Дракон Тирании - Cokol-d

понять, в чем же была ошибка. Он же не ослаб, не проиграл. Он стал богом в конце концов.

— Потому что отныне мы, его потомки, несем отпечаток его божественной сути, ту часть Истины, что нам досталась. Даже без полноценной божественной сути в себе, мы соприкосаемся с теми пластами бытия, в которых правили Великие, — на мгновение Жон почувствовал себя лицемером. Ведь до сегодняшнего дня только он сам был носителем этого жуткого дара, который был сродни проклятию, но он сам передал частицу Истины дочери. — В этом будет урок для тебя, Белла, даже два урока. Во-первых, запомни, что ты можешь сколь угодно накапливать знания, влияние, силу, богатство, любой аспект личной власти, какой только пожелаешь. Но до тех пор, пока количество не станет качеством, это не имеет значения. Не забывай, кто ты и помни о своих ограничениях. У королей и нищих кровь одного цвета и твоё отличие от других прежде всего в том, что ты дракон, а не в том, что ты принцесса. Но даже такие как мы могут проиграть или умереть. Не забывай об этом.

— Я поняла… папа.

— А во-вторых, помни, что если не знать последствий своих решений, и ситуации, что вокруг тебя разворачивается, то можно очень легко попасть в ситуацию, когда любое твоё действие обернется проигрышем и ты никак не спасешь ситуацию. Проигрыш не всегда смерть, и даже на очень сильного находится ситуация, когда он бессилен.

— Я поняла, папа, — уже тверже повторила Белла.

— Ну тогда пойдем, пообедаем, — усмехнулся Жон. — На сегодня занятия отменяются. А завтра мы проверим, как ты меня поняла.

— Ты не сказал ничего, что напрямую относилось бы к учёбе, — сухо заметила Винтер.

— Зато я наглядно показал, как могу рассказывать сказки, — хмыкнул Жон, кивая дочери на дверь, предлагая ей первой покинуть помещение. Это также послужило намеком для Винтер, что Жон хочет переброситься парой слов с Блейк. Старшая дочь Виллоу намек поняла, и сразу же встала. — Посмотрим, что для непоседы страшнее, скучные уроки или захватывающие рассказы отца.

— Папа! — воскликнула Белла, но ничего больше добавлять не стала, тут же выбежав из комнаты.

— Кровные узы крепче гранита, — покачала головой Винтер, выходя из комнаты.

Стоило только посторонним выйти из комнаты, а Блейк встать со своего места, как Жон хмыкнул и, примкнув к жене, нежно ту поцеловал, слегка касаясь её руки. Обнять её он сможет позже, а сейчас она на него шипеть будет за помятое платье. Был у него уже такой опыт.

— Боже, как это мило, — тут же заворковала Кали, специально отвлекая всех от ужаса этого затянувшегося отступления.

— Мама! — воскликнула Блейк совсем как её дочь в будущем.

— Попробуй сказать мне, что я не права, — хмыкнула старшая Белладонна.

— Зачем ты сделал это? — спросила Блейк, стоило ему только отстраниться.

— Мне просто захотелось тебя поцеловать, — Жон сделал вид, что не понял вопроса.

— Не придуривайся, дорогой, — покачала головой Блейк. — Черт с ним, этим твоим рассказом, я допускаю, что, наслушавшись такого, она действительно могла бы задуматься над своим поведением и это всё ещё лучше, чем порка. Но зачем ты воздействовал на неё?

— Чтобы она была сильной, — ответил Жон не моргнув и глазом.

— Сильной? — Блейк даже бровь выгнула в удивлении. — Какому придурку вообще придет мысль назвать твою дочь слабой?

— Мне, — Жон снова ответил спокойно и тут же пояснил, прежде чем Блейк что-либо ему возразит. — Я не ожидаю, что Белла сможет меня победить. Скажу тебе больше, если она когда-нибудь превзойдет меня в бою, я буду плакать и жаловаться на жизнь.

Представив своего мужа, прославленного «Кровавого Тирана» плачущим и причитающим как какой-то неудачник, Блейк не выдержала и хихикнула. Слишком уж сюрреалистичная картина получилась.

— Скажите, мистер Арк, вы коллекционируете жуткие прозвища? — спросила Глинда, что ещё от «Пророка Резни» не отошла. — А то что-то их слишком много вокруг вас вертится.

— Не прикладываю к этому ни малейшего усилия, — Жон только глаза закатил.

— Тогда я не понимаю, чего ты хочешь, — заметила Блейк, отсмеявшись.

— Я хочу, чтобы она могла за себя постоять, — теперь Жон был совершенно серьезен, всем видом показав, что не потерпит споров и возражений в этом вопросе. Пусть лишь на мгновение, но в нем действительно можно было разглядеть тирана, что взял власть кровью и огнем, а не домашнего любящего папочку. — А Белла не желает ни охотничьей науки, ни драконьих сил. Можно было бы её просто заставить, но я не вижу в этом смысла, мы просто сломаем детство своему ребенку. Поэтому я нашел компромисс, то воздействие наделит её особой силой, которую Белла сможет осваивать просто по ходу жизни. Так что можешь передать Винтер, что теперь в поисках сбежавшей принцессы можно не усердствовать. Пусть только периодически экзамены ей устраивает, чтобы не разбаловать сверх меры и всё.

— А если после твоих ужастиков она всё же возьмется за тренировки?

— Тем лучше для неё, — Жон склонился и ещё раз поцеловал одну из своих жён.

— Может хватит уже? — спросила настоящая Блейк, сама толком не знающая, к кому обращается к Жону или к Джин.

— Что ж, на этом действительно можно остановиться, — хмыкнула Джин. — И мы, наконец-то, вернемся к тому моменту, на котором остановились.

— Если только хоть кто-нибудь помнит, где это вообще было, — фыркнул Адам Таурос, которого раздражала вся эта ситуация с его бывшей.

— Блейк Белладонна сбежала из Бикона в ночь, в то время как Жон Арк, переживал очередной отвратительный кошмар об одной из своих прошлых жизней, — с усмешкой напомнила всем Реликвия Знаний, переключая трансляцию на нужное место.

Глава 28

Стоило только Блейк скрыться, как Жон вздохнул и, прикрыв глаза, постарался успокоиться. Его руки дрожали, а сердце билось быстрее обычного. Человеческое тело, даже закаленное душой дракона, воспринимало открывшуюся Истину тяжело. Парню приходилось сознательно контролировать себя, чтобы не допустить спонтанных мутаций.

Жон попеременно накидывал на себя то Усиление, желая повысить естественное сопротивление организма, то Разделение, сбрасывая начинающиеся мутации. Параллельно с этим, гуманоидному дракону, приходилось бороться с собственным безумием.

— Это всего лишь кошмар, — повторял он себе. — Я не позволю ему изменить себя. Я не сдамся…

Последнее Жон хотел прокричать, но вовремя опомнился. Только внимания всей Академии ему не хватало. Но, к большому сожалению парня, это был не просто кошмар, а воспоминание о прошлой жизни, которые никогда не проходили бесследно.

— Но ведь ты говорил, что влияние минимально, — заметила Пирра. — Что все эти сны похожи на общение с родственниками.

— Говорил, — признал Жон, смотря на