Экспедиция «Тяготение» - Хол Клемент

– Его Учителя все знают. Они не хотели помочь мне избавиться от тебя, но мне удалось их принудить. Когда их попытки не удались, я приказал им прислать тебя сюда, чтобы убедить тебя, если возможно, или убить, если это окажется невозможно.

Крюгер, убедившись, что подозрения его оправдались, наклонился к самому аппарату и заговорил с такой злостью, какой еще никогда не испытывал:

– Теперь мне все понятно. Ты не принадлежишь ни к расе Дара, ни к расе народа, который жил в этой деревушке. Ты и тебе подобные вертите жителями деревни в делах повседневных и указываете остальному населению планеты, как поступать в делах более сложных. Я не знаю, кто из вас - вы или они - был аборигеном этого мира, но мне совершенно ясно, почему вам не хочется, чтобы они покинули теперь эту планету. Вам бы тогда пришлось самим работать на себя! Что, неправда?

К концу тирады Крюгер настолько разъярился, что было просто чудом, как невидимому собеседнику удавалось его понимать. Но он, видимо, понял.

– Отчасти ты прав, - спокойно ответил он.

– Отчасти! Я прав во всем! Ну-ка, выйди, покажись!

– Боюсь, что именно сейчас это совершенно невозможно.

– Чего же ты боишься? Что я нечаянно наступлю на тебя и раздавлю?

– Не совсем так. Хотя, вообще-то говоря, наша встреча, произойди она в условиях, пригодных для жизни одного из нас, и в самом деле окончилась бы смертью другого. Я бы не смог выжить в твоем окружении, и я почти уверен, что ты не выжил бы в моем… Во всяком случае, Дар Лан Ан не выжил бы наверняка.

– Значит, он, а не ты абориген этой планеты. А вы явились сюда и поработили их!

– Я недостаточно хорошо знаю прошлое, чтобы опровергнуть твое утверждение, но полагаю, что ты неправ.

– Здесь же все ясно.

– Ты делаешь слишком уверенные заявления, основываясь на крайне малочисленных данных. Согласен ли ты пообещать мне не передавать народу Дар Лан Ана никаких знаний, за исключением тех, что мы одобрим?…

– Нет!

– Подожди, дай мне закончить… пока ты узнаешь о нас достаточно, чтобы судить объективно.

– А как я об этом узнаю?

– Я согласен освободить тебя от твоего обещания, как только ты об этом попросишь, но при условии, что я оставляю за собой право прикончить тебя, если найду это необходимым или целесообразным.

– И ты думаешь, что я буду чувствовать себя связанным обещанием, которое дам при таких условиях?

– Да я просто не советовал бы тебе делать и говорить что-нибудь такое, что дало бы мне основания усомниться в тебе. И я уверен, ты знаешь, что я имею в виду.

– А как насчет Дара?

– Как я уже сказал, он волен говорить все, что ему угодно, пока он жив. У него нет знаний, которые, по нашему мнению, не должны быть переданы его народу.

– Он слышал, когда мы говорили об электричестве.

– Я помню.

– Ладно, будь по-твоему, я не стану рассказывать ничего без твоего ведома. Но предупреждаю, что убедить меня будет трудновато.

Из приемника донесся вздох облегчения.

– Вот это уже лучше, - последовал ответ. - Признаться, я был бы рад подружиться с тобой, как ты, по-видимому, дружишь с Дар Лан Аном.

– После всех твоих “случайностей” на это потребуется время… да и доверие.

– Твои слова наводят меня на мысль, уж не принадлежишь ли ты к расе, которая не ведает ошибок. Моя раса не такова. Впрочем, пожалуй, лучше перейти к объяснениям. Прежде всего твое предположение о том, что мы используем расу Дар Лан Ана просто в качестве рабочей силы, в корне неверно. Это невозможно чисто практически - мы не способны жить в тех же условиях, что и они. Но через несколько лет они умрут, и с их смертью начнется время, когда мы сможем жить на этой планете свободно.

– Ты хочешь сказать, что вы живете, когда они мертвы, и что…

– …и что большинство из нас умирает, когда они начинают жить? Совершенно верно.

– Значит, город между вулканами построен вашим народом!

– Да. И когда мы умираем, за ним присматривают всего несколько представителей нашего рода. В том числе и я.

– Так вот почему электричество включено…

– Когда? Сейчас?

– Да, когда мы были в городе перед тем, как явиться сюда.

Из приемника донеслись странные, совершенно невоспроизводимые человеческим голосом звуки, затем последовала короткая пауза. И вот уже невидимый собеседник заговорил снова:

– Благодарю тебя. Некоторое время назад мне пришлось включить энергию, чтобы отрегулировать паровой клапан - подозреваю, это ты его испортил, - и я забыл отключить ее. Да, боюсь, что лучшие годы моей жизни миновали.

– Ты хочешь сказать, что эта штука в кратере, за городом… что это ты управлял ею?

– Не непосредственно; она управляется автоматически. Пар поступает из того же подземного источника, что и гейзеры. Резервы тепла там практически неистощимы, чего нельзя сказать о запасах воды. Мне пришлось отключить клапан вручную, так как непредвиденный расход пара угрожал другим нашим установкам. Скажи, ведь авария произошла по твоей вине?

– Боюсь, что так. - И Крюгер рассказал, как было дело.

– Понятно. Я надеюсь, ты уберешь оттуда камни, прежде чем вернешься к полярной шапке. Я мог бы послать жителей деревни, но мне бы пока не хотелось, чтобы они туда ходили.

– С удовольствием, - ответил Крюгер, - если только никто не будет дотрагиваться до ручного управления клапаном.

– Кажется, мы начинаем доверять друг другу. Однако вернемся к нашей теме. Как я сказал, мы совсем не такие, как твои друзья; мы находимся в других условиях, пользуемся другими орудиями, живем в других зданиях, едим другую пишу. Короче, мы им не соперники - с таким же успехом наши народы могли бы жить и на разных планетах.

– Почему же тогда вы возражаете против того, чтобы они жили на другой планете… или, по крайней мере, были бы способны переселиться на другую планету?

– Любой из их Учителей скажет тебе, что это столь же в их интересах, сколько и в наших. Скажи, если они покинут эту планету, велика ли вероятность, что они найдут другую точно такую же?

– Ну, этого я не знаю; таких планет, должно быть, много. Планетам в Галактике несть числа.

– Но наверняка очень мало таких, которые убивали бы их в положенный срок. Я понял так, что ты не знаешь срока своей смерти, и это тебя устраивает. А ты не пробовал выяснить, как чувствовал бы себя при таких обстоятельствах твой друг Дар?

Крюгер молчал; он уже знал, что Дар испытывает сострадание к нему, существу, не ведающему своего смертного часа. Затем он припомнил одну из своих излюбленных теорий.

– Я признаю, что Дара всю жизнь воспитывали в убеждении, будто смерть в некое строго установленное время является естественной и неизбежной, но ведь это всего лишь вопрос воспитания… Некоторые представители его расы прекрасно мирятся с перспективой более долгой жизни.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});