Малышка и Карлссон - Анна Гурова

Селгарин махнул рукой, и музыка смолкла. Тишина нарушалась только потрескиванием углей в жаровнях, плеском воды и взволнованным дыханием публики.

– Дети мои! – заговорил Селгарин звучным высоким голосом. – Сегодня для всех нас знаменательный день – единственный день в году, когда мы взываем к силам, доступным только Ши, и совершаем великий, страшный и таинственный обряд Обновления… Нет на свете ничего более прекрасного и потрясающего, чем прикосновение к корням бытия, истокам миров…

Искоса взглянув на беловолосого, Катя увидела, что его рот кривит презрительная усмешка.

– Кто такие Ши? – прошептала она.

– Я, он, – последовал лаконичный ответ.

– Духи природы, что ли?

Беловолосый хмыкнул:

– Мы – истинные Туат'ха'Данаанн. Но людям дозволено именовать нас… – Он произнес шипяще-свистящее слово, прозвучавшее примерно как «сидхи».

Слово показалось Кате знакомым.

– Это значит – народ холмов, – перевел беловолосый с надменным смешком.

– Сиды? – переспросила она. Значит, вот кого искал Карлссон!

– У тебя скверное произношение, – проворчал беловолосый.

Катя замолчала. Она обдумывала новость, а Селгарин тем временем вещал. Боже, а она ему так доверяла!

– …И повернуть время вспять! – звенел его голос. – Вам, присутствующим здесь, выпала честь стать свидетелями… Еще ни один смертный…

– Вы – эльфы? – спросила она через несколько минут.

– Так нас тоже называли.

«Эльфы! С ума сойти! Настоящие эльфы! Если только он не врет…»

Катя с жадным любопытством уставилась в лицо, выискивая в его чертах нечто нечеловеческое. Беловолосый одарил ее волчьей улыбкой, снова вогнавшей Катю в дрожь.

«Какой он всё-таки жуткий… – подумала Катя. – Жалко, что Карлссон до него не добрался». Но Карлссона убили. А эльф нашел ее…

– Сегодня обряд Обновления впервые совершается в присутствии преданных! – вещал Селгарин. – И хотя большая часть этого таинства останется для вас незримой, ибо оно совершается вне этого мира, но вам дозволено будет лицезреть уход Ши и его Источника в Долину Тумана, и позже – возвращение обновленного Ши.

– Уход куда? – прошептала Катя. Ей было страшно и любопытно одновременно.

– Увидишь, – проронил беловолосый эльф.

Селгарин закончил свое выступление. Снова заиграла музыка. Селгарин, перейдя на незнакомый язык, произносил какие-то фразы – вероятно, заклинания. Беловолосый эльф потянул Катю за локоть.

– Пошли, – тихо сказал он. – Начинаем.

Катя не осмелилась противиться. Кроме того, ей было очень интересно, что случится дальше.

Рука об руку они прошли между двумя жаровнями. Катю обволокло пахучим можжевеловым дымом, и у нее закружилась голова – впрочем, голова и раньше слегка кружилась – от голода.

Селгарин протянул Кате металлическую посудину – не чашу, которая так и стояла на полу, а нечто вроде бронзового тазика с водой. В тазике плавали листья.

– Умойся, – мягко сказал он.

– Я макияж попорчу, – возразила Катя. Беловолосый что-то сердито пробурчал под нос, зачерпнул воды, нагнул Катину голову к тазику и быстро умыл ее. А пока Катя отплевывалась и протирала глаза, умылся сам.

– Тихо! – Селгарин коснулся пальцами губ Кати, которая собиралась громко возмутиться. – Так надо.

Он снял с ее щеки прилипший лист и ласково ей улыбнулся.

И Катя замолчала – всё-таки какие-то остатки доверия к Селгарину в ней еще жили.

– Зачем? – прошептала она.

– Это очищение, – пояснил Селгарин. – Священным огнем и священной водой. Неочищенный дух не войдет в Долину Тумана, – и, отвернувшись, снова заговорил на чужом языке.

– Теперь вы оба готовы! – через некоторое время объявил он по-русски.

Кто-то из тумана подал Селгарину еще одну чашу, которую тот принял и поднес Кате и беловолосому.

В чаше плескалось нечто зеленоватое и пахучее. Катя с отвращением опознала вчерашний супчик.

– Готовы ли вы пройти врата Долины? – торжественно спросил Селгарин, поднимая чашу.

– Давно готов, – буркнул беловолосый.

– Это обязательно? – с сомнением спросила Катя, не притрагиваясь к чаше.

В глазах Селгарина промелькнула растерянность.

– Тебе не нравится?

– Нравится? Эта отрава?

Беловолосый уставился на Катю, как голодная акула на дайвера.

– Она сейчас всё выпьет, – угрожающе сказал он. – И добавки попросит.

– Поить ее насильно было бы крайне нежелательно, – возразил Селгарин. – Элемент принуждения, ты же знаешь…

– Кто сказал «насильно»? – удивился эльф. – Девица, посмотри влево.

Катя посмотрела, и у нее перехватило горло. У двери, чуть в стороне от прочей публики, под присмотром мордоворотов в форме секьюрити стояли Лейка и Дима. Лица у обоих были мрачные и растерянные. Лейка, увидев, что Катя смотрит на них, слабо улыбнулась, Дима смотрел сердито и беспомощно.

– Как они тут оказались? – прошипела Катя.

– Сами пришли, – сказал Селгарин. – Тебя искали. Кто ищет, тот найдет. Особенно если ему помогут…

– Время! – напомнил беловолосый. – Пей, если хочешь, чтобы они сумели отсюда уйти!

Катя посмотрела еще раз и увидела, что мордовороты крепко держат Диму за локти. Лейку не держали, но всё равно…

Катя вздохнула… и выпила зеленый бульон. Несколько секунд – зал поплыл у нее перед глазами, колени подогнулись… Последнее, что видела Катя, – как беловолосый допивает остатки зелья…

* * *

Подиум утонул в клубах разноцветного дыма, а когда дым поредел, то оказалось, что ни Кати, ни страшненького блондина на сцене больше нет. Дети Ши впали в полный экстаз. Они орали и приплясывали, как ненормальные…

Дима вполголоса ругался, Лейка ревела, но никто не обращал на них внимания. Равнодушные охранники довольно грубо отпихивали беснующихся «детишек», но те словно бы и не замечали этого.

Впрочем, оказалось, что для Лейки с Димой все неприятности кончились.

Спустя несколько минут охранники вывели их из зала.

Снаружи ждала Карина.

– Эдуард Георгиевич велел их отпустить, – сказала она.

– Но он сам… – попытался возразить старший секьюрити.

– Он сам слишком занят, чтобы заниматься такой ерундой! – перебила Карина. – Вот, возьми, он просил передать… – Карина сунула охраннику свернутые в трубочку деньги.

Секьюрити переглянулись и синхронно кивнули.

– Люблю я музеи, – говорила Карина, возглавлявшая их маленькую процессию. – Меня всегда забавляло, как люди пытаются сохранить время. Я вот подумываю: не начать ли мне собирать коллекцию людей, которые мне особенно нравились. Выставлю у себя в салоне. Вечная красота, и красота на один вечер. Согласитесь, если бы человеческая жизнь была вечной и не исчезала в один прекрасный день, подобно росе или дыму, в ней не было бы никакого очарования. Так сказал один японец несколько сотен лет назад. Забавно, что эта мысль пришла в голову именно смертному…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});