Анаконда - Георгий Миронов

Пассажирка из Санкт-Петербурга отбросила ловким щелчком недокуренную сигарету и пружинистой спортивной походкой направилась к выходу в город. Лишь раз она обернулась, чтобы удостовериться, что все пассажиры уже вышли из вагонов и ушли вперед, что позади никого, даже вагонных кондукторов нет.

Проходя мимо девушки с теннисной ракеткой, она ловко, одним грациозным движением руки подхватила висевшую на одном пальце ракетку в чехле. На секунду зависнув в воздухе, чехол с ракеткой соскользнул с пальца одной девушки и тут же оказался нанизанным на палец другой.

Никто этой метаморфозы не заметил.

Войдя в вокзальное помещение, девушка в джинсовом костюме быстро сориентировалась и той же пружинистой походкой направилась в подвальное помещение, куда указывали надписи «Туалет» на финском и английском и соответствующие изображения дамы и джентльмена.

Войдя в просторный и приятно пахнущий дезодорантом туалет, она заняла кабинку. Плотно прикрыла дверь и задвинула крохотный шпингалет из золотистой бронзы. Раскрыла свою сумку. Распахнула чехол, в котором случайный зритель мог бы ожидать увидеть теннисную ракетку.

Увидела там то, на что и рассчитывала.

Пистолет «глок», со складным прикладом, насадкой для стрельбы с лазерным наведением, очки для стрельбы в темноте с инфракрасными шторками, коробку патронов. Это было все, что нужно для проведения короткой, как укус змеи, операции. Недаром она была личным киллером Хозяйки, чья кликуха в воровском мире была Гюрза. Хозяйка наносила свои жалящие укусы мгновенно и беспощадно.

Девушка уже бывала в Хельсинки. Потому она легко нашла, проехав три остановки на автобусе и пройдя минут десять пешком, дом, в котором жили российские дипломаты.

Постояла, покурила. Осмотрела школу, стоявшую чуть наискосок, напротив. Вычислила нужное окно. Она знала номер квартиры и примерное расположение квартир в доме. Достала из кармана курточки небольшую перископическую подзорную трубу. Стараясь не привлекать внимания случайных свидетелей, быстро вскинула трубу, прикрываясь беретом.

Поймала «на глаз» силуэт молодой женщины в окне кухни квартирки помощника военного атташе на третьем этаже. Удовлетворенно тряхнула головой.

Потом она зашла в кафе на углу, выпила чашку кофе и съела три свежих рогалика. После чего уже на улице подряд выкурила три сигареты.

Это могло бы показаться странным человеку, которому пришло бы в голову следить за этой странной пассажиркой поезда Санкт-Петербург — Хельсинки. Но вот как раз если бы кто за ней следил, то не удивился бы. Поскольку, раз уж он бы за ней следил, то и знал, зачем прибыла в Хельсинки Дикая Люся, личный киллер Гюрзы. А коли знал, что она прибыла с лицензией на отстрел жены помощника военного атташе, то и странными бы действия киллера не показались: Дикая Люся наедалась, напивалась, накуривалась впрок, про запас.

Отбросив последний окурок, дождалась, когда ученики, даже самые медлительные и нерадивые, покинули школу. Обошла ее сзади, легко перепрыгнула через низкий заборчик. Убедилась: из классных комнат никто не смотрит в эту сторону. Приблизилась к черному ходу, возле которого была аккуратная кучка каменного угля и какого-то строительного мусора, еще не убранного с территории школы, но уже вынесенного из здания; тут же стояла большая кадка с кистями для покраски и бидон с остатками краски. Люся достала из сумки синий халатик, быстро и ловко надела его поверх джинсового костюма, сунула сумку под брезент, прикрывавший первые ступени пожарной лестницы, чехол от ракетки сунула под халат и решительно дернула на себя ручку двери.

Дверь оказалась открытой.

Она быстро поднялась по лестнице на второй этаж, сориентировалась и, не блуждая лишнего по коридору второго этажа, тут же с лестничной клетки поднялась к дверце, ведущей на чердак.

Дверца была закрыта на небольшой бронзовый аккуратный замочек.

Люся нащупала в кармане куртки среди воткнутых в ткань предметов нужную отмычку и, затратив буквально пару секунд, открыла замок.

На чердаке она действовала так, словно если не родилась тут, так, во всяком случае, провела здесь лучшие годы. Решительно подошла к узкому, в одно стекло чердачному окну, легко открыла его. На чердак хлынул сильной воздушной волной запах только что испеченных в кафе на углу свежих булочек с маком, угля, которым топились в этом районе камины и отопительные паровые системы, известки, которой утром рабочие покрыли торцевую стену школьного здания, и табака — видимо, в учительской комнате, расположенной под окном чердака, энергично курили учителя, только что наконец-то расставшиеся со своими «мучителями».

Достав из чехла «глок», одним движением приставила приклад, установила насадку для лазерного наведения, подняла получившуюся снайперскую винтовку на уровень глаз, нашла окно кухни квартиры полковника Реутова, прицелилась и стала ждать.

Она рассчитала правильно. Объект нервничал. Дамочка металась по квартире. Видно, как ее силуэт мелькал за шторами двух комнат, выходивших окнами на эту улицу. Окно кухни как раз напротив чердака. Для верности лучше дождаться, когда объект выйдет на кухню. Судя по тому, как дамочка моталась по квартире, ждать Дикой Люсе оставалось не так уж долго.

И точно. Объект появился. Жертва Дикой Люси какое-то мгновение постояла в глубине кухни спиной к окну, что-то делая у кухонного стола, потом резко повернулась к окну, подошла к нему вплотную и раздернула занавеску. В начавшей опускаться на город темноте ярко сверкнул огонек зажженной сигареты. Она успела только вдохнуть табачный дым. Выдохнуть уже не успела. Красная точка остановилась в центре лба, и Дикая Люся плавно нажала на курок. Расстояние было невелико. Глаз точен. Рука тверда. Какое-то мгновение мертвая женщина еще стояла перед окном и из ее раскрытого рта медленно выходил сигаретный дым. Так и не закрыв рта, стала медленно оседать и вскоре исчезла из зоны видимости. Заказ выполнен. Теперь можно и домой...

БРОШЬ КНЯЖНЫ ВАСИЛЬЧИКОВОЙ.

КРОВЬ НА КАМНЕ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗУМРУДА

Удивительные они существа, драгоценные камни. В каждом скрыта своя тайна. У каждого камня — своя судьба. И заранее никогда не скажешь, как отразится судьба камня на судьбе владевшего им человека.

Вот, например, взять огромный изумруд на старинной работы броши, на протяжении веков принадлежавшей роду Васильчиковых. Обычный камень. Разве что отличается от других изумрудов своей величиной и чистотой.

По преданию, иногда светился изумруд красным светом. Но те, кто оставил воспоминания о причудах камня, не писали, были ли в этот момент рядом с изумрудом другие драгоценности, например рубины и гранаты, которые могли дать красные блики, или кровавое свечение объяснялось лучом солнца, проникшим в будуар владелицы сквозь красные бархатные шторы...

Да нет, конечно же, в XX веке, в конце нашего «научно-технического» столетия, говорить о каких-то кровавых предзнаменованиях просто смешно!

Олегу Гинзбургу, владельцу крупного антикварного дела в Германии, его консультант, Морис Шапиро из Мюнхена, только раз взглянув на изумруд, чтобы оценить новоприобретение, сразу сказал:

— Камень не простой. И попал к вам не просто...

— Почему так считаешь?

— А я про него слыхал. Брошь-то историческая. Старики ювелиры из поколения в поколение передают легенды, связанные с наиболее известными крупными камнями. Про этот изумруд говорили, что, если достался он кому не по праву наследия, засветится однажды кровавым светом, — тут и жди беды.

— Чушь все это. Камень как камень! Ты мне его оцени. И изумруд, и брильянты. Я уж сам решу, разбирать ли мне камни и продавать их по отдельности, а старинную оправу, себе в убыток, пустить на золотой лом, или рискнуть выставить на аукционе «Сотби», или подарить нужному человеку.

— От международных аукционов я настоятельно советовал бы держаться подальше. Не дай Бог засветиться с камнем, имеющим такую репутацию. Камни по отдельности продать? Ну, если камень, извините, ворованный, то да, лучше не рисковать. Но потеряете при этом сильно. А уж пускать на лом оригинальную оправу — вообще преступление.

— Ну, хрен с ним... Подарю! Есть одна дама в России. Очень нужный человек. Просто бабки в лапу ей не дашь, высоко летает. А брошь на пятьсот тысяч баксов... Так ведь она потянет? Вот я и говорю, такую брошечку с изумрудом и бриликами в самый раз.

— Если быстро передарите, может, вас и не коснется кровавая зловещая аура камня. Но и то без гарантии.

— Накаркаешь, едри тебя в лапоть с носка на пятку...

— А... Помню, у нас в Питере так фарца Моня с Петроградской стороны матюгался. Виртуоз был... да, Питер, Питер... Значит, в Россию ваш камень вернется? Ну, так тому и быть. Может, и кончится его кровавенькая история. Ишь, вы гляньте, Олег, гляньте, как зеленый камень красным светится... Не тяните...