Бремя лишних (За горизонт 2) - Д Димитрюк

Зрители одобрительно гудят. Бои только начались, ставки пока скромные, так что даже проигравшие не особо огорчены исходом.

Мелкие пластиковые купюры летят в яму арены.

Серб, однако, не торопится их поднимать. Вместо этого он еще ниже пригибает голову, и даже немножечко сгибает спину в поклоне — это его дань уважения оценившим его победу. И только теперь собирает с песка десяток кусочков пластика.

Ведро воды на голову приводит негра в сознание. Но видно на воде сэкономили, сознанье вернулось в негра, но как–то весьма избирательно и далеко не все.

Со вторым ведром выходит заминка и кто–то из ставивших на негритоса приводит его в чувство, помочившись на него с края ямы–арены. Негр отфыркивается и сыпет проклятиями.

Толпа одобрительно гудит — уринотерапия ей явно по нраву.

Вторая пара бойцов спускается на арену.

Неплохо, неплохо. Две злобного вида негритянки выяснят, кто же сегодня возляжет с героями? Или наоборот — кому сегодня не быть подстилкой?

Ан, нет, все гораздо затейливей.

В яму арены сталкивают латино с растаманистыми косичками. Парный бой — две негритянки против растамана.

Заскучавшие зрители требую начинать.

Второй бой кончился, не успев начаться. Песок в глаза, одна негритянка подкатывается в ноги лохматому парню, вторая в прыжке впечатывает пятки в грудь протирающего глаза парня. Еще минуту разгорячённые негритянки выбивают из корчащегося на песке тела остатки дыхания.

Судья не мешает, зрители разочарованы. Вот пусть Лохматый и отдувается.

Разогрев закончен. В следующем бою Син сойдется с рослым, грузным скандинавом. Швед на фут выше коротышки Сина и, как бы ни вдвое, его тяжелее.

На этот бой уже ставят по крупному.

Я и Рон ставим по сотне на Сина. Дядя Саша ставит двадцатку, с наличностью у него напряг.

Я и Дядя Саша ставим на Сина из симпатии к товарищу по перегону. А вот Рон явно в курсе, что из себя представляют бойцы, и ставит со знанием дела.

Впрочем, он не один такой умный. Ставки один к двум в пользу Сина.

Бой проводится по «типа боксерским правилам». Пять раундов по три минуты, шестой пока один из противников не упадет на песок. Бойцы даже надели боксёрские перчатки, разулись и разделись по пояс.

Вышедший на арену, судья в мятом штопаном фраке, рутинно пробубнил бойцам правила и продемонстрировал электрошокер. Суровое тут судейство.

Гонг!

Рубилово началось.

Длиннорукий рослый скандинав пытался держать юркого филиппинца на дистанции, а когда коротышка сближался клинчевал, наваливаясь на Сина, реализуя преимущество массы и роста.

Два раунда бойцы бодались на равных. Под куполом арены воцарилась тишина в которой отчётливо слышно дыхание бойцов и мощные шлепки ударов, сбивающие с потных бойцов брызги влаги. Син бил и попадал чаще, скандинав акцентированние. Судя по спокойному лицу Дяди Саши, выступившим секундантом филиппинца, у того все под контролем и бой идет, как надо.

Скандинав боксировал откровенно любительски, даже мне неискушённому в боксе видны удары, начинающиеся с движения плечом. Син же подключает плечо только когда выброшенная вперед перчатка уже на полпути к цели. И мгновенно отдёргивает руку в исходное положение.

В третьем раунде Син до предела взвинтил темп. Явно выдохшийся, скандинав пропустивший не мало ударов, не успевал за вертким, резким, еще полным сил филиппинцем.

В середине раунда брутальная челюсть скандинава поглотила кинетику мощнейшего апперкота.

Скандинав «поплыл», но устоял.

Парой секунд спустя многострадальная челюсть не устояла перед напором хука правой.

Скандинав упал на четвереньки и, загребая песок, засеменил к краю арены. Опираясь спиной на стену арены, тяжело поднялся и закрылся, уйдя в глухую оборону.

Это он зря. Син спокойно стоял в центре арены, а клоун во фраке даже не думал открывать счет.

Гонг!

Четвертый раунд скандинав выступал в роли, списанной в виду полного износа, боксерской груши. Держась на ногах, исключительно благодаря вдвое большей массе, природной упертости и тому, что филлипинец явно тянул с последним ударом.

Не давая противнику передышки, Син переходит в ближний бой, нагружая здоровяка одиночными ударами в голову. Наклонами корпуса, сводя на нет редкие выпады в свой адрес, проводит короткие серии в корпус.

И как у него получается?

Казалось бы дистанция меньше полуметра, а все удары скандинава приходятся в перчатки, летят мимо цели. Пусть на пару сантиметров, но мимо.

Под градом ударов слетающая со скандинава влага приобретает розовые оттенки.

В пятом раунде разбитые губы скандинава таки поцеловали песок арены. Каким–то невероятным усилием скандинав заставил себя подняться на ноги, но он уже не здесь. Развернувшись почти в противоположную от противника сторону, скандинав махнул рукой, обозначая удар, и затряс головой пытаясь привести в чувство отбитую голову.

Шмыгнув носом, филиппинец пожал плечами и всадил перчатку в печень оппонента. Скандинав грузно осел на песок и скрючился в позе эмбриона.

Алес — не встанет, нет.

Клоун во фраке поднял вверх руку Сина.

В боксе нельзя бить в спину?

Ну, тогда добро пожаловать в Нью–Рино.

На арену выпустили двух местных животин. Грех медведицы с секачом, это как раз про них.

Свирепые твари без раскачки принялись рвать друг друга на части.

— Скучно все это, — сказал Рон, ритуально пересчитывая выигрыш. — В этих боях нет главного — страсти. Вот если бы на арену выпустить пару пузатеньких отцов семейств, мечтательно произнес Рон. — Да перед этим денька три не кормить или не поить все семейство, вот тут закипели бы не шуточные страсти. Умения там ровно нисколько. Зато желание и мотивация зашкаливали. А еще лучше выставить на бой не отцов, а матерей. Вот где было бы рубилово без фальши компромиссов. Ты когда–нибудь видел откусанные уши? — поинтересовался у меня Рон.

— Слава богу, нет, — энергично мотнув головой, ответил я.

Развить мысль мне помешал зазвонивший мобильник Рона.

Хм, не врут про мобильные телефоны. Пусть и всего при одной антенне.

По мере услышанного из трубки Рон мрачнел сильнее и сильнее.

— Бери своего бородатого друга. Срочно возвращаемся домой, — лицо Рона имело крайне озабоченный вид.

Буквально схватив ничего не понимающего Дядю Сашу за шиворот, бегу догонять нетерпеливо мнущегося у входа Рона.

Возвращаемся в Каструм едва ли не бегом.

На полпути дорогу нам преградили четыре мутных типа с остекленевшим взглядом. Рон по ходу пнул ближнего под колено. Дядя Саша, не останавливаясь, выбросил вперед кулак.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});