Секреты, скрытые в шрамах - Estrella Rose

убежать себя в том, что является откровенной ложью. Я очень рад, что не стал богатым. Потому что сумел научиться грамотно планировать бюджет и не раскидывать деньги налево-направо.

— Ну да, ты пока что не был замечен в ночных клубах поглощающий спиртные напитки литрами или наблюдающим за полуголыми стриптизершами, которые получали бы от тебя огромные деньги и ублажали своего маленького щеночка. Это единственное, в чем я могу согласиться.

— Зато вас деньги испортили еще очень давно. И вы так и не научились зарабатывать их честным путем. На ворованные деньги сделали люксовый ремонт в том доме, где вы живете, наняли кучу людей, которые бегают за вами хвостиком… Даже прикупили себе огромную яхту… Наверняка решили тряхнуть стариной и ходите по каким-нибудь клубам и развлекайтесь с проститутками, которые готовы спать с вами лишь за деньги.

— Ты очень много говоришь, облезлый щенок.

— Удивляюсь, что вы до сих пор не завели себе любовницу, которая позарилась бы на ваши огромные деньги и согласилась терпеть вашу уродливую морду лишь ради кучу долларов.

— Не беспокойся, Эдвард, если мне понравится какая-нибудь девочка, я смогу легко соблазнить ее роскошными подарками и всем, что она захочет. Если девчонка была бы очень красивая, я бы не пожалел на нее денег.

— А хотя знайте, меня нисколько не удивляет то, что никто не горит желанием ложиться к вам в кровать и заниматься сексом. Вы же уродливый внешне и снаружи! Рядом с вами может находиться только лишь такая же гнида, как вы сами. Такие, как все ваши жалкие сообщники. И вам очень крупно повезет, если однажды вы встретите продажную девчонку, которая окажется настолько глупой, что будет готова быть с таким мерзким гадом.

— Что-то ты, поганая шавка, совсем оборзел! Вот что с тобой делает зависть к тем, кто намного успешнее и удачливее тебя. Еще немного — и все твои близкие узнают, что ты вовсе не ангелочек.

— Клянусь, что я найду способ связать вас по рукам и ногам и не дать вам осуществить все свои грязные планы, которые хоть как-то могут навредить моим близким.

— Тебе никогда этого не сделать! Потому что я всегда буду наносить удары раньше, чем ты поймешь, что произошло.

— Да, и куда вы собирайтесь наносить удары? В живот? В спину? А может быть, вы нанесете удар куда-то еще? Придумайте что-нибудь новенькое, уважаемый! И сделайте это своими собственными руками, а не руками тех гадов, которые работают на вас и целуют вам ноги.

— Не дерзи мне, сопляк! — злостно шипит раздраженный незнакомец. — Еще мал для того, чтобы указывать мне, что делать. Я намного старше и знаю намного больше, чем такой безмозглый щенок, как ты.

— Сколько бы лет вам ни было, вы никогда не научитесь быть добрее и справедливее к людям, — закатив глаза и хмыкнув, уверенно отвечает Эдвард. — Вы так и останетесь той мерзкой тварью, которой были с самого рождения.

— Дорогой мой, давай не забывать, что ты и сам не без грехов, — презрительно усмехается незнакомец. — Мне ведь известно про тебя кое-что, что никак не добавит тебе очарования. Не заставит думать, что ты святой и хороший.

Эдвард нервно сглатывает и заметно запрягается, определенно понимая, о чем говорит этот человек и боясь, что кто-то может узнать какую-то страшную тайну.

— Да, а вы уверены в этом? — слегка дрожащим голосом интересуется Эдвард.

— Мы оба прекрасно знаем, что ты не хочешь рассказывать близким, — уверенно отвечает незнакомец. — Боишься, что люди начнут считать тебя таким же омерзительным, как и твой папаша.

— Я боюсь только одного. Боюсь, что вы можете выставить все иначе. Не так, как все было на самом деле.

— Однако это совсем не твой случай. Мне очень хорошо известно обо всем, и я не сомневаюсь в том, что от тебя отвернутся очень многие люди, когда узнают все, что произошло несколько лет назад.

— Хотел бы я посмотреть, какие доказательства вы сможете предъявить для того, чтобы доказать мою вину.

— А мне и не придется, — хитро улыбается незнакомец. — Во-первых, я могу привести тех, кто сдаст тебя с потрохами. Во-вторых, ты знаешь, как хорошо я умею убеждать людей в том, что мне нужно. Ну и в-третьих, все и так поверят в это. Ибо будут люди, которые все подтвердят. Уж после этого ни у кого не останется сомнений в твоем темном прошлом.

— Те, кто меня по-настоящему любят, ни за что не поверят в тот бред, который вы захотите наплести им.

— Не будь таким уверенным, Эдвард. Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы кто-то узнал о твоих грешках, и делаешь все, чтобы тебя продолжали считать невинным ангелочком, которому очень не повезло в жизни. Но рано или поздно все узнают обо всем и отвернутся от тебя, решив, что ты — почти такой же подонок, как и твой папаша.

— Я не похож на своего отца! И вы будете намного более омерзительным гадом, чем человек, который хоть и не ангел, но никогда бы не зашел так далеко, как зашли вы.

— Как бы тебе ни хотелось это отрицать, но ты все равно очень многое взял от своего отца и в некоторых ситуациях не можешь сдержаться. Мы ведь с тобой знаем, какой психованной тварью был этот человек. Но я думаю, что ты переплюнул его и вот-вот станешь еще более ужасной тварью для тех, кто еще не догадывается, кто находится рядом с ними.

— Вы знайте удивительно много. Такое впечатление, будто вы залезайте в головы других людей и узнаете, о чем они думают.

— Поверь мне, милый мой Эдвард, я знаю намного больше, чем ты думаешь. Есть очень много вещей, которые ты считаешь ошибочно верными или ложными. Есть то, что ты воспринимаешь совсем неправильно, и то, что тебе еще неизвестно.

— Вы всегда умели найти компромат на любого человека и смешать его с грязью, рассказав какую-нибудь грязную ложь.

— В этом ты прав. Я могу абсолютно все, потому что у меня есть огромное количество связей. И может быть, однажды я расскажу тебе очень многое, что может в корне поменять ситуацию. И возможно, это заставит тебя пожалеть о том, что ты вообще родился на этот свет.

— Что вы хотите этим сказать? — слегка хмурится Эдвард.

— Повторю еще раз: однажды ты, возможно, узнаешь обо всем. Но сейчас я не хочу ничего говорить тебе и сосредоточен лишь на своей единственной цели, к которой стремлюсь всю свою жизнь.

— Ха, можете не говорить! Я и так знаю, о чем