Забайкальское казачество - Николай Смирнов

Прав также теоретик большевизма В.И. Ленин, считавший, что «связь между военной организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем никогда еще не была столь тесной, как в настоящее время».

Военное поражение России убыстрило нарастание революционного кризиса, разразившегося в январе 1905 года буржуазно-демократической революцией.

Глава V

Забайкальские казаки на Первой мировой войне

1. Начало войны, мобилизация Забайкальского казачьего войска и уход его на войну

Причины Первой мировой войны известны. В том, что она будет, никто в то время не сомневался, ее ждали, к ней готовились. Огромный клубок политических и экономических противоречий между европейскими державами уже нельзя было решить мирным путем. Война в Европе стала неизбежной. На мирный путь решения всех спорных вопросов уже никто не надеялся, так как главный очаг агрессии находился в милитаристской Германии, которая не скрывала своих замыслов относительно нового передела мира в пользу «полнокровного немца». Проповедуя «превосходство высшей расы» над другими народами, Германия взяла на себя «историческую миссию обновления дряхлой Европы», но главным, «историческим врагом» она считала славянство.

К июлю 1914 года машина кайзеровской Германии была готова к большой войне, и требовался благовидный повод для ее развязывания. Усилившаяся на Балканах национально-освободительная борьба южнославянских народов против турецкого и австро-венгерского порабощения указывала Германии источник детонации мирового взрыва. Именно Германия натравила Австро-Венгерскую империю на Сербию, которая, победив в Балканских войнах Турцию, стала символом освобождения южных славян от иностранного господства. В Сербии «лоскутная» австро-венгерская монархия видела угрозу распада своей империи. Война с Сербией была предрешенной, но на пути экспансивных устремлений Германии и Австрии стояла Россия, всегда поддерживающая балканские народы.

Таким образом, агрессия Австро-Венгрии на Балканах неизбежно приводила к военному столкновению с ней других государств, таких как Россия и ее союзники — Франция, Англия.

Кайзер Германии Вильгельм II считал, что настал выгодный момент для этого, так как Россия и Франция не успели подготовиться к войне и могут быть легко разбиты, если заступятся за Сербию.

15 июня 1914 года револьверные выстрелы австрийского подданного, члена организации «Молодая Босния» Гаврилы Принципа оборвали жизнь наследника австро-венгерского престола Франца Фердинанда и его супруги. Лучшего повода для войны придумать было нельзя. «Теперь или никогда», — сделал пометку Вильгельм II на докладе своего посла в Вене. Ниже он отметил: «С сербами надо покончить, и именно сейчас».

Желая заручиться поддержкой Германии в будущей войне, если в нее вступит Россия, австрийский император Франц Иосиф 4 июля в личном письме Вильгельму II и меморандуме правительства изложил свою позицию по балканской политике. Она заключалась в следующем: «Нужно, чтобы Сербия, которая является ныне главным двигателем панславянской политики, была уничтожена как политический фактор на Балканах».

На следующий день австро-венгерский посол в Берлине граф Сечени телеграфировал в Вену результат своей беседы с Вильгельмом II: «Если бы дело дошло даже до войны Австро-Венгрии с Россией, — сказал кайзер, — вы можете быть уверены, что Германия с обычной союзнической верностью станет на вашу сторону… Если в Австрии признается необходимость военных действий, было бы жалко упустить столь благоприятный случай».

10 июля 1914 года австрийский посланник в Белграде барон Гизль вручил сербскому правительству заранее неприемлемый ультиматум. Весь мир, кроме политиков Берлина, был возмущен вызывающим и оскорбляющим тоном его, попирающим достоинство Сербии как суверенного государства. Ультиматум, для выполнения которого отводилось 48 часов, являлся прямым вмешательством во внутренние дела страны и требовал немедленного исключения со службы всех сербских офицеров и чиновников, имена которых укажет австро-венгерское правительство, «как ведущих пропаганду против Австрии»; учреждения в самой Сербии «австро-венгерских органов для сотрудничества в подавлении революционных движений против монархии»; «допущения австрийских чиновников к производству следствия на сербской территории» и т. д.

Сербия, не желая войны с Австро-Венгрией, приняла 8 пунктов требований ультиматума и только от одного, где говорилось о «допущении австрийских чиновников»… на сербскую территорию для следствия по сараевскому делу, отказалась. Ответ Сербии произвел большое впечатление на мировую общественность своей уступчивостью и стремлением избежать конфликта, на что Вильгельм II отреагировал такими словами: «Большой моральный успех Вены. Но он исключает всякий повод к войне».

Несмотря на отсутствие «приличного повода», война была развязана.

12 июля австрийское посольство покинуло Белград, и в этот же день был подписан приказ о частичной мобилизации австрийской армии против Сербии.

В полдень 15 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии, а в ночь с 15 на 16 июля началась артиллерийская бомбардировка Белграда.

18 июля под давлением Берлина Франц Иосиф подписал указ о всеобщей мобилизации.

Попытки правительств России, Франции, Англии погасить начавшийся пожар войны не увенчались успехом. Франция сразу заявила о своей поддержке России, если она вступит в войну на стороне Сербии. После обращения сербского правительства к России о помощи Николай II ответил телеграммой, что «ни в коем случае Россия не останется равнодушной к участи Сербии». Поддержала Россию и Англия в ее стремлении защитить Сербию, но сама предпочла соблюдать нейтралитет, о чем недвусмысленно намекал министр иностранных дел Эдуард Грей и определенно высказался король Великобритании Георг V.

Рассчитывая на Англию и на ее договорные обязательства, Россия и Франция надеялись, что она выступит на их стороне. Уверяя в поддержке одних, развязывая руки агрессорам намеками на нейтралитет, не заявив решительно о своей позиции, если Германия вступит в конфликте Францией и Россией, английская дипломатия осталась верной своей традиции — загребать жар чужими руками, т. е. получать все выгоды от войны, не принимая в ней участия.

После объявления Австро-Венгрией войны Сербии, по настоянию Генерального штаба, 16 июля Николай II утвердил указ о всеобщей мобилизации Русской армии. Но в этот же день вечером, получив заверения от Вильгельма II — выступить посредником между Россией и Австрией в разрешении конфликта, царь отменил всеобщую мобилизацию и принял решение провести частичную мобилизацию в четырех военных округах только против Австрии. Поздно ночью указ об этом был отправлен по телеграфу в Варшавский, Киевский, Одесский и Московский округа. Министр иностранных дел Сазонов после совещания с военным министром и начальником Генерального штаба убедил царя, что если война с Германией неизбежна, то нельзя медлить с началом всеобщей мобилизации. Разрешение на всеобщую мобилизацию было получено 17 июля.

Первым днем мобилизации и перевозок войск было назначено 18 июля. В ответ на это Германия предъявила России ультиматум, что если это решение не будет отменено, то она также объявит мобилизацию. Русское правительство не ответило на этот ультиматум и не прекратило своих мобилизационных мероприятий.

1 августа в Германии была объявлена общая мобилизация, а в 7 часов вечера германский посол в России граф Пурталес вручил Русскому министру иностранных дел Сазонову ноту с объявлением войны.

3 августа такая же нота была вручена французскому министру, а 4 августа, после вторжения немцев в Бельгию, вступила в войну против Германий Англия.

Началась Первая мировая война, агрессорами в которой выступили державы Центрального союза — Германия и Австро-Венгрия. Постепенно в нее втянулось и участвовало 38 государств с населением свыше 1,5 миллиарда человек. За годы войны в армию было мобилизовано около 70 миллионов человек.

Для России она стала великой войной. Выступление России на стороне маленькой Сербии было расценено в мире и внутри страны как благородный шаг великой славянской державы, не оставившей в беде славянские народы Балкан. Только большевики во главе с Лениным выступили против войны, обвиняя правительство России в проведении захватнической политики. Поддержку национально-освободительной борьбы южных славян Россией Ленин определил как «…шитое белыми нитками стремление отвлечь внимание от внутренних дел России и „урвать кусок“ Турции». Кроме того, он заявил, что «поддержка реакции внутри и колониального, империалистического грабежа вовне — такова суть этой грубой „патриотической“ „славянской“» политики. Ленин защищал союзника Германии — Турцию, которая после прихода к власти младотурок открыто стала готовиться к войне с Россией «с целью восстановить свое господство над балканскими народами, отторгнуть от России Закавказье, Крым, истребить армянское население». В сложившихся условиях борьба лидеров большевиков против вступления России в войну играла на руку Германии, Австро-Венгрии и Турции, предавала южных славян, разлагающе действовала на патриотические чувства русского народа. Россия не хотела войны — она вынуждена была отражать агрессию, защищаться сама и помогать другим. На протяжении всей войны большевики будут вести пропаганду за поражение своей собственной страны и в конечном итоге приведут ее к катастрофе.