Спектр - Сергей Лукьяненко

– А то смотри… – Ирина задумчиво посмотрела в потолок. – Выучу как следует язык шеали, пройду обряд в их храме…

Мартин перегнулся через стол – и поцеловал девушку.

– То-то, – сказала Ирина через минуту. – Все, давай думать дальше. Раз уж умеем.

Мартин искоса оглядел зал. Вроде бы их страстный поцелуй внимания не привлёк. Спасибо старателям Талисмана за деликатность…

– А что думать? – спросил Мартин. – Прошлая попытка ключников принести в галактику мир и изобилие закончилась катастрофой. То ли законы природы, то ли суровый Господь, можно особо разницей не озадачиваться, устроили взбучку своим ленивым детям. Кто-то, возможно, смирился и ушёл на следующую ступень эволюции. Их мы просто и заметить-то не в силах. Кто-то скатился до уровня животных… с вариациями. Их мы замечаем и числим по разряду добычи. А большая часть оправилась, заново размножилась и принялась за старое. В том числе и ключники. Отсюда следует – будет новая взбучка.

– Альтернатива – убедить ключников разорвать транспортную сеть.

– Во-первых, не получится, – покачал головой Мартин. – Во-вторых, это будет лишь отсрочка. Все расы самостоятельно придут к тому же итогу.

– Но должен быть и другой выход, – сказала Ирина. – Не зря же в списке был Талисман.

Мартин вздохнул. Ну сколько можно повторять, что его знания о Талисмане почерпнуты из «Дайджеста для путешественников», «Гарнеля и Чистяковой», «Энциклопедии миров» от «Майкрософта» и тому подобных изданий.

– Иринка, если тебе есть что сказать… – начал он.

Но в этот момент к ним наконец-то подошёл официант с фирменным блюдом от «Дохлого пони».

И Мартин облегчённо прекратил дозволенные речи.

2

Человек – существо всеядное. И при условии мягкого, тёплого климата, низкой двигательной активности и нечастого исполнения половой функции вполне способен обходиться растительной пищей. Если та будет изобильной, а место физического труда займёт достижение нирваны.

Человек – хищник. Как-то Мартину рассказывали про индийского подростка, с рождения не вкушавшего мяса. Так уж получилось, что индийский мальчик отправился в дружественную Россию – выиграв очередной конкурс индийско-российской дружбы. И первым впечатлением, о котором мальчик взахлёб рассказал встречающим его русским друзьям, были «изумительно вкусные коричневые лепёшки», которыми его потчевали в самолёте «Аэрофлота». Нет, когда мальчик узнал, что разиня-стюардесса накормила его котлетами, ему стало очень грустно и обидно. Но это уже не имеет отношения к потребностям организма, а говорит лишь о силе моральных устоев. Ослабленный вегетарианством юный организм против мяса совсем не протестовал…

Мартин, пожалуй, отказался бы лишь от собачатины. Опять же исключительно по причинам морального плана. Так что принесённое официантом фирменное блюдо его ничуть не шокировало.

– Конина? – глядя на красноватые куски холодного отварного мяса, спросил он.

Официант кивнул, ожидая реакции. Помимо конины, в фирменное от «Дохлого пони» входили куски вареного теста, вылепленные в форме копыт, немного твёрдого сыра, скатанного в шарики, и какой-то кисломолочный напиток. Мартин попробовал и восхитился – это был настоящий казахский кумыс!

– Замечательно, – сказал Мартин, обильно намазывая конину горчицей. Многие считают, что конское мясо отвратительно на вкус. Бедные глупцы! Они едят конину горячей, а может быть, ещё и пьют бульон. А конина вкусна лишь в холодном виде, тогда никакая говядина или свинина с ней и близко не сравнится…

– И тебя не удалось шокировать, – сказала Ирина. – Юмор у трактирщика такой. Раз уж «Дохлый пони», то всех новеньких угощают кониной.

Мартин покачал головой, открыл было рот, чтобы рассказать о целебных свойствах конского мяса, о его обязательном использовании при изготовлении сырокопчёных сортов колбасы… Но вспомнил надпись «Сноб» на своём личном деле и проглотил заготовленную речь вместе с куском конины.

– Это, наверное, новичков смущает, – предположила Ирина. – А ты уже столько миров обошёл… Мартин, ты слышал про ключ?

Мартин кивнул.

– Вот он, – сказала девушка и потянула с шеи цепочку. Мартин раньше уже заметил, что у Ирины целых три цепочки – одна, конечно, с крестиком, одна с жетоном путешественника, а третью он счёл обычным украшением.

Оказалось, что на ней и висел «ключ».

Он оказался меньше, чем представлял себе Мартин. Даже не карандаш, а огрызок карандаша. Тонкий синевато-прозрачный цилиндрик с мутными вкраплениями внутри, с отверстием, в которое и была пропущена цепочка.

– Что за дрянь? – риторически спросил Мартин. Нет, конечно, пурпурный порошок впечатлял не больше… но какая-то неуловимая аура чуждости от него исходила. А тут…

– Не нравится? – спросила Ирина с улыбкой.

– Стеклянная фиговина, – вынес вердикт Мартин. – Если бы в кино герой нашёл такую штуку – сразу стало бы понятно: это ключ от самого главного сейфа Чужих. Или детонатор, оставшийся от Большого Взрыва… Но мы не в кино. Ирка, это просто стеклянная фиговина!

– Верно, – тихо сказала Ирина. – Я её подобрала на Станции, когда сюда прибыла. В мусорном ведре.

Мартин вытаращил глаза:

– Кто-то выкинул ценный артефакт в мусор?

– Да кто тебе сказал, что это ценный артефакт? – шёпотом спросила Ирина. – Мусор – он мусор и есть. Даже если инопланетный.

– Ты что, решила надуть скупщиков? – остолбенел Мартин. – Да если они узнают…

– Никого я не обманывала, – с милой улыбкой ответила Ирина. – И тише говори, ради Бога! Я, между прочим, никогда не заявляла, что нашла эту штуку в «сейфе». Просто таскала на виду и говорила «нашла». А что там народ напридумывал – не моя проблема.

– Зачем? – спросил Мартин, помолчав.

– Я вот что думаю, – Ирина посерьёзнела, – Талисман – не Библиотека. Эта планета не мертва. Здесь странный туман… здесь даже скалы под ногами – электростанция. Сейфы эти работают… и не только порошок так находят, поверь! Если этот мир остался от прежней экспансии ключников, то что-то в нём есть. Что-то очень ценное. Может быть, это какой-то центр управления всей империей ключников?

– Нет у них империи, – буркнул Мартин, наливая себе ещё кумыса. – У них одна уютная планета и тысячи кораблей. Всё! А был бы центр – не пустили бы туда толпы дикарей в земле ковыряться.

Ирина не стала спорить:

– Но чем-то Талисман важен? Важен! Значит, надо узнать его тайны. А как это сделать проще всего?

– Прожить тут годик-другой. – Мартин окинул трактир задумчивым взглядом.

– Познакомиться с теми, кто прожил на Талисмане много лет! – отрезала Ирина. – Стать своим среди тех, кто уже до чего-то докопался. А что для этого нужно?

Мартин кивнул:

– Понимаю. Сделать вид, что ты владеешь равнозначной тайной… Ну и как успехи? К тебе пришли местные масоны, принимать тебя в ложу и делиться информацией?

Ирина как-то неопределённо покачала головой:

– Ну… трудно сказать. Может быть, и подходили. А может быть, я сама себя убедила.

– Местные масоны. Братство Талисмана… – размышлял Мартин. – Очень удачливые и умные старатели… скажем, кто-то мог найти закономерности в работе сейфов… Что ж, давай играть. Идём ва-банк?

– Идём, а как? – с любопытством спросила Ирина.

Мартин сгрёб «ключ» вместе с цепочкой в кулак, спрятал в нагрудный карман. Потом достал из рюкзака объёмистый пакет и положил на стол перед Ириной.

– Это что? – спросила девушка.

– Для окружающих – деньги. За артефакт. А на самом деле обычный обменный набор – шоколад, специи, патроны. Потом вернёшь.

Ирина улыбнулась.

– Шоколад хоть можно оставить?

Они спокойно доели фирменный обед «Дохлого пони». На них поглядывали, и обмен «ключа» на свёрток не мог остаться незамеченным. Но пока всё было спокойно.

Подойдя к трактирщику, Мартин попросил номер на сутки. Номер на втором этаже таверны нашёлся, и даже цена не показалась чрезмерной.

А больше всего Мартина порадовало, что соседним оказался номер Ирины.

Стены между номерами оказались дощатыми, оклеенными простенькими бумажными обоями. Мартин надорвал обои, осмотрел стену и остался доволен результатом. Кивнул Ирине, наблюдающей за его исследованиями:

– Прекрасно. Скоро стемнеет?

– Часа через два. К десяти.

– А когда народ отходит ко сну? – поглядев на часы, спросил Мартин. Девятнадцать часов семьдесят три минуты… «Casio-tourist» он обычно ставил в режиме «плавающего часа» – при этом сутки любой планеты делились на двадцать четыре часа, но вот количество минут в часе могло быть каким угодно. Режим «плавающих суток», когда час длился шестьдесят обычных минут, зато количество часов в сутках никак не регламентировалось, Мартин считал куда менее удобным.

– После двенадцати. А внизу будут гулять до самого утра.

Мартин кивнул: