Сокровенные тайны (За семью печатями) - Сандра Браун

— До свидания, Ангус. Я позвоню.

После се ухода Ангус налил себе виски, ему надо было успокоиться. Его пальцы сжимали стакан с такой силой, что было удивительно, как он не треснул.

Ангус Минтон не привык, чтобы его предложения подвергались сомнению, а тем паче осмеянию. И, черт побери, их ни разу еще не называли нелепыми.

Алекс ушла с чувством сильной тревоги. Несмотря на свои самые добрые намерения, она его все-таки обидела. И очень сожалела об этом. Но больше всего ее встревожило то, что она разглядела под маской старого добряка.

Ангус Минтон привык, чтобы все плясали под его дудку. А если делали это не слишком резво, так он и подтолкнуть был не прочь. Он терпеть не мог, чтобы ему перечили.

Еще сильнее, чем прежде, ей стало жаль Джуниора, который никак не попадал в ногу с отцом. Несомненно, это было источником постоянных трений между ними. Она также поняла, почему такой независимый человек, как Рид, покинул «Минтон Энтерпрайзес». Он не смог бы нормально работать под тяжелой пятой Ангуса.

Возвратившись к машине, она поехала куда глаза глядят; когда город остался позади, свернула на какой-то проселок. Пейзаж не очень радовал глаз. На ограде из колючей проволоки, которой, казалось, нет конца, зацепившись, висели шарики перекати-поля. Вразнобой работали насосы нефтяных вышек, черными силуэтами торчащие на фоне лишенной красок земли.

Поездка помогла: одной в машине хорошо думалось.

У нее, как и у матери, сложились запутанные отношения с тремя мужчинами, и все трое ей нравились. Ей не хотелось верить, что один из них убийца.

Боже, как все сложно! Постепенно, слой за слоем, она счищала коросту лжи. Если так продолжать и дальше, то в конце концов она, безусловно, докопается до истины.

Но время ее было на исходе. Уже через несколько дней Грег потребует представить результаты расследования. И если она не сможет предъявить ему ничего конкретного, он прикажет закрыть дело.

На обратном пути, уже приближаясь к городу, она обратила внимание, что идущий сзади пикап держится слишком близко.

— Болван, — пробормотала она, поглядывая в зеркало заднего вида.

Еще с милю пикап преследовал ее, словно тень. Из-за бившего в глаза солнца она не могла рассмотреть водителя.

— Что ж, если ты так торопишься, тогда иди вперед. Она нажала на педаль тормоза, чтобы сзади включились тормозные огни. Но водитель не понял намека. На этой сельской дороге покрытая гравием обочина была такой узкой, что ее, считай, почти не было. Все же она прижалась к обочине в надежде, что пикап обгонит ее.

— Большое спасибо, — сказала она, когда грузовик, набирая скорость, рванул по разделительной желтой полосе.

Машина поравнялась с ней. Она видела ее боковым зрением. То, что водитель задумал большую гнусность, чем просто автомобильные гонки, дошло до нее, когда пикап пошел с ней вровень, что само по себе уже было опасным при той скорости, с которой они мчались.

— Дурак! — Она на миг повернула голову, чтобы посмотреть на него в окно. Вдруг грузовик резко вырвался вперед и, вильнув вправо, зацепил ее передний бампер своим задним. Машина Алекс потеряла управление.

Алекс вцепилась в руль, до отказа нажала на тормоз, — но все было напрасно. Машина перемахнула обочину и нырнула носом в глубокий сухой кювет. Ремни безопасности удержали Алекс в кресле, но от резкого толчка ее бросило вперед, и она сильно стукнулась о руль головой. Ветровое стекло разлетелось вдребезги, и осколки посыпались ей на затылок и руки. Стеклянному дождю не будет, казалось, конца.

Она не подозревала, что потеряла сознание. Первое, что она вдруг услышала, были чьи-то голоса, негромкие и мелодичные. Алекс никак не могла понять, что они говорят.

Алекс с трудом подняла голову. Это вызвало острую боль. Она подавила накатившуюся тошноту и усилием воли открыла глаза.

Вокруг стояли и с тревогой смотрели на нее люди; они говорили по-испански. Один из них открыл дверцу и произнес что-то с мягкой вопросительной интонацией.

— Да, все в порядке, — машинально ответила она. Она не могла понять, почему они так странно смотрят на нее, но потом почувствовала струйку, бежавшую по щеке. Она подняла руку и потрогала голову. На дрожащих пальцах была кровь.

— По-моему, вам лучше остаться на ночь в больнице. О комнате я договорюсь, — сказал доктор.

— Нет, я предпочитаю вернуться в мотель. После парочки этих таблеток я просплю до утра. — Она показала на коричневый пластиковый пузырек с таблетками.

— Сотрясения у вас нет, но все равно несколько дней соблюдайте осторожность Никаких спортивных занятий или чего-нибудь в этом роде.

Она вздрогнула при одном упоминании о физическом напряжении.

— Это я обещаю.

— Через неделю снимем швы. Еще повезло, что вам раскроило макушку, а не лицо.

— Да, — неуверенно согласилась Алекс. Врачу пришлось обрить ей волосы на темени, но, если причесаться поискуснее, ничего не будет заметно.

, — Вы готовы принять посетителя? Вас тут давно дожидаются. Можете оставаться здесь сколько захотите: в будние вечера у нас обычно мало пациентов.

— Спасибо, доктор.

Он вышел из перевязочной. Алекс попыталась сесть, но сильно закружилась голова. И при виде входившего Пата Частейна ей легче не стало.

— Мистер Частейн, сколько лет, сколько зим, — насмешливо сказала она.

Он подошел к столу, на котором она лежала, и робко спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Похуже, чем раньше, но скоро поправлюсь.

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Нет. И незачем было приезжать сюда. А, кстати, как вы об этом узнали?

Он пододвинул единственный в комнате стул и сел.

— Мексиканцы остановили проходившую мимо машину. Водитель доехал до ближайшего телефона и вызвал «Скорую помощь». Помощник шерифа, который поехал, чтобы разобраться на месте, говорит по-испански, вот он и узнал от них, что случилось.

— Они видели, как грузовик столкнул меня с дороги?

— Ну да. Вы могли бы его описать?

— Белого цвета. — Она посмотрела в глаза окружному прокурору. — А на двери была эмблема компании «Минтон Энтерпрайзес».

На лице Частейна застыли смятение и тревога.

— Мексиканцы сказали то же самое. Помощник не мог разыскать Рида, поэтому позвонил мне. — Кивком головы он указал на ее перевязанную голову. — Это не очень серьезно?

— Дня через два-три заживет. Повязку можно снять уже завтра. Пришлось наложить несколько швов. А еще мне досталось на память вот это. Она протянула руки, испещренные мелкими царапинами, которые остались после удаления стеклянных осколков.

— Алекс, вы узнали водителя?

— Нет.

Окружной прокурор испытующе посмотрел на нее, силясь понять, говорит ли она правду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});