Вверх по лестнице в Голливуд - Рейчел Пайн

Она развернулась, едва не сбив меня с ног своей сумкой, которая закачалась под действием центробежной силы.

— По-твоему, это смешно, Карен? — проговорила она громко и четко, нормальным человеческим голосом.

— Смешно? Нет, не смешно. Это жалко. Прикидываться, будто вы в Европе, — это жалко. Ваш шепот и ваши прятки — это жалко. — Я вновь испытывала то странное спокойствие, которое обрела в разговоре с Джеральдиной. — Вы, Аллегра, печальная пародия на человеческое существо.

— Думаешь, ты так много знаешь, — сказала она, краснея от ярости. — Все вы, ассистенты, думаете, будто чертовски много знаете. Ты ничего не знаешь! — заорала она, намереваясь снова уйти от меня.

— Тогда расскажите, — ответила я. — Расскажите мне то, чего я не знаю. Бояться нечего. Мэтт сегодня меня уволил, ни за что ни про что.

— Может быть, я пытаюсь выкроить для себя кусочек жизни, где нет ни Фила, ни Тони, ни их фильмов. Ни Марлен, ни Вивьен и никого из вас. Не говоря уже о Джордже Хенретти — и да, конечно, я знаю, что ты с ним встречалась.

Откуда ей было известно? Она либо блефовала, либо просто пребывала в уверенности, что с ним общались все мы — и я в том числе.

— Я просто хотела потратить десять минут на себя — познакомиться с мужчиной, поговорить с мамой или заняться чем-то другим, а не этой треклятой компанией. Если я говорила, что разговариваю с Опрой, то им приходилось оставить меня в покое. — Она вдруг села прямо на выщербленный тротуар Вестсайдского шоссе. Я уселась напротив, на безопасном расстоянии.

— Почему же вы просто не попросили?

— Приятно слышать, что ты думаешь, будто это так просто. Ты что же — думаешь, что я хотела изо дня в день слушать Марлен и Вивьен с их воем и нытьем по поводу и без повода, а потом заниматься Филом, Тони и всем их дерьмом? — Она сделала паузу и подалась вперед, подобрав колени к себе.

— Вы руководите целым отделом. Именно поэтому вы президент.

— Чего я хотела, — сказала она, — чего я хотела, так это выпускать фильмы, иметь какое-то отношение к результату, а не быть посредницей.

— Так почему же вы притворялись, будто находитесь в Европе?

— Я пыталась восстановить контроль над своими делами. Я подумала, что все они либо сумеют разобраться, что делать, либо передушат друг дружку, но смогут обойтись без меня.

— И вы не придумали ничего лучше? Я хочу сказать, Аллегра, почему вы, в конце концов, не отправились в это чертово путешествие?

— Я боялась, что могу понадобиться Филу и Тони, так что осталась поблизости.

Я встала; у меня вдруг пропала потребность высказать Аллегре все остальное. Она смахивала на уличную бродяжку — сидящая на тротуаре со своими авоськами. Я вскинула руку и поймала новое такси.

— Желаю удачи! — крикнула я и не стала оглядываться, когда садилась в машину.

Придя домой, я дождалась Эллен и, когда та вошла, выложила ей все прямо с порога. Она терпеливо дослушала до конца, а потом спросила:

— Ты ведь не подписала контракт, так?

Я помотала головой:

— Нет, это мой единственный правильный поступок.

— Это хорошие новости. И я думаю, что они все равно должны выплатить тебе выходное пособие, — завтра я сделаю пару звонков. Людям полагается платить за выполненную работу.

Я поблагодарила ее и укрылась в своей комнате, чтобы позвонить Абби. Та была в шоке, и мне показалось, что она расстроилась даже больше, чем я. После общения с Джеральдиной и Аллегрой, после подробных объяснений, данных Эллен, я наконец вернулась в состояние, когда могла рассказать ей все и не разреветься. В то же время я ощущала невероятную усталость и хотела лишь одного — отправиться спать. Поговорив с Абби, я обещала перезвонить ей на следующий день.

— Найдешь себе что-нибудь другое, получше, — сказала она перед прощанием. По правде сказать, так далеко я даже не загадывала.

Было всего восемь вечера, но я провалилась в глубокий сон. Внезапно раздался телефонный звонок. Ошарашенная, я вскочила, подняла трубку и одновременно посмотрела на часы. Было десять утра, и звонил Кенни. Я подумала, что он, может быть, хочет извиниться или предложить мне вернуться.

— Карен, у тебя есть домашний телефон Ребы Коронис?

— Что?

— Домашний телефон Ребы. У тебя ведь он есть, верно? Мне нужно договориться с ней о встрече — Фил хочет показать «Усладу губ» в двадцати пяти городах, в знак добрых намерений.

— Кенни, почему ты не ответил мне ни разу, когда я спрашивала тебя об этом деле?

— Я был занят, и мне казалось, что это не так важно.

— Но разве не было бы обычной вежливостью ответить мне, чтобы я спокойно продолжала работать?

— Наверное, да, но я занимался проектами покрупнее, а эта глупая мелочовка не стоила моего времени.

— Однако теперь его стоит режиссер этой глупой мелочовки, но ты не знаешь, как с ней связаться, а потому звонишь мне. Можно умереть со смеху, — сказала я.

— Карен, может, ты перестанешь нагнетать страсти и просто скажешь мне номер?

— Прости меня, Кенни, за мое дурное настроение из-за того, что меня вышвырнули по твоей и только твоей вине. Не сделаешь ли мне небольшое одолжение? По-моему, я заслужила хотя бы это.

Он настороженно спросил:

— Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты себя трахнул, — сказала я перед тем, как швырнуть трубку. Невозможные люди. Я поиграла с мыслью самостоятельно позвонить Ребе, ее номер был у меня в органайзере — как и все телефонные номера людей, с которыми я работала, будучи в «Глориос». Ей было бы полезно узнать, что думают о фильме ее новые дружки, разве нет? Однако потом я передумала. Я больше не числилась в сотрудниках «Глориос» и не хотела им уподобляться.

Беседа с Кенни окончательно меня разбудила. Эллен ушла на службу; я осталась в квартире одна и не знала, чем заняться. Пока я была не готова звонить родителям — они запрыгнут в машину и мгновенно примчатся, а этого мне не хотелось. Я даже подумывала позвонить Эллиоту, но зализывать следовало раны, а не ноги.

Опять зазвонил телефон. Это были Дагни и Кларк, оба сразу.

— Мы тебе очень сочувствуем, — сказал Кларк. — Чем мы можем помочь?

— Все в порядке, ничего страшного. Мне просто нужна передышка.

— А к нам вернуться не хочешь? — спросила Дагни. — Джеральдина пока не нашла мне пару.

— Нет, спасибо, — ответила я, решив не пересказывать ей услышанное от Аллегры. — Я больше не хочу иметь с этим местом никаких дел.