Операция "ГОРБИ" - Анна Гранатова

История хранит в себе немало удивительных совпадений.

И вот прошло еще несколько дней, и в США наступил новый праздник — католическое Рождество. 25 декабря 1991 года. Вся Америка была залита праздничными огнями, а Россия, напротив, погружалась во мрак и траур. И в тот самый миг, когда в главном храме Вашингтона началась праздничная служба, посвященная Рождению Христа, в Союзе над Кремлем спускали флаг советской державы.

И в Соединенных Штатах, несмотря на радость захватившего всех рождественского торжества, были люди, напрочь забывшие о Рождестве. Люди со стальными глазами, чья служба Государству продолжалась круглосуточно, уничтожали архивы секретного плана NSDD - NATIONAL SECURITY DECISION DIRECTIVES.

Перед ними лежали десятки серых томов, пухлые картонные скоросшиватели с надписью «совершенно секретно». Специалисты спецслужб должны были безошибочно решить, что из этих серых тяжелых папок оставить в качестве рабочего материала для новых поколений военных аналитиков, что, может быть, даже официально обнародовать в виде исторических сборников, а что — уничтожить.

Под перезвон рождественских колоколов, в грандиозном стратегическом плане была поставлена точка. Северная Вирджиния погрузилась в полумрак робкого декабрьского дня. Над склонами Аппалачей вился сырой зимний туман, и казалось, что сизые облака спустились так низко над горным обледенелым хребтом, что вот-вот заденут острые скалистые выступы, и тогда из них посыплется новый мокрый снег. У подножья Аппалачей чернели голые деревья и белесые кольца поземки плясали на заснеженной, с пробивающейся кое-где из-под снега пожухлой высохшей травой равнине. Угрюмые облака спустились с неба на ночлег в заснеженной Вирджинии, неподалеку от Лэнгли.

В секретном комплексе Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ в штате Вирджиния, вспоминали одиннадцатого директора ЦРУ, Уильяма Кейси. Вот уже четыре года, как этого гения военной аналитики не было в живых. И сейчас настало время поставить точку в его плане NSDD, который действовал еще четыре года после смерти этого уникального военного аналитика.

Именно Кейси сумел переосмыслить и перекроить декларативный план своих предшественников, включая и знаменитую директиву от 18 августа 1948 года Совета Национальной безопасности США за номером 20/1 и созданную на заре ЦРУ при участии будущего директора разведки Аллена Даллеса. Именно тогда военные во всем мире заговорили о начале ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ. И все же, как реализовать грандиозный план борьбы за однополярный мир, американская разведка имела весьма смутное представление. Так продолжалось тридцать лет подряд! С 1948 и по 1980 год продолжалось угрожающее «бряцание оружием» разведок двух сверхдержав и гонка вооружений. Системный подход к «холодной войне» появился уже не во времена Аллена Даллеса, а намного позже, когда компания «Рэнд Корпорейшн» стала мозговым центром «холодной войны» и достижения науки были переложены на язык оперативно-тактический. Когда голливудская фабрика грез начала создавать артефакты, удобные для военной стратегии, например, «Звездные войны». Когда центральную разведку США возглавил морской офицер и практик войны с Гитлером, экономист и военный аналитик Уильям Кейси. Итак, Уильям Кейси вместе с новым президентом США Рональдом Рейганом вывели многолетние громкие декларации американской разведки в практическую плоскость.

В грандиозную шахматную партию против советской сверхдержавы Уильям Кейси включил: египетского лидера Анвара Са-дата, афганского террориста бен Ладена, арабского шейха Турки аль-Фейсала, королевскую семью Саудовской Аравии, главу римской католической церкви поляка Иоанна Павла II, а также лидеров оппозиционных движений в Европе. Предсказуемо вели себя премьер Великобритании Маргарет Тэтчер, и президенты США Р. Рейган и Д. Буш. Последней фигурой, на которую Кейси сделал ставку, был русский амбициозный политик Михаил Горбачев. Грамотно выстроенные на Великой шахматной доске геополитики ФИГУРЫ сами разыграли нужные ходы.

И последним штрихом в этой тайной игре, завершившим хитроумную партию Кейси, был ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ДОЛЛАР, проникший в Союз, подобно Троянскому коню, в 1990 году. Доллар вывернул систему ценностей советских людей наизнанку и обрушил советскую плановую экономику. Впрочем, торжество финала Большой Игры Уильяму Кейси увидеть воочию не удалось.

А кроме тайной войны, была у одиннадцатого директора ЦРУ и война официальная, именуемая планом NSDD. 25 февраля 1981 года Уильям Кейси вошел в Овальный кабинет Белого дома с первым документом официального плана NSDD. Последней директивой NSDD, которую американские разведчики оставили для потомков, стала программа NSDD № 325 «Nuclear Weapons Stockpile Plan» (план резервного ядерного оружия). Датированная 19 января 1989 года, она была рассчитана до 1994 года. Однако уже в декабре 1991 года этот план был официально закрыт, «в связи с прекращением существования СССР».

Впрочем, поставив точку в плане «резервного ядерного оружия», весьма многое в этой директиве NSDD сотрудники спецслужб решили засекретить навсегда. И праздник католического Рождества для людей с жесткими глазами был обычным будничным днем. И в то время, когда в заснеженной России свирепствовала вьюга и над Красной площадью плыло вниз полотнище красного флага, а в кафедральном соборе Святой Девы Марии в Вашингтоне мерцали плоские белые рождественские свечи, бросая перламутровые отблески на витражную мозаику разноцветных стекол, — в это самое время в штаб-квартире Лэнгли люди в военной форме кропотливо вычеркивали черным маркером строки NATIONAL SECURITY DECISION DIRECTIVES.

Но нельзя зачеркнуть историю.

25 ДЕКАБРЯ. США. ВАШИНГТОН

«Основа геополитики — войны за территорию — заложена в человека на генетическом уровне. И всегда будут рождаться на Земле люди, для которых СМЫСЛ ЖИЗНИ — В ЭКСПАНСИИ», — записал в своем дневнике аналитик Збигнев Бжезинский и отложил авторучку в сторону.

Взглянув в окно, он отметил, что погода выдалась такой, какой ей и полагается быть в конце декабря,— снежной, ветре-

ной, пасмурной. День смешался с ночью, и свет в комнате горел почти постоянно. Бжезинский подошел к окну и резко задернул шторы, они слегка качнулись тяжелыми малиновыми волнами и замерли. В углу рабочего кабинета лежала охапка рождественских подарков. Збигнев не успел еще их разобрать, и подарки громоздились один на другом, в ярких коробках и праздничных пакетах: на обтянутых малиновым бархатом креслах, на подоконнике и прямо на полу. Чего тут только не было! Дорогие елочные украшения, авторучки с золотыми перьями, кожаные портмоне и подарочные книги в шикарных переплетах, календари и бронзовые статуэтки, роскошный мужской парфюм и сигары, графические миниатюры и фигурки из редких минералов, а также, разумеется, коллекционные вина, коньяки, виски всех сортов и оттенков.

Бжезинский все это обвел равнодушным взглядом, и подошел к столу, где стояли великолепные нефритовые шахматы, подаренные Уильямом Кейси. Пару секунд Бжезинский, скрестив руки на груди, рассматривал их и удовлетворенно усмехнулся.

— Мат, — вполголоса сказал Бжезинский, — и небрежно бросил белого нефритового короля рядом с деревянной доской, инкрустированной перламутром.

Нефритовый король беспомощно покатился по полировке. Бжезинский остановил его резким движением сухой ладони.

— Партия окончена, — вслух бросил Бжезинский и с наслаждением сгреб обеими руками с доски все фигуры и бросил возле доски.

Несколько секунд аналитик смотрел на гору нефритовых статуэток — апофеоз «холодной войны» — и на пустую доску, наслаждаясь торжеством победы.

Зазвонил телефон. Бжезинский схватил черную лакированную трубку. Звонили из администрации президента.

— Понял. Приеду, — коротко отрапортовал Бжезинский, а про себя смачно выругался — спокойный рождественский вечер с семьей срывался.

Храм Святой Левы Марии, он же кафедральный собор Непорочного Зачатия, сложенный из красноватого камня, в сумерках декабрьского вечера казался угольно-черным. Его остроконечные башенки царапали сизые облака зимнего неба. Круглое узорчатое окно вычурной готики на фронтоне, точь-в-точь как

на Нотр-Даме в Париже, издали казалось диковинным узорчатым блюдом, украшенным каменным кружевом. Через узкие и высокие окна, застекленные цветными витражами, холодным водопадом лился белый свет хрустальных храмовых люстр, спускающихся с каменных арок на длинных бронзовых цепях.

Внутри храма, впрочем, было довольно уютно. Мраморные статуи святых были украшены венками из цветов и ярких шелковых лент, и крылья серебряных ангелов, спустившихся на массивных цепях с небес на землю, отливали особой торжественностью. В каменных нишах храма красовались кукольные сюжеты на тему рождения Христа: были тут и волхвы, идущие за Вифлеемской звездой и пришедшие поклониться новорожденному Христу, и нарядно одетые родители Иисуса, ведущие застольную беседу, и Сам Христос, рожденный в сенях и потому окруженный овцами и пастухами.