Пламя над бездной - Вернор Виндж

– Миледи Равна, – сказал он, выбирая слова твердые и официальные. Как бы там ни было, а я задумываю измену. – У меня, э-э, есть друзья во флоте Коммерческой Охраны. Я могу проверить выдвинутые вами подозрения, и… – Да говори ты прямо! – Возможно, мы сможем оказать вам поддержку вопреки моему Главному командованию.

– Благодарю вас, сэр! Благодарю!

Наступившее молчание прервал Глимфрель:

– Сигнал по каналу от «Внеполосного» ухудшается!

Кьет провел взглядом по окнам. Все дисплеи гиперслежения выдавали случайный шум. Чем бы ни был этот шторм, он усиливался.

– Кажется, мы больше не сможем разговаривать, Равна Бергсндот.

– Да, мы теряем сигнал… Капитан, если не выйдет, если вы не сможете сражаться за нас… Ваши люди – это все, что осталось от Сьяндры Кеи. Я рада была видеть вас и дирокимов… после всего этого увидеть знакомые лица людей, которых я понимаю. Я…

Но тут ее изображение расплылось в низкочастотные компоненты.

– Фью! – присвистнул Глимфрель. – Полоса частот ухнула в подвал.

Ничего сложного в связи с «Внеполосным» не произошло. Просто при возникновении трудностей со связью процессоры корабля переключились на кодирование на низких частотах.

– Эй, на «Внеполосном»! На канале возникли проблемы. Предлагаю прервать связь.

Окно посерело, и на нем замелькали печатные самнорские буквы:

– Да. Это не просто проблемы со свя…

Глимфрель бесполезно терзал свою панель связи.

– Ноль, – сказал он. – Сигнал не обнаруживается.

Тироль оторвался от трехмерного навигационного дисплея.

– Тут куда хуже, чем проблемы связи. Наши компьютеры не могут выполнить гиперпрыжок уже больше двадцати секунд.

Они шли примерно двадцать прыжков в секунду, покрывая световой год за час. Теперь же…

Глимфрель откинулся назад, оставив панель.

– Ну вот, – сказал он. – Прибыли в Медленную Зону.

Медленная Зона. Равна Бергсндот оглядела мостик «Внеполосного». Где-то в глубинах сознания Медленная Зона мерещилась ей как густая тьма, освещенная в лучшем случае факелами, царство кретинов и механических арифмометров. А на самом деле мало что изменилось. Так же сияли стены и потолки. Так же сияли звезды в окнах (только теперь они долго не сдвинутся).

Изменения были более заметны на других экранах «Внеполосного». Трехмерный дисплей гиперслежения монотонно мигал, и красная надпись указывала время, прошедшее с последнего обновления изображения. Навигационные окна были полны диагностической информации от процессоров гипердвигателей. Снова и снова повторялось звуковое сообщение на трисквелине:

«Предупреждение. Обнаружен переход в Медленную Зону. Немедленно выполнить обратный прыжок! Предупреждение. Обнаружен переход в Медленную Зону. Немедленно…»

– Заткните вы его! – Равна схватила седло и привязалась. У нее слегка кружилась голова, хотя это могло быть только от паники (впрочем, вполне естественной). – Ничего себе придонный люггер! Мы влетаем в Медленную Зону, а он только и может, что вопить предупреждения уже после этого!

Зеленый Стебель подобралась ближе, «переступая» ветвями по потолку.

– Даже с придонными люггерами такое случается, миледи Равна.

Фам что-то сказал кораблю, и почти все дисплеи очистились.

Синяя Раковина заметил:

– Даже сильный шторм поверхностей Зон обычно не расходится дальше нескольких световых лет. Мы же были на две сотни световых лет над границей Зоны. То, что нас настигло, – это чудовищный всплеск, такой, о котором можно прочесть только в архивах.

Слабое утешение.

– Мы знали, что может случиться что-нибудь такое, – сказал Фам. – За последние недели все шло как нельзя хуже.

Для разнообразия на этот раз он не выглядел огорченным.

– Да, – огрызнулась Равна. – Мы ожидали замедления, но не Медленности. – А теперь мы в ловушке. – Где же ближайшая обитаемая система? Десять световых лет? Пятьдесят?

Теперь видение тьмы обрело новую реальность, и звездные поля за обшивкой корабля перестали быть дружественными и утешительными. Корабль окружало бесконечное ничто, движущееся с ничтожной долей скорости света… окружало, как склеп. И вся храбрость Кьета Свенсндота и его флота – зря, и никто никогда не спасет Джефри Олсндота.

Рука Фама коснулась ее плеча – впервые за много… дней?

– Мы все еще можем пробиться к планете Стальных Когтей. Это же придонный люггер, черт возьми! Да на этой телеге субсветовой двигатель лучше всего, что я видел за свою жизнь в Кенг Хо! А в те времена я думал, что я самый свободный человек во всей Вселенной.

Десятилетия полета, почти все время в анабиозе. Таков был мир Кенг Хо, мир воспоминаний Фама. Равна судорожно выдохнула, и выдох закончился нервным смехом. Для Фама это означало, что с него спала огромная тяжесть, хотя бы временно. Он мог быть просто человеком.

– Что такого смешного? – спросил Фам.

Равна затрясла головой.

– Все мы. Не обращай внимания. – Она сделала пару медленных вдохов. – Ладно. Кажется, я могу говорить разумно. Значит, произошел всплеск Зоны. Нечто, чему обычно требуется тысячу лет – даже в бурю, – чтобы сдвинуться на один световой год, вдруг съехало на двести. Об этом через миллионы лет будут читать в архивах. Не уверена, что мне хотелось этой чести… Мы знали, что идет буря, но утонуть – этого я не ожидала.

Быть похороненной на глубине световых лет под поверхностью моря.

– Аналогия с бурей на поверхности моря не точна, – заметил Синяя Раковина. Он все еще был на дальнем конце мостика, куда отодвинулся после вопроса капитану «Ульвиры». Вид у него был по-прежнему расстроенный, хотя он все так же влезал с мелкими уточнениями. Сейчас Синяя Раковина изучал навигационный дисплей – то, что было на нем зарегистрировано как раз перед всплеском. Он вывел картинку на плоский дисплей и медленно катился по потолку в сторону остальных. Зеленый Стебель погладила его ветвями, когда он проезжал мимо.

Синяя Раковина передал дисплей в руки Равны и продолжал, будто читал лекцию:

– Даже в сильную бурю на море поверхность воды никогда не искажается так, как в больших возмущениях поверхности раздела. Последние сведения из групп новостей характеризуют эту поверхность как фрактальную с размерностью близкой к трем. Как пена или аэрозоль. – Даже он не смог избежать аналогии с бурей. Звездные поля неподвижно висели за хрустальными стенами, и самый громкий звук исходил от вентиляторов корабля. И при этом они были поглощены мальстремом. Синяя Раковина повел веткой в сторону дисплея в руках Равны: – Мы можем снова оказаться в Крае всего через несколько часов.

– Что?

– Вот смотрите. Плоскость дисплея определена предполагаемой позицией флагманского корабля Сьяндры Кеи, отдельного корабля, с которым у нас была прямая связь, и нашей позицией. – Эти три точки образовывали узкий треугольник, где вершины Лимменд и Свенсндота приближались друг к другу. – Я отметил время потери контакта с другими. Заметим, что потеря контакта с флагманом произошла за сто пятьдесят секунд до того, как мы были поглощены. Судя по входному сигналу и его запросу на изменение протокола, я заключаю, что и мы, и одиночный корабль были поглощены примерно в одно и то же время.

Фам кивнул:

– Ага. А наиболее отдаленные точки должны были терять контакт последними. Это должно значить, что всплеск пришел со стороны, а не снизу.

– Именно так! – Синяя Раковина протянул ветку со своего насеста на потолке и похлопал по дисплею. – Эти три корабля были как зонды в стандартном способе картирования Зоны. Воспроизведение изображений с дисплеев гиперслежения это заключение, без сомнения, подтвердит.

Равна посмотрела на диаграмму. Дальняя вершина треугольника, в которой находился «Внеполосный», показывала почти на самый центр Галактики.

– Значит, это здоровенный отвесный фронт, перпендикулярный поверхности.

– Чудовищная волна, уходящая вдаль! – сказала Зеленый Стебель. – И вот почему это не продлится долго.

– Да. Это радиальные изменения, как правило, долговременны. А у этой штуки должен быть задний фронт. Через несколько часов мы его минуем – и окажемся в Крае.

Итак, еще оставалась гонка, которую можно выиграть… или проиграть.

Первые часы прошли в странном состоянии. По оценке Синей Раковины, им предстояло выйти в Край через «несколько часов». И они болтались на мостике, попеременно глядя на часы и возвращаясь к только что законченному разговору. Фам возвращал себя к напряжению взведенного курка. Он в любой момент мог оказаться опять в Крае. И что делать тогда? Если перевербовано всего несколько кораблей, Свенсндот, быть может, сумеет организовать атаку. А это поможет? Фам снова и снова смотрел записи гиперслежения, изучая каждый различимый корабль всех флотов.

– Но когда мы выберемся, когда мы выберемся… я знаю, что буду делать. Не почему я это должен делать, но что.