Печенег беспрекословно повернулся и тоже исчез из горницы.

— Садись, махнем по одной, — пригласил хозяин Вяземского, настолько задумавшегося, что стали заметны складки на лбу. Налил по рюмках стылой водочки, и не дожидаясь гостя, опрокинул в себя.

— Что скажешь, Петр Григорьевич? — князь как будто и не заметил горечи, даже закусывать не стал. — Стоило оно того? Ваша кровь?

— Наша, — с удовольствием сказал Анциферов. — Я сразу ощутил, как только Зов пошел. Чувствуется хватка. Видел, как с первого раза правильно ухватился? Правда, я вообще ожидал, что какой-нибудь шибздик проявится.

— Не понял? — вздернул бровь Вяземский. — Какой еще шибздик?

— Да волчонок какой-нибудь, лисенок или заяц линялый. Вся наша родова по прямой линии начинала с мелкоты. Анита, например, рысь призывает. А Настена росомахой оборачивается. А парень-то сразу в пестуна влез. Шустрый. Только понять не могу, почему решил подраться.

— Магия бойца вмешалась, — дал свою версию князь-опричник. — Учуял угрозу, вот и полез, лапами размахивая.

— Может, и так, — не стал спорить Петр Григорьевич. — Слабоват, конечно. Зов — он ведь не сам по себе является резонатором магии. Его надо прочувствовать, влезть в него, облечь в нужную форму, напитать Силой. Все мужчины нашего рода не один год постигали премудрость. За один раз даже талантливый чародей не сможет стать тем, что является тотемом Анциферовых. Я бы мог запросто топнуть ногой и завалить мальчишку землей. Дом жалко стало. Развалится мог. А он ничего бы мне не сделал. Вся его боевая магия строится на других принципах. Но….

Анциферов поднял палец.

— Есть в нем древняя Сила, Андрей Спиридонович. Я ее ощущал как запах свежей крови. Назаровы ведь откуда свою родословную ведут? От гипербореев, я слыхал?

— Думаю, все это намеренно выдуманная история, чтобы хоть как-то выделить особую группу людей с задатками Дара, как у Никиты, — поморщился Вяземский. — Древний Орден Гипербореев создавался не для сохранения магических артефактов и каких-то тайн, а для охраны земель, оставшихся после затопления большей части Севера. Норманы и западные племена — вот самая опасность была. С ними и воевали Витязи.