Время войны - Станислав Сергеев

Откинувшись на спинку кресла, я смотрел на буйную южноамериканскую растительность, и пока не наступил полуденный зной, когда все работы замирают, вдыхал полной грудью это великолепие запахов. Внизу на зеленой лужайке играли дети наших бойцов, которых переправили сюда на отдых и климатолечение, и с новым открытием портала ожидалась еще партия в два десятка маленьких курортников. Вон мой Славка, набегавшись, уселся прямо на траву, прихватив с блюда, стоящего на небольшом столике, огромное яблоко, и с огромным аппетитом грызет его. Посмотрев на эту картину, я сам не удержался и взял со стола такое же яблоко и впился зубами в сочную сладкую мякоть, вкус которой мне часто снился во время жизни в бункере.

Рядом в кресло плюхнулся Дегтярев, успевший за время путешествия загореть, и теперь он выглядел в своей легкой рубашке и светлых брюках как курортный гуляка, но эту картину портила оперативная кобура с пистолетом, подсумок с магазинами на ремне и автомат Калашникова с подствольным гранатометом на плече. Он тоже прихватил яблочко и, откусив кусок, смачно захрустел.

— Ну что, Серега, кайф ловишь?

А сам косится на другую сторону двора, где его Татьяна с еще тремя женщинами командуют пятью грузчиками, которые сгружали с местных арендованных грузовичков ящики с фруктами и овощами и перекладывали на специальные транспортные поддоны с колесиками, предусмотренными для транспортировки грузов через нашу систему порталов. Уже вечером продукты будут распределяться среди жителей бункеров, в качестве дополнительного пайка для детей и особо полезных специалистов. Это уже была отработанная практика, правда часть пайков через некоторое время появлялась на черном рынке, что повлекло за собой интересные последствия: к нам пришла целая делегация крымских татар из нейтральных, которые во время войны, как правило, не влезали в боевые действия, с предложением установить добрососедские отношения, построенные на взаимной выгоде. А то им надоело после каждой стычки любых татар или просто бандитов с нашими поисковыми группами получать на свою голову ракетно-артиллерийские удары, а недавно после того как был уничтожен целый конвой, мы задействовали стратегический Ту-160, который играючи показательно разнес несколько укрепрайонов, тем самым показав нашу силу и возможности. Поэтому до самых тугодумов из непримиримых дошло, что тут лучше дружить и появится возможность получать чистые продукты и воду. А после того как на черном рынке появились свежие овощи, фрукты, мед, молоко, в Крыму началась настоящая лихорадка, и всякие посланцы уже обивали пороги с намерением приобщиться к источникам такого богатства. Мы пошли навстречу, установив жесткие правила и установив демилитаризованные зоны, где проходила приемка различной боевой техники, станков, медицинского оборудования и тут же проводилась оплата продуктами…

— Серега!

Хм. Опять задумался. Видимо, устал и в последнее время трудно сконцентрироваться на задаче.

— Извини, Олег, задумался.

— Я думаю. Тут от одного воздуха уже петь хочется…

И тут же добродушная улыбка сошла с его лица.

— Серега, тут пришла информация, где этот дон Махеро обитает. Там чуть ли не крепость.

— Когда это нас останавливало?

— Хм. Прав. Говорят, вроде как у него даже какие-то заложники есть.

— Ты серьезно предлагаешь его асьенду взять штурмом? Разведку на местности проводили?

— Ребята там уже работают.

— Охрана?

— По предварительным данным, человек пятьдесят, вооруженных магазинными винтовками. Ну, может, три-четыре автомата Томпсона и вроде как есть пара пулеметов. Народ непуганый. Думаю, особых проблем не будет, если по-тихому сработаем.

Увидев, как я скривился, резко спросил:

— Что-то случилось?

— Олег, нас уже пасет местная госбезопасность. Пока ты там собирал информацию по этому дону Педрильо…

— Махеро…

— Не важно, суть одна, вокруг нас уже начали крутиться всякие интересные личности и даже вести наружное наблюдение. Здесь же не дикари живут, тоже все видят и слышат, и появление из ниоткуда кучи людей наводит на размышление. Тем более кое-что почитал, так это именно аргентинские ребята отметились, когда Че Гевару уничтожили. Пренебрегать ими не стоит, могут устроить множество неприятных сюрпризов, а нам именно сейчас не нужно, чтоб кто-то под ногами путался.

— И что делать? Играть по правилам?

— Берем еще один маяк, грузим на вертушку и вперед. Далеко тут лететь?

— Километров четыреста.

— Вот так и сделаем. А здесь увеличим охрану и на момент отлета вертушки нейтрализуем всех глазастиков. Нечего им видеть то, что не положено.

— Понятно, а что там с аэродромом на Огненной Земле?

— Нашли вроде как подходящее место, но на территории Чили. Там сейчас наши работают, подкупают местных чиновников. Завтра уже должно быть принято решение. Вот как раз после штурма дома этого местного дона Карлеоне маяк перебросим в Чили. Но, возможно, придется и отсюда взлетать, по идее, дальности должно хватить. Что по немцам и заложникам с потопленного корабля?

— Пока тихо. Немцам про нас кто-то капнул, и они экстренно сменили несколько явочных квартир. На последнюю мы опоздали буквально на пару часов…

Глава 23

Недалеко, по меркам Южной Америки, от Буэнос-Айреса, в провинции Кордова, находилась асьенда дона Хулио Педрильо Махеро. Подсвеченная множеством электрических ламп, в темноте южноамериканской ночи она была видна издалека — войны происходили где-то далеко от этого мирного края скотоводов, и никто здесь и не задумывался о таких вещах, как светомаскировка. Небольшая, живописная долина, через которую протекает река Рио-Дульсе, в центре огромных владений, идеально подходила для большого дома, достойного настоящего идальго. На многие километры вокруг простирались земли, принадлежащие хозяину асьенды, где издавна паслись несметные стада, являющиеся символом достатка и благосостояния. Благодаря многочисленным поселкам, в которых проживали наемные работники, незаметно проникнуть в святая святых клана дона Махеро было практически невозможно, поэтому хозяин этих мест не опасался нежданных гостей, хотя в последнее время он себя чувствовал достаточно неуютно. Чувство тревоги не оставляло его с того момента, когда появились те непонятные русские, приплывающие на корабле откуда-то с юга.

С русскими он работал, хотя считал их сумасшедшими — в Аргентине существовала весьма большая русская диаспора со своими школами, церквями и даже судами, которые решали внутренние проблемы. А эти совершенно иные, непонятные и опасные, хотя никак не связанные с аргентинскими русскими, да блеск золота затмил ему разум, и дон Педрильо дал команду при очередной сделке попытаться захватить и заложников и золото. Принимая это рискованное решение, он и его правая рука Рахито Милес предположили, что новоявленные покупатели сумели где-то на островах либо найти золотоносные жилы, либо поднять сокровища с какого-нибудь утонувшего корабля. В любом случае такое положение вещей не могло устраивать столь важного и уважаемого даже в Буэнос-Айресе человека. Как умный человек, он выяснил, что эти пришельцы никак не связаны с аргентинскими русскими, поэтому в любом случае за них никто не вступится, что и толкнуло его на определенные поступки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});