Дикие псы - Иван Сербин

– Да? – усмехнулся Славик. – И чего ж не скрутите?

– Если я у вас оружие заберу – это одно. А если вы его сами сложите, добровольно, – это другое. На суде на вас иначе смотреть будут. В общем, дорогие мои, дело так обстоит, – Жигулов бросил окурок на асфальт и тут же закурил новую сигарету. – Не стану вас баландой потчевать: сидеть придется. Заслужили. Но на суд, даю слово, лично приду и объясню все как было. Почему вы на ограбление пошли и как все дальше разворачивалось. Детей вы выпустили, это, конечно, плюс. На суд такие вещи хорошо действуют. Глядишь, дадут вам по самому низшему пределу.

– По низшему, это по сколько? Славик задал вопрос и тут же устыдился. Слабость. Все ведь решено уже. Зачем жалеть о том, чего никогда не будет.

– Лет по восемь. – Жигулов обстоятельно затянулся. Давал мальчишке время осмыслить услышанное, свыкнуться. – А как ты хотел? На вас ведь три ограбления висит, убийства. Хотя и в целях самозащиты. Незаконное завладение, ношение и применение огнестрельного оружия, ну и так далее, букет целый. Так что по восемь – это еще неплохо. Во всяком случае, лучше, чем умирать. Согласись! Тебе двадцать один? Ну вот. Выйдешь аккурат в тридцать. Вся жизнь будет впереди. Так что думай, Слава. Думай. Решай. Только быстро. Через десять минут сюда подъедет один генерал, и тогда вас начнут штурмовать. Как ты понимаешь, после штурма вряд ли кто-нибудь уцелеет. Ну так что скажешь?

– Да нет, не пойдет, – помотал головой Славик. – Не хочу я сидеть. Ни восемь, ни пять, ни даже год. Было бы за что, а за этого козла Конякина… Нет, не пойду.

– Пойдешь, Слава, – спокойно, но жестко ответил Жигулов. – Пойдешь. Ты ведь не хочешь, чтобы Анну и Костика Борисова взяли, правда? Иначе не стали бы вы ради них так стараться. Так вот. Давай договоримся. Вы сейчас же сдаетесь, а я промолчу о том, что их видел. Снять с них обвинения не смогу, извини, но шанс уйти дам. Как тебе подобное соглашение?

– С чего бы такая щедрость? – криво усмехнулся Славик.

– Помочь вам хочу. Жалко мне вас, – вздохнул Жигулов. – Сами ведь не понимаете, что творите. Драли вас, видать, в детстве мало. Не хотите о себе думать, о родителях подумайте. Убьют вас – каково им будет? Послушайте меня, ребята. Сдавайтесь. Это самый лучший выход для всех вас. В эту секунду на Тверской послышался звук сирен. Славик, уже собравшийся было что-то сказать, прищурился. К ограждению подлетели три черные «Волги». Захлопали дверцы. Славику и Жигулову даже удалось разглядеть одного из пассажиров. Высокого, седого, статного мужчину в генеральской форме.

– Черт, – выдохнул в сердцах Жигулов. – Черт.

– А мы и есть грабители и убийцы, – внезапно спокойно ответил Славик. – И хватит об этом. По его тону Жигулов понял, что произошло самое страшное. Оно еще не достигло кульминации, но уже случилось. Славик взмахнул рукой, подавая Димке знак, и тотчас же распахнулась дверь ресторана. И потекла из нее людская река. Сперва перепуганные, озирающиеся, еще не до конца верящие в свое освобождение женщины, затем сурово-мужественные мужчины. Славик шагнул к Жигулову и упер тому в бок ствол пистолета:

– Говорите, хотите помочь? Так вот и помогите. Давайте-ка мы с вами прогуляемся до машины, гражданин начальник. Жигулов вздохнул, покачал головой:

– Слава, Слава. Что ж ты делаешь-то? Славик крутил головой на триста шестьдесят градусов. За его спиной все еще сочилась из ресторана толпа. А он быстро шел к машине, увлекая за собой следователя. Заметил штурмовую группу за парапетом ресторана, обернулся, прикрываясь Жигуловым, как щитом:

– Попробуете хоть шаг сделать, я вашего мента завалю! Темные тени на крыше.

– Слава, не дури, – сказал негромко Жигулов. – Здесь кругом наши люди. В зданиях снайперы. Не будь дураком, брось пистолет. Тебя же убьют.

– Может быть, – лихорадочно бормотал Славик. – Но сначала я тебя убью. И тогда никто не узнает про Аньку и про Костика. И про остальных. Значит, так. Сейчас мы с тобой вместе сядем в машину. Ты умеешь водить?

– Умею, – кивнул Жигулов. – Только никто нам не даст сесть в машину. Тебя застрелят прежде, чем ты успеешь прикоснуться к двери. Уясни же себе это, наконец.

– Уже. Уже. – Славик заметил тени слева, за магазином. – Суки, – пробормотал он. – Сколько же вас?

– Я ведь тебя предупреждал, – ответил Жигулов. Последние заложники покинули ресторан. В следующую секунду из дверей выскочили Артем и Димка. Оба держали автоматы.

– Вот только их нам сейчас и не хватало, – пробормотал Жигулов. – Что ж это за наказание такое, ей-Богу, на мою голову? Пригибаясь, Артем побежал к машине. Димка прикрывал, стоя на колене у дверей ресторана.

– Какие же идиоты, – прошептал Жигулов. – Господи, какие идиоты. Дима! Ледягин! – внезапно закричал он. – Брось оружие! Я приказываю! – Димка изумленно повернул голову. – Артем! Ты тоже! Бросить оружие и поднять руки! – Здоровяк сбился с ровного шага, замедлил бег. – Сдавайтесь! Мне все известно! Я помогу вам! Димка посмотрел на Артема, опустил автомат. В следующую секунду пуля снайпера вошла ему в голову. Чуть выше левой брови.

***

Дмитрий ЛЕДЯГИН. 21 год

– Да. Точно. Так все и было. Вообще-то, если бы я знал, что эти уроды сразу стрелять начнут, я бы хоть пару человек с собой прихватил. Хотя бы мента того, которого Славка держал. Нет, ну а чего? Обидно же. Даже на курок не нажал. И тут – бац! – на‹$Esize 8 {up 20 back 35 prime}› тебе. Пулю в башку. Одно утешает: умер я быстро, даже ничего не почувствовал…

***

Димка отшатнулся назад и мягко опрокинулся на спину. Он даже не успел удивиться. Упал головой в лужу, и вода быстро приобрела густо-бордовый оттенок. Грохнулся о мрамор автомат.

– Димка! Артем, остановившийся было, снова перешел на бег. Здоровяк петлял, стараясь не попасть под огонь снайперов. Спецназовцы тоже побежали к машине. Они не могли стрелять, боясь задеть Жигулова, а тот кричал во всю силу легких:

– Не стрелять! Не стрелять! Прекратить огонь! И то же самое кричал Олег Поликарпов, обращаясь к безучастно наблюдавшему за штурмом седому генералу. И когда Олег кинулся на генерала с явным намерением схватить того за грудки, его скрутили и оттащили в сторону. И удерживали, пока оперативник выкрикивал в равнодушный генеральский профиль:

– Ты – убийца! Убийца!!!

Славик быстро отступал к машине, утягивая за собой Жигулова. Его так и подмывало пристрелить мента. Но ведь тот был ширмой. Щитом. Ситуация развивалась настолько быстро, что половина событий просто проваливалась, как в бездонную яму. Словно кто-то нарезал отдельных кадриков из целой пленки. Вот они с ментом на дорожке, аккурат между рестораном и брошенной машиной. А вот он, Славик, уже отвинчивает крышку бака. Артем за рулем, выставил автомат в окно и поливает бегущих от магазина спецназовцев огнем. Один или двое упали. Остальные метнулись под защиту ларька. Как будто стенки ларька могут спасти от автоматной очереди… Наивные. А вот уже он стреляет в спецназовцев, бегущих к машине со стороны ресторана. Спецназовцы стреляют в ответ. И его, Славика, что-то сильно толкает в плечо и в грудь, но боли он почему-то не чувствует. Мент… мент лежит на асфальте, лицом вниз, и из-под груди натекает неправдоподобно алая лужа крови. Славик не слышал, как заработал двигатель «Волги», как кричал что-то Артем, не слышал стука очередей, не слышал и одиночного выстрела снайпера…

***

Вячеслав ЖИТКОВ. 21 год

– Жалеть?.. Нет. Я ни о чем не жалею. Другого выхода не было. Кстати, у нас бы все выгорело, просто обстоятельства сложились погано. Нам просто не повезло. Если бы повезло, болтал бы я тут сейчас с вами… Сколько пуль вытащили? Двенадцать? Здоровый я, оказывается, парень был. Нет, ничего не чувствовал. Да нет, серьезно, ничего… А мент этот мне все-таки соврал. И ведь главное, я же почти согласился. Ну… Когда он сделку предложил. И правда, думаю, чего там. В тридцать выйду, Аньку разыщу. Глядишь, еще и поженились бы. Дождалась бы. Точно. Она же мне слово дала… Нет, ментам вообще верить нельзя. Никому из них верить нельзя. Вот хорошо все-таки, что я ему «да» не сказал. А то бы сейчас таким идиотом выглядел…

***

Артем остался один. Он видел, как упал Славик, и по тому, как тот падал, здоровяк понял: снайпер сидит где-то наверху и впереди. Он нажал педаль газа. Артем умел водить. Его учил Димка. На той самой рашидовской «шестере», с которой все и началось. Правда, водил-то он хреново. «Волга» медленно покатилась вперед. И тотчас по багажнику, по капоту, по крыльям и дверцам забарабанили пули. Несколько достали его. Крепко. Две попали в бок, одна в грудь и еще одна в спину. Больно было ужасно. Две пули ударили в крышу. Одна прошла над головой Артема, вторая оторвала ухо и вонзилась в плечо у шеи. Вот эта и была самой болезненной. Из раны хлынула кровь. Причем настолько сильно, что Артему пришлось бросить руль и зажать рану рукой. Кровь сочилась между пальцами, в ушах звенело, перед глазами плыли неоново-яркие разноцветные круги. Словом, плохо ему было. Машина медленно выкатилась в центр площади и остановилась. В эту секунду Артем пожалел лишь об одном: что его не убили сразу. Зажав автомат под мышкой, он лег на сиденье, протянул руку и открыл правую дверцу. По ней ударило несколько пуль, но это и все. В основном выстрелы крошили стекла и дырявили спинки кресел, вырывая из них кусочки поролона. Артем ухватился за порожек и рывком вытянул свое собственное, ставшее вдруг чужим и страшно неуклюжим тело из машины. Упал на колени и получил еще одну пулю, в живот. Внутренности сразу вспыхнули огнем. Как будто граната в животе взорвалась. Вторую он поймал, когда уже встал на ноги. Эта снесла ему половину нижней челюсти, оставив на ее месте лишь месиво из плоти и осколков костей. Артем сделал шаг. А нужно было сделать три, вставить ствол автомата в открытый слив бака и нажать на курок. Второй шаг. И еще две пули. Обе в грудь. Вообще-то здоровяк должен был уже умереть как минимум дважды, но он все еще стоял. Третий шаг. Пуля снайпера, засевшего в квартире над магазином «Армения», вошла на сантиметр правее сердца и прошила грудь Артема навылет. Сознание здоровяка начало меркнуть. Колени подогнулись, и он стал опускаться на асфальт. Тем не менее, скорее за счет воли, чем за счет физических сил, он поставил ствол автомата на срез горловины бака и нажал на курок. Два выстрела – «АКМУ» и «СВД» – слились в один.