Милость Келсона - Кэтрин Куртц

— Да, он его пристрелил, — сурово произнес Эван, просунувший голову между полотнищами шатра, и Келсон поднял руку, чтобы посмотреть на него. — И не вздумай позволять ему погрязнуть в сожалениях из-за этого маленького промаха, архиепископ! Парнишка проявил характер. Он казнил одного предателя, чтобы заставить многих других сдаться без боя.

Келсон, не чувствуя себя убежденным в собственной правоте и пытаясь справиться со смертельной усталостью, с трудом сел, не обращая внимания на то, что из-за резкого движения в голове на несколько секунд все словно перевернулось от боли.

— Все равно мне следовало постараться представить его перед трибуналом.

— Он сам это выбрал, сир.

— Но…

— Келсон, он давно уже был мертв, и сам отлично понимал это! — воскликнул герцог Эван, заставляя Келсона отвести руку от лица и заглядывая ему в глаза. — Подумай об этом. Его душа была искалечена. Он поднял мятеж, и в результате его последний сын был убит. Ты думаешь, он не понимал, что его ждет? Или ты думаешь, он предпочел бы умереть по приговору суда, как предатель? Нет, для него самого было лучше умереть вот так, с мечом в руке. Лучше стрела из королевского лука, чем веревка или топор палача… или многие годы в темнице…

Келсон откашлялся и уставился в пол между своими коленями.

— Я… я об этом не подумал, — признался он.

— Это уж точно, я так и понял, — пробормотал Эван. — Не так-то легко стать королем, не успев толком повзрослеть, а, парнишка? Но, если это тебя хоть немножко утешит, твоему отцу было ничуть не легче, благослови Господь его душу.

Келсон слабо улыбнулся.

— Да уж, наверное…

— Ну, значит, и довольно об этом.

Келсон кивнул и глубоко вздохнул, несколько ободренный словами старого герцога, — рассудочная часть его ума понимала, что Эван прав, но королю все равно хотелось, чтобы все это произошло как-то иначе…

Но потом его мысли обратились к Лорису, — к тому, кто был подлинным виновником столь печального положения дел, — и в глазах Келсона вспыхнула решимость, когда он снова поднял голову.

— Да, — сказал он. — Ты прав, Эван. И я знаю кое-кого, кто куда более Сикарда достоин наказания за все, что случилось сегодня. Где Лорис?

— В надежном месте, сир, под надежной охраной, — без промедления откликнулся Кардиель, кладя руки на плечи короля, поскольку тот попытался встать. — И Горони тоже. Но я думаю, тебе лучше отложить встречу с ними до утра.

Серые глаза Келсона Халдейна потемнели и стали холодными, как лед, и он ощутил, что вся сила архиепископа Кардиеля — ничто перед ним, хотя он ни на йоту не задействовал свое могущество Дерини.

— Я видел Горони и сумел удержаться от того, чтобы тут же убить его, — ровным голосом произнес он. — Так в чем же дело? Неужели ты думаешь, что Лорис будет для меня более сильным искушением?

— Эдмунд Лорис может и святого довести до того, чтобы тот нанес ему увечье, — возразил архиепископ Кардиель. — Я знаю, что я, например, не решился бы встретиться с ним прямо сейчас, потому что слишком хорошо знаю, что он сделал с Дунканом и что он сделал с Генри Истелином.

— Я не собираюсь убивать его без суда, Томас! И я не намерен мучить пленников, даже если мне очень этого захочется.

— Никто и не говорит об этом, сир.

— Тогда почему бы мне не увидеть его прямо сейчас?

Архиепископ Кардиель выпрямился под гневным взглядом Келсона, не желая, сдаваться, — и наконец король опустил глаза, сожалея о своей вспышке.

— Ты не боишься меня, правда? — прошептал он.

— Нет, сир. По крайней мере, я не боюсь за себя самого.

— Архиепископ прав, сир, — вмешался герцог Эван, опускаясь на корточки, чтобы удобнее было говорить с лежавшим королем. — Почему бы тебе не подождать до утра? Для таких, как Лорис и Горони, пытка уже то, что они угодили в плен к Дерини. Так пусть поволнуются как следует! Чем дольше ты заставишь их ждать и размышлять о том, что их ждет, тем слабее они будут к моменту вашей встречи.

Келсон какое-то время размышлял над с виду совершенно неоспоримыми аргументами герцога Эвана, потом посмотрел на щель между полотнищами тента, сквозь которую Эван проник внутрь.

— Мне бы и самому хотелось выбрать то, что предлагаешь ты, Эван, — сказал он наконец.

— Так что тебе мешает?

— Мне необходимо узнать, куда собиралась бежать Кэйтрин. Ты прекрасно понимаешь, что война не закончится, пока она на свободе.

— Ну, если это все, — сказал Эван, хитро улыбаясь из-под встопорщенной рыжей бороды, — тогда отправь людей в Лаас, пусть там поищут. Она наверняка там.

Келсон удивленно уставился на него.

— Кэйтрин там?

— Да. И остатки мятежных войск, и Джедаил тоже… и этот ее епископ Креода.

— Но как ты узнал?

Эван как-то по особенному фыркнул носом.

— Ты думаешь, только Дерини умеют заставлять пленных говорить, или ты думаешь, к нам в руки попались только Лорис и Горони, и больше никого?

— Нет, но…

— Уж поверь мне, Кэйтрин и все остальные — в Лаасе. Я бы не стал тебе говорить, если бы не был уверен.

— Ну, тогда мы должны выйти прямо утром, — заявил Келсон, снова пытаясь сесть.

— Нет, сир, мы дадим армии завтра хорошенько отдохнуть, а в Лаас отправимся послезавтра.

— Но она может сбежать…

Герцог Эван покачал головой.

— Она не захочет бежать, — сказал он. — Она не захочет даже сражаться, если ты обойдешься с ней так же, как обошелся с Сикардом.

— Ты что, хочешь сказать — если он ее пристрелит? — спросил потрясенный архиепископ.

— Нет. За что ей сражаться, если все ее отпрыски погибли, и муж тоже убит? Подумай об этом. Она не станет больше воевать. А наша армия нуждается в отдыхе. И королю тоже отдых необходим, да.

Келсон отрицательно покачал головой.

— Все равно это то дело, которое необходимо довести до конца, — упрямо сказал он, оглядываясь в поисках своих лат. — Мне необходимо передать сообщение в Ремут, а…

— А по ту сторону вот этого тента, — твердо сказал Кардиель, — находятся люди, которым ты просто не сумеешь помочь, если доведешь себя до полного изнеможения, делая то, что прекрасно могут сделать другие. Вот так, сир.

Глаза Келсона уставились на чуть колышущийся холст тента, словно король желал одним взглядом разорвать его в клочья. Но он кивнул.

— Дункан.

— И Аларик, и Дугал, — добавил Кардиель.

— Но… они не ранены.

— Нет. Однако я уверен, что через несколько часов, когда самый опасный для Дерини наркотик выйдет из крови Дункана, Аларик сможет взяться за… более эффективное лечение. Он… похоже, он рассчитывает и на то, что его поддержите ты и Дугал. Но на тебя ему не придется надеяться, если ты не восстановишь свои силы. Ты уже однажды свалился от жары и перенапряжения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});