Защитница. Киррана-1 - Любовь Черникова

стараясь не таить обиду на сердце.

– Говоришь, не выспалась? И в чём же причина? Неужто ухажёр какой объявился? Если так, то

смелый, видно, парень. – Защитник хохотнул.

– Просто сон дурной привиделся. Нет у меня ухажёра, и не было...

– Плохой сон? И часто тебе такие снятся? – вопрос прозвучал весьма подозрительно, и Кира

снова почувствовала, как запылали щёки.

Ночью она и правда проснулась от собственного немого крика, да так и просидела до зари не

смыкая глаз, боясь, что наваждение вернётся. Это сон Кира видела уже не первый раз. Он с

небольшими изменениями повторялся почти каждую ночь, но сегодня было особенно плохо. Как

ни силилась охотница забыть липкий кошмар, как назло, помнила каждую мелочь. Невероятно, но

даже отголоски запахов и ощущений чудились, стираясь только с первыми лучами солнца. От этих

сновидений становилось жутко. На память приходили байки времён Излома, когда на землю

лезла всякая нечисть, смущая людей, чтобы украсть у них душу, но рассказать об этом кому она

попросту стеснялась.

– Кира, ты меня совсем не слышишь?! – раздался раздражённый голос над ухом. – Ты где

витаешь?

Пасита больно ухватил руку, оставляя жёсткими пальцами отметины на запястье. Дёрнув к

себе, крепко прижал за талию.

– Кир-ра, – прошептал, обдавая дыханием, с рычащими нотками в голосе, будто смакуя её

имя, – противник не станет ждать если тебе помечтать вздумается.

Глаза Защитника приняли до боли знакомое выражение, но самое ужасное: появилось

ощущение, что он все знает! В лицо бросилась краска, и Кира, не дожидаясь поцелуя, резко

присела, выворачиваясь из объятий. Не вставая, хитрым приёмом, который он сам ей и показал,

умудрилась-таки уронить мужчину на землю. Мелькнуло подозрение, что Пасита поддался. В

следующее мгновение она поняла – не ошиблась.

Тин Хорвейг бросился следом, будто степная змея, с лёгкостью подмял под себя, не давая

пошевелиться. Кира задёргалась, попыталась скинуть, да не тут то было – всё равно что пытаться

сдвинуть мельничный жёрнов. Её попытки лишь веселили Паситу, и пришло осознание, что все

приёмы работают, только если противник не тренированнй и готовый ко всему Защитник.

– Кира, ты никчёмный боец. Я удивлён, как те разбойники не пустили тебя по кругу.

– У меня проснулась сила. Я справилась, – процедила сквозь зубы охотница, не оставляя

тщетных попыток высвободиться.

– Так, пускай и сейчас проснётся! – заорал и чувствительно приложил её об землю, заставляя

успокоиться.

Оглушённая, она и правда прекратила дёргаться, удивлённо моргая. Взгляд Защитника

заледенел, губы сжались в тонкую полоску, ноздри расширились. Не успела Кира осознать, что

все это ей не нравится, как его руки грубо зашарили по телу. Пасита не сдерживался и не

церемонился, срывая застёжки, раздирая ткань рубахи…

Кира поняла, то что было в её снах сейчас случится. У неё пытались отнять сокровенное.

Безжалостные пальцы проникли под одежду, до боли сминая грудь. Вернулись, в попытке

вытряхнуть её из штанов. Кира вцепилась в этот последний оплот целомудрия. Забилась,

закричала. Плач перешёл в надрывный вой. Она ревела в голос, съёжившись в комочек. Не

осознавая, что её больше никто не держит и не трогает.

Пасита, отвернувшись, стоял на краю площадки. Не обращая внимания на истерику, сухо

бросил:

– Жду к ужину. Не забудь про урок этикета. Да, и избавься, наконец, от этих дурацких кос.

Чтобы я их больше не видел!

Пайшан разжала пальцы с лахиром, вознося хвалу Саршан-хо.

Хорошо, что Защитник ушёл. Ещё чуть-чуть и она нарушила бы приказ Тана. Юная асс-хэпт не

выносила насилия.

Кира дралась хорошо, даже очень. Пайшан бы с ней пришлось ой как туго при случае. Но

любая схватка с тин Хорвейгом для неё заведомо проигрышная. Это же всё равно как если бы

она, Пайшан, вздумала выйти против Райхо!

Девушка не могла забыть, как Хепт-тан забрал её полумёртвую, сломанную, прямо с

тренировочного поля, разогнав толпу тех, кто издевался, и тех, кто просто наблюдал за её

страданиями. Кланы жестоки. Если ассасин не может защититься сам, это только его

проблемы. Первые месяцы Пайшан сидела и тупо пялилась перед собой, желая умереть и

механически выполняя простые действия: поесть, умыться, лечь спать…

Асс-хэпт Сафуил, единственный ученик, не мог на это спокойно смотреть и однажды спросил

у Райхо, зачем им лишний рот? Хепт-тан ему не ответил. Он попросту подошёл к ней и задал

лишь один вопрос: «Ты хочешь отомстить?». И Пайшан неожиданно для себя кивнула, удивлённая

до глубины души его поступком.

Междоусобицы в кланах карались смертью. Но она отомстила каждому. Память сохранила

имена и лица. Её мастерство, благодаря Райхо, дало превосходство над всеми в честной схватке

лицом к лицу. После этого Хепт-тан стал единственным мужчиной, кому она доверяла и была

готова умереть по приказу.

Девчонка ещё некоторое время после ухода Защитника сидела и тихо плакала. Пайшан едва

подавила желание подойти и успокоить. Нельзя. Она должна выполнить задание. Вдобавок, у асс-

хэпт закрадывались подозрения: не водит ли её за нос Харила, этот тупоголовый сын верблюда и

ослицы. Уж очень долго он не может раздобыть Книгу Излома.

Кира встала, обхватив себя руками. Медленно на трясущихся ногах побрела в сторону

деревни, стараясь унять бившую крупную дрожь.

«Боги!»

Вспомнился первый визит к Защитнику. Какая же она дура! Думала, что ей тогда было

страшно… Когда соглашалась на все это, толком и не знала чего ожидать. Надеялась, как-нибудь

справиться. Теперь знает...

Вдобавок эти сны… Будто все наяву происходит. Каждую ночь она оказывается во власти

Паситы. Сознание будто раздваивается, делая её одновременно и участником и наблюдателем.

Нет сил убежать. Она не может сопротивляться, и лишь покорно выполняет его желания.

Кира вдруг заметила, что невольно потирает саднящее бедро, на котором во сне Защитник,

натешившись, каждый раз вырезал кончиком ножа своё имя: Тин Хорвейг.

Что же делать? Это следует прекратить! Так больше не может продолжаться. Да и сам Пасита

ведёт себя странно. Стал нервным и вспыльчивым, а в глазах появился лихорадочный блеск. Так

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});