Империум человечества: Омнибус - Джонатан Грин

Он отошёл от огня. Глядя поверх деревьев, увидел, что небо почти безоблачное и звёзды сияют, как драгоценные камни. Что напомнило ему о такой же ночи год назад. Но он заставил себя думать о предстоящем пути, который им нужно было пройти, чтобы догнать остальную армию.

Было слишком легко начать думать о Вике и Броне, представлять, какова стала их жизнь после того, как он посадил их в открытую повозку железного каравана и помахал на прощание, когда караван отправился. Было слишком легко представлять, что бы он почувствовал, когда увидел бы их снова, среди толп людей, собравшихся за высокими стенами Маллакса к тому моменту, когда Браель со своими людьми доберется туда.

Если бы только он не проснулся меньше чем через месяц после их отбытия, охваченный чётким и уверенным знанием, что они мертвы.

* * *

Рассвет уже начал красить небо, когда остатки огня забросали землёй, и отряд спустился к берегу. Вода поднималась до середины груди и бежала быстро и мощно по скользким округлым камням. Викор нашёл её шум странно успокаивающим — напоминанием о естественной природе после оглушительного грохота адских машин зеленокожих. Птицы, невидимые в кронах деревьев, начинали песнями приветствовать новый день.

Отряд осторожно двигался через реку, держа мешочки с порохом над головой и нащупывая ногами самые крупные камни на дне. Браель шёл первым. Полусъехал по крутому берегу в ледяную воду, протолкнулся сквозь жёсткий тростник и начал бороться с сильным течением, стараясь удержать равновесие и всё время нащупывая дорогу ногой. Вода поднялась до груди, прежде чем дно реки наконец-то начало подниматься к более отлогому и меньше заросшему тростником противоположному берегу.

На той стороне Браель закрепил вокруг ближайшего дерева веревку и перебросил обратно Кобару, который ждал, стоя по пояс в воде. Он и остальные воспользовались верёвкой, помогая себе удерживать равновесие в сильном течении. Браелю, с его покалеченной рукой, от веревки было бы мало пользы.

Местность вокруг медленно повышалась, по мере того как они отходили от реки, укрываясь за жёстким низкорастущим кустарником и редкими, покрытыми мхом валунами. Скатились ли они сюда с холмов столетия назад, или их оставили тут древние паводковые воды, Браель не пытался отгадать. Снова руководствуясь солнцем, он старался вести отряд в юго-западном направлении, которое привело бы их обратно к идущему на юг маршруту армии. Это предполагая, что он помнил карту правильно — видел он её всего секунду: младший барон, который вёл инструктаж, не предполагал, что те, к кому он обращается, останутся в живых.

Постепенно рокот реки позади стихал, и некоторое время они двигались в тишине. Травянистая равнина мягко колыхалась под ногами, сохраняя небольшой возвышающийся уклон. Лишь глухой стук снаряжения, которое они несли, отмечал проходящее время.

Солнце достигло верхней точки, когда до них донеслись новые звуки: низкий рокот. Сначала Викор принял его за далёкие раскаты грома, хотя до сезона бурь было ещё два или три месяца. Взгляд на лица спутников заставил его переменить своё мнение.

— Дистек! Клив! — позвал Браель и побежал вперёд. Дистек, фермер, как и Браель, и Клив, торговец выделанными кожами, скинули патронные ленты и бросились за ним, вскоре исчезнув в лесополосе, отмечавшей гребень долгого холма, на который отряд поднимался всё утро.

Те, кто остался, шагу не сбавили. На ходу проверили снаряжение, своё и других; те, у кого были ружья, зарядились и раздули запалы. Костес и Перрор принялись спорить, как лучше устанавливать самострельное ружьё.

Солнце миновало полдень, когда показался встревоженный Дистек. Он махнул отряду, затем развернулся и убежал туда, откуда пришёл. Остальные бросились вверх за ним. Рокот, который Викор принял за гром, уже давно превратился в разрывы, перемежаемые кашляющим треском самострельных ружей и низким рычанием двухколёсных боевых машин.

Они миновали полосу деревьев и неожиданно обнаружили, что земля резко понижается, сходя в пологую долину, тут и там усеянную островками деревьев. На противоположной стороне долины стоял более высокий холм, его вершина терялась в голубой дали. Браель с Кливом стояли у края откоса и смотрели вниз на побоище.

Мёртвые тела валялись по всей долине: несколько зеленокожих, гораздо больше агранцев. Деревья и кусты горели, земля словно обуглилась под прошедшими по ней машинами, убивающими всё на своём пути. Группа двухколёсных машин догнала колонну сзади, паля без разбора сперва в битком набитые повозки, затем в пеших солдат. Погонщики повозок хлестали лошадей, гоня их галопом к краям долины. Машины гнались за ними, всаживая выстрел за выстрелом в повозки и вопящих беженцев внутри. Трупы и разбитые телеги усеивали дно долины вдоль и поперёк.

Небольшая группа верховых развернула коней, чтобы встретить приближающихся зеленокожих. Впрочем, результат был предсказуемым: разорванные и искалеченные тела людей и их скакунов валялись среди тел других ополченцев, пытавшихся отразить внезапное нападение.

Браель вспомнил первый урок, которому научился: не встречаться с захватчиками в регулярной битве на открытой местности.

Он насчитал четверых оставшихся в седле. Всадник, чей пурпурный плюмаж на шлеме выдавал в нём примакского гусара, петлял меж двух перевёрнутых разбитых повозок, бросая коня то вправо, то влево, избегая огня зеленокожих, пока ему наконец не удалось обойти с фланга одно из двухколёсных чудовищ и не насадить его ездока на кавалерийское копьё. Зеленокожего сбросило с седла, машина унеслась прочь, стрелок в коляске отчаянно пытался ухватить руль.

Очередь с другой машины оборвала победоносный момент гусара. И он, и его скакун пали на землю, крупнокалиберные пули оставили в их телах зияющие дыры.

Видя это, три оставшихся всадника развернули коней и галопом поскакали к дальнему краю долины, пропав среди шлейфов дыма, тянущихся от погребальных костров из разбитых повозок и обугленных тел.

Поддав газу, зеленокожие с рёвом бросились вслед за всадниками, колёсные боевые повозки сокращали дистанцию с невероятной скоростью, ездоки завывали, ощерившись зверскими ухмылками, пока так же не исчезли в покрытой дымом дали.

— Они, должно быть, ждали, что мы сбежим, — пробормотал Браель. Феллик подошёл и встал рядом. Весь отряд смотрел в молчании, мгновенно приросший к месту. — Должно быть, послали разведчиков вокруг Греллакса, пока основные силы шли через город.

— Но как они обнаружили колонну так быстро? — спросил Феллик. — Я понимаю, что они оставляли след, будь здоров, но любому отряду разведчиков сначала пришлось бы покрыть достаточное расстояние…

Над головой пронеслась широкая тень. Все непроизвольно присели. Тайлор первым глянул в небо.

— Боги урожая и дома! — выдохнул он. — Этого не может быть… Это… это дьявольщина!

Летающая машина грациозно уносилась прочь, направляясь через поле боя. Она выглядела не более чем детским воздушным змеем, только сделанным в большем масштабе: каркас из распорок и рёбер, грубо связанных вместе и покрытых полотнищем ткани, который каким-то образом ловил ветер и держал всю конструкцию в воздухе. И, вися лицом вниз в обвязке под крыльями — зеленокожий.

— Теперь я уверен, что нам конец! — сказал Томбек.

— Не могу поверить, что тебе понадобилось столько времени, чтобы это понять, — ответил Клив.

И словно вид невероятной машины — каким-то образом более невероятной, чем приводимые в движение моторами колесницы, самострельные ружья и само существование зеленокожих захватчиков, пришедших с небес — сломало какие-то замки в Викоре. Последние воспоминания о матери, обнявшейся в повозке сестрой, Фрейтой, и женщиной, которую он не узнавал, промелькнули перед глазами. Опустив пику, он бросился вниз по откосу в долину.

— Идиотишка решил убиться, — объявил Массау.

— Где-то там внизу его семья, — ответил Браель. Он повернулся к отряду: — Как бы там ни было, нам нужен транспорт, чтобы выбраться отсюда.

Он ткнул пальцем в Клива и Томбека, те кивнули и отправились вниз.

— Остальные, посмотрим, сможем ли забрать с собой кого-то из выживших.

— Корфе, — заикнулся Массау, — ты что, серьёзно хочешь…

— Она возвращается! — прервал Тайлор цеховика. Те, кто собрался вокруг Браеля, проследили за его рукой. Летающая машина набрала высоту, затем развернулась и легла на обратный курс.

— Она даст знать своим друзьям на земле, что мы здесь, — заметил Феллик. — Может быть, нам стоит убраться?

— Именно это я и… — начал Массау.

— Зеленокожий в ней вряд ли несёт много брони, — сказал Браель, больше про себя. — Не станешь же ты загружать машину лишним весом, когда его и так там достаточно?