Лукашенко. Политическая биография - Александр Федута

«Лукашенко абсолютно убежден, что когда он не показывает деньги в бюджете, это не воровство. Представьте себе, как он рассуждает.

Вот сидит парламент, который должен распределять бюджет. Но разве эти идиоты могут распределить правильно, когда правильно могу распределить только я? Я один знаю, куда надо бросить эти деньги! Поэтому, когда я продаю МИГи в Перу, я эти деньги не покажу в бюджете. Но не потому, что я хочу положить эти деньги в карман, а для того, чтобы правильно распределить».

Это не называется воровством, что подтвердит любой юрист. Это всего только политическое злоупотребление властью. Но зачем тогда власть, если не злоупотреблять ею?

Святая вера в собственную правоту и собственную исключительность и приводит к тому, что Лукашенко, защищая свою бескрайнюю власть, верит в то, что защищает на самом деле интересы всего народа.

Даже когда покидает свой дом.

О том, как шел расчет за стремительный визит Александра Лукашенко на зимнюю Олимпиаду в Нагано, вспоминает бывший посол в Японии Петр Кравченко:

«Подходит время отъезда — одиннадцатый или двенадцатый день. До отъезда надо рассчитаться за номера. Я подошел к Титенкову. Титенков привез с собой пол-автобуса сала, сувениров, водки — в полном смысле слова. Весь номер у него был забит всякой снедью и подарками. Правда, Лукашенко летел потом еще на Дальний Восток, делал еще где-то две посадки, поэтому вся эта снедь предназначалась не только для Японии329.

Захожу к Титенкову:

— Иван Иванович, надо рассчитаться за отель.

Титенков подходит к портье, портье протягивает счета. Иван Иванович небрежно щелкает замком чемоданчика и буквально вываливает порядка ста тысяч долларов. И начинает пачками по десять тысяч совать их портье.

У бедного японца глаза стали круглыми, как блюдца. Он смотрит на Ивана Ивановича, как кролик на удава, и ничего не понимает. Нигде в цивилизованных странах так не делается, там рассчитываются карточками или оплачивают счета по перечислению. К слову, это позволяет осуществлять контроль за расходованием средств налогоплательщиков. А тут человек рассчитывается кэш — да еще за президента!

Понятно почему? Чтобы не было квитанций, чтобы все это прошло так же, как и все остальные "грешки" такого же рода330.

А ведь эта поездка обошлась стране в несколько миллионов долларов. Один перелет, паркинг самолета — это сотни тысяч. Гостиница для летчиков, приезд и пребывание делегации, в которой не менее тридцати человек. С ним были Латыпов, Коноплев, Заметалин, Титенков, сын Лукашенко Виктор, целая группа журналистов, человек шесть охраны — итого человек тридцать.

И, подчеркну, никаких переговоров в Японии как у президента страны у Лукашенко в тот визит не было».

Как прикажете все это воспринимать? Может быть как своеобразную форму «моральной компенсации» за потраченные силы? Ну хочется Лукашенко «халвы» — так отчего же отказывать человеку в такой малости?

Глава четвертая. Самый сладкий бизнес

Реформы по-белорусски

Экономисты-рыночники хорошо знают, что нужно бы сделать нашему государству с неустойчивой экономикой, чтобы разбогатеть: отдать производство в руки частника.

Но меньше всего Лукашенко была нужна приватизация государственной собственности, поскольку это ослабило бы его личное участие в управлении этой собственностью.

Хотя это вовсе не означает, что приватизации в Беларуси не было. Вопрос в том, какая это приватизация и кто в результате ее богатеет. Вот мнение одного из наиболее авторитетных белорусских экономистов, Леонида Заико331:

«Лукашенко запретил приватизировать заводы и фабрики, сохранив этот капитал для государства. Но те, кто ему это советовал сделать, да и он сам остановились на уровне первого тома "Капитала" Маркса. А если бы они прочли второй и третий тома, то узнали бы, что капитал бывает основной и оборотный. Запрет на приватизацию основного капитала вовсе не означает, что не произойдет приватизации оборотного, то есть денежных средств, находящихся в обращении у предприятия.

Станки, машины, оборудование, здания — к слову, безнадежно устаревающие — остаются в собственности государства, но деньги этих предприятий уже давно приватизируются различными дельцами».

Тех руководителей государственных предприятий, кто этому мешал и противился, Лукашенко разогнал или посадил. Именно карьерный директорат белорусских промышленных гигантов стал его жертвой. Так, были арестованы директора Могилевского объединения текстильных тканей «Моготекс» Владимир Семенов, Белорусского металлургического завода Юрий Феоктистов, Минского тракторного завода Михаил Леонов, Минского завода холодильников Леонид Калугин, новополоцкого ПО «Нафтан» Константин Чесновицкий. В каждой ключевой отрасли белорусской промышленности — добывающей, легкой, машиностроительной, нефтехимической — кого-то из руководителей арестовывали, судили.

«Пошла повсеместная чистка, подбор людей не по принципу профессионализма, а по принципу абсолютной лояльности. В первую очередь уничтожаются умные, самостоятельные и слишком много понимающие. К управлению приводятся люди без какой-либо иной мотивации, кроме личной преданности. Их и прикармливают. А те, кто честно и умно работал, — или в тюрьме, или на пенсии, или за границей. Ну, поскольку на дворе все-таки XXI век, их попросту не расстреливают»332.

Новые «свои люди» были покладистее. Не имея до поры собственных интересов, будучи в большинстве случаев пришельцами со стороны, они охотно соглашались на то, чтобы поставки сырья и комплектующих на их предприятия, а также сбыт готовой продукции вели те фирмы, которые указывали им вышестоящие начальники, осуществлявшие за этим контроль. А где контроль — там и живые деньги.

Дороже купишь сырье и комплектующие, дешевле продашь продукцию — и в обоих случаях получишь «откат», которым поделишься с «контролером». Так даже самые крупные предприятия становились заложниками фирм-паразитов, обдиравших их совершенно безнаказанно. Если, конечно, хозяева этих фирм не забывали, кто их облагодетельствовал. А если забывали, то Лукашенко сразу объявлял их жуликами и «вшивыми блохами», после чего и начинались аресты.

На самом же деле это было борьбой за финансовые потоки.

Понятно, что при этом и верноподданные начальники, и стоявшие над ними контролеры жить начинали все лучше.

Говорит Геннадий Грушевой:

«Сегодня развивается капитализм по единственной модели — капитализм, работающий исключительно на власть. Создаются мощнейшие компании, туда даются деньги, преференции. Но эти компании возвращают деньги не государству, не обществу, даже не своим работникам. Большая часть прибыли уходит на эту власть, на ее прихлебателей, на всю систему.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});