Ночной ураган - Кэтрин Коултер

«Именно так я и сделала», — подумала Джинни.

— И знаешь, что еще, Джинни Каррик? Ты вовсе не чудачка, не каприз природы. Ты очень милая, добрая беременная леди. И чаруешь меня, завораживаешь, Джинни А сейчас знаешь, что я хочу сделать с тобой, прямо здесь?

Сердце Джинни лихорадочно колотилось, во рту пересохло.

— А, значит, думаешь о том, что хочешь сделать со мной? Джинни кивнула, не сводя глаз с его губ, не в состоянии найти слова, чтобы высказать свои чувства к нему.

— Хочу целовать твой живот, Джинни… потом ласкать тебя ртом и языком… между твоих стройных ног… хочу, чтобы ты дергала меня за волосы, вцеплялась в плечи, и выгибала спину, и кричала, когда будешь биться в судорогах экстаза.

Джинни трясло, и Алек видел это, и она знала, что он все видит, и поэтому постаралась прийти в себя и улыбнуться безмятежной улыбкой:

— Я тоже хочу целовать твой живот, Алек, взять в рот твою напряженную плоть и ласкать до тех пор, пока не опьянеешь от наслаждения.

— Господи, женщина, — выдохнул он очевидно довольный, испуганный и возбужденный одновременно, — клянусь, ты победила или, скорее, мы оба вышли победителями, не так ли?

Джинни безмолвно кивнула.

Они овладели друг другом, и наслаждение было, как всегда, ослепительно острым, ни с чем не сравнимым. И Джинни снова сказала, что любит его, сказала, когда ее тело извивалось в конвульсиях освобождения. И опять Алек улыбнулся и поцеловал ее. Огненная страсть вновь охватила их, и Алек взял ее, глубоко вонзаясь в податливое тело, шепча, как она восхитительна, как прекрасна, когда отдается так самозабвенно. И его пальцы ласкали ее, пока Джинни не вскрикнула, хрипло, прерывисто, и Алек окончательно потерял голову.

«Он не любит меня, — думала Джинни, засыпая. — И как он сможет любить? Алек даже не знает, кто я».

Но он с каждым днем вспоминает все больше. Скоро. Скоро к нему вернется память, Джинни твердо знала это.

Глава 23

Память Алека действительно вернулась, так же внезапно, как исчезла, но никто из них не представлял, что именно Джинни станет тем толчком, который вернет его к прошлому.

Она сосредоточенно перелистывала старые бумаги и счетные книги в конторе Арнолда Круиска, в изуродованном пожаром восточном крыле. Последнее время она изучила груды обуглившихся страниц со столбиками цифр и отчетами, но не нашла ничего, что считала важным, что дало бы ключ к разгадке убийства управляющего. Поскольку здесь было ужасно грязно, она оделась в мужской костюм, тот самый, в котором работала на верфи в Балтиморе.

Она только что отдала приказания лакею Джайлсу и встала на цыпочки, едва удерживая равновесие, стараясь дотянуться до переплетенного в кожу толстого тома, готового вот-вот упасть с полусожженной верхней полки, когда услыхала чьи-то шаги. Джинни обернулась, улыбаясь Алеку, осторожно пробиравшемуся сквозь завалы мусора.

Поздоровавшись с мужем, Джинии хотела было узнать, как прошла встреча с сэром Эдуардом Мортимером, но тут Джайлс о чем-то спросил. Джинни ответила и, снова взглянув на Алека, заметила, как пристально он уставился на нее. Джинни недоуменно наклонила голову набок и подняла брови, вытирая грязные ладони о брюки.

— Что угодно, барон? — улыбнулась она.

Алек не шевелился. Он сомневался, что сможет двинуться с места, даже если бы хотел. Чувства, образы, воспоминания, слишком мучительные и яркие, чтобы обыкновенный человек мог их выдержать, теснились в мозгу, создавая хаос и разброд в мыслях. И тут, так же внезапно, все словно осветилось. Он увидел Джинни, тогдашнюю, какой встретил ее впервые, одетую в мужской костюм, стоящую на палубе «Пегаса», вспомнил, что ощущал в тот момент, когда заметил ее тогда. Она отдавала приказы одному из своих людей, совсем как теперь Джайлсу. «Благодарение Богу, — ошеломленно подумал Алек, — я снова вернулся к нормальной жизни».

— Алек! Тебе плохо?

— Нет, все в порядке, — пробормотал он, не двигаясь. Иногда Алек думал, что, когда вернется память, голова может взорваться от такого обилия информации. Но ничего подобного не произошло. Все встало на свои места. И Джинни. Джинни…

Но Джинни мгновенно поняла — что-то изменилось, и поспешно сказала Джайлсу:

— Спасибо за помощь. Пока это все. Можете идти.

Алек молча смотрел вслед уходящему лакею. Конечно, он помнил Джайлса — сам нанял его пять лет назад, перед тем как Неста родила Холли и умерла.

Алек медленно повернулся и взглянул на жену. Его прелестную жену, которая управляла верфью. Он выговорил очень медленно, очень отчетливо и вежливо:

— Могу я спросить, какого дьявола ты снова решила разыгрывать из себя мужчину?

Холодный, бесстрастный голос пригвоздил Джинни к месту. Это совсем не тот человек, который разбудил ее рано утром, чья рука прокралась между ее бедер, чьи губы нетерпеливо припали к ее соскам, чей голос шептал в ее уши, как она очаровательна, мягка и нежна.

Это другой Алек, с ужасом сообразила Джинни. Алек, за которого она вышла замуж.

Она тут же постаралась выбросить из головы крамольные мысли. Все это не важно! Главное, что он вспомнил! Все вспомнил!

— Ты вспомнил! — завопила она, дрожа от волнения за него, за себя, за них обоих.

— Да, все, включая нашу первую встречу. Ты была одета точно как сейчас. И отдавала приказания мужчине точно как сейчас.

Джинни, охваченная радостью и облегчением, не обратила внимания на его слова. Она счастлива, безумно счастлива, и больше ей ничего не надо!

— Алек, о Алек, ты вернулся ко мне и к себе! Замечательно! О дорогой, теперь ты, должно быть, готов сразиться с драконами!

Она осыпала поцелуями его подбородок, губы, щеки, непрерывно треща, словно обезумевшая сорока.

Алек улыбнулся. Наконец улыбнулся.

— Конечно, — вздохнул он, глядя в ее глаза — Как странно, что именно при виде тебя, погруженной в бумаги, я немедленно очнулся. Ты в мужской одежде. Именно такой я увидел тебя впервые. Возможно, наклон головы, когда ты разговаривала с Джайлсом. Но скорее всего дело все-таки в одежде.

— Тогда нужно оправить мои брюки в рамку и повесить на почетном месте!

Алек не знал, что ответить, поскольку в этот момент прошлое слилось с настоящим, как и следует быть, и он понял, насколько стал иным после несчастного случая. Нет, это Джинни изменилась, не он. И теперь вновь превратится в ту, какой была, — гордую, независимую, старающуюся ни в чем не уступать мужчинам.

Алека одолевали смущение и неуверенность. Пять минут назад все было просто и ясно, но теперь. Что сказать? Что сделать?

Он осторожна отстранил Джинни.

— Алек?

Ее улыбка немного поблекла. Джинни боязливо тронула кончиком пальца его щеку.