Жертвоприношение - Шэрон Болтон

Молодой врач поднял шприц и застыл в нерешительности.

– Даже не думай! – рявкнула я на него.

Он вопросительно взглянул на Кенна, повернулся и вышел из комнаты. Медсестра и санитарка последовали за ним, дверь в палату закрылась.

Кенн присел на край кровати.

– Что с Даной и остальными? Они здесь?

Гиффорд кивнул.

– Дана сама себя выписала пару часов назад, а Элисон и Колетт еще здесь. Обе чувствуют себя неплохо.

Все еще заторможенная, я не сразу поняла, о чем он говорит, но потом сообразила. Фрейя и Одел… Конечно же, это были не настоящие их имена.

– Элисон и Колетт… – повторила я. – Расскажи мне о них.

– Тебе нужно отдохнуть.

– Нет, расскажи мне об этих женщинах. Кто они? – продолжала настаивать я, пытаясь привстать и не преуспев в этом. Глаза Дункана по-прежнему были закрыты, но то, как равномерно приподнималась и опускалась его грудь, обнадеживало.

Кенн встал, подкрутил винт и перевел меня в полусидячее положение.

– Колетт Макнил тридцать три года, – сказал он, снова присаживаясь на кровать. – Она замужем, имеет двоих детей и живет на окраине Самбурга. Каждое утро она отвозит детей в школу, а потом возвращается домой, берет собаку и гуляет с ней вдоль гребня скалы на западном берегу острова. Месяц назад во время такой ежедневной прогулки к ней подошли несколько мужчин. Очнулась она уже на Тронале. Собака сама нашла дорогу домой и подняла тревогу. Все решили, что Колетт упала со скалы и утонула.

– Ее семье уже сообщили?

Кенн кивнул.

– Муж сейчас с ней.

– А вторая женщина? Элисон?

– Элисон приезжая. Путешествовала вместе с друзьями, но откололась от группы, решив обследовать острова самостоятельно. У нее сильный шок, и она не может вспомнить, что произошло, но есть свидетели, которые видели, как три недели назад Элисон садилась на паром, отходящий на Фээр Айл. Обратно она не вернулась. Решили, что она утонула.

– Этим летом они не могли действовать по обычной схеме, – сказала я и, заметив вопросительный взгляд Кенна, пояснила: – Стивен Ренни не из их компании. Он работает в больнице всего несколько месяцев, и к тому же он даже не местный. Если бы не это, они бы как всегда организовали парочку несчастных случаев с последующей доставкой в нашу больницу, мнимой смертью и сфабрикованными актами вскрытия.

Кенн промолчал, и некоторое время мы сидели, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора, и ровному дыханию Дункана. Кенн первым нарушил молчание.

– Наверное, ты права, – сказал он и добавил: – Послушай, я думаю, что на сегодня достаточно разговоров. Тебе нужно отдохнуть.

Глядя, как он встает и направляется к двери, я почувствовала, что меня снова охватывает панический страх.

– Никаких уколов, никаких таблеток! – крикнула я ему вслед. – Ни седативных, ни даже болеутоляющих.

Кенн обернулся.

– Обещаю, что никаких лекарств не будет, – сказал он.

– Ты же не один из них, правда? Они сказали, что ты не из них.

– Тора, расслабься. Нет, я не один из них.

– Просто Ричард, он… мне очень жаль.

Кенн подошел и взял меня за руки.

– Тебе не о чем жалеть.

– Четыреста или пятьсот. Он сказал, что их около четырехсот или пятисот человек. Они повсюду. Они могут быть и в этой больнице.

– Успокойся. Ты здесь в полной безопасности. Я все время буду рядом.

– Господи, я так устала… – сказала я.

Кенн кивнул и опустил верхнюю часть кровати. Потом он наклонился, поцеловал меня в лоб и сел на стул у изголовья. Я слабо улыбнулась, но мой взгляд был прикован к перебинтованной голове Дункана. Именно его лицо было последним, что я видела перед тем, как мои глаза медленно закрылись и я погрузилась в сон.

Эпилог

На заре нас разбудил жаворонок. Серебристые краски предрассветного неба только начинали смягчаться и приобретать золотистый оттенок. Перед завтраком мы отправились на прогулку. Мы шли над крутым обрывом, глядя на волны, разбивающиеся о скалы внизу, и полчище морских птиц, которые деловито обживали крутые прибрежные склоны, строя гнезда для будущих птенцов. Для конца мая день был не по сезону теплым. Розовые звездообразные цветочки смолевки и крохотные голубые колокольчики рассыпались по скалам, как конфетти. Домой мы возвращались вдоль дороги, ступая по плотному лимонно-желтому ковру из примул, сквозь который почти не проглядывала трава. Шетландские острова словно решили предстать во всей своей суровой красе. А небольшая армия английских полицейских тщательно обследовала нашу землю в поисках останков Кир-стен Ховик.

Мы с Дунканом сидели на вымощенной каменными плитами террасе за домом и наблюдали за ходом поисков. Ясно было, что на этот раз полиция взялась за дело всерьез. Анализы всех проб почвы, которые были взяты раньше для проверки на повышенное содержание фосфатов, дали отрицательный результат. Последующие анализы, сделанные по распоряжению Хелен, показали, что эти пробы были взяты вообще не на нашей земле, и меня это почему-то совсем не удивило. Поэтому пришлось все начинать заново. Анализы новых проб проводились в различных независимых лабораториях, и на этот раз результаты некоторых из них оказались положительными.

Наш луг был разбит на квадраты. Сотни метров ленты, закрепленной с помощью небольших колышков, образовывали на темной земле яркую красно-белую решетку. Группы полицейских из трех человек методично исследовали квадрат за квадратом. Они измеряли, зондировали и копали, обращая особое внимание на те места, в пробах из которых оказалось повышенное содержание фосфатов. За четыре часа они успели проверить почти четверть луга, но пока ничего не нашли. Тем не менее толпа журналистов, окопавшаяся на прошлой неделе у нашего порога, сегодняшним утром явно увеличилась в размерах. В воздухе витало ощущение мрачного предчувствия.

После наших приключений на Тронале прошло две недели. Моя нога быстро заживала, и Дункан тоже почти поправился. Нам невероятно повезло. То, что я в тот вечер заехала в дом Даны, спасло нам жизнь. Хелен отправила туда одного из констеблей, чтобы забрать оставшиеся материалы, и он обнаружил на холодильнике оставленный мною конверт. По приказу Хелен он вскрыл его и сообщил о документах и записке. Узнав, что я задумала, Хелен, которая, по свидетельствам очевидцев, непрерывно ругалась в течение следующих двух часов, тотчас же отправила на Тронал дюжину своих людей. В подвале они обнаружили раненого Дункана, а на пляже – украденную мной лодку. Хелен лично руководила операцией с борта полицейского вертолета. Того самого, на который нас подняли из воды после того, как нам пришлось спрыгнуть с тонущего катера.

А потом началось настоящее светопреставление.

Двенадцать уважаемых граждан Шетландских островов, включая медперсонал троналской клиники, нескольких работников больницы Франклина Стоуна, стоматолога Макдугласа, инспектора Энди Данна и двоих местных полицейских, были арестованы. Список предъявленных им обвинений впечатлял. Достаточно назвать такие как убийство, сговор с целью убийства, похищение людей и нанесение тяжких телесных повреждений. Суперинтенданта полиции Харриса из Северного полицейского управления отстранили от исполнения служебных обязанностей вплоть до окончания внутреннего расследования. Дункан говорит, что это лишь вершина айсберга, и я ни на секунду не сомневаюсь в правоте его слов. Но знание – это одно, а сбор убедительных улик и бесспорных доказательств – совсем другое. Это оказалось почти так же сложно, как разыскать неуловимых представителей серого народа из местных легенд.

Стивен Гээр до сих пор считается пропавшим без вести, и мы понятия не имеем, жив он или мертв.

Похороны Ричарда состоятся завтра. В ту ночь катер затонул на относительно мелком месте, и его без особого труда подняли вместе с телом моего свекра. Чтобы отдать ему последний долг, завтра на Ансте наверняка соберется половина жителей Шетландских островов, но нас с Дунканом среди них не будет. Это наше общее решение, которое мы приняли, обстоятельно взвесив все «за» и «против». С моей шеи еще не сошли синяки, и я не смогу делать вид, что скорблю о смерти человека, который их на ней оставил. Равно как и не смогу смотреть на лица людей, прибывших на похороны, и думать о том, кто из них…

Мотивы Дункана были более сложными. Он до сих пор мучается сознанием того, что чуть не стал одним из этих чудовищ.

Поэтому нашим представителем на завтрашних похоронах будет Кенн. В последнее время мы с ним очень сблизились. У него вошло в привычку заезжать к нам без приглашения, обычно к обеду или к ужину. Он по-прежнему беззастенчиво флиртовал со мной, но исключительно в присутствии Дункана. При этом оставаться со мной наедине он отнюдь не стремился, и наши отношения перестали быть несколько двусмысленными. По крайней мере, на некоторое время. Я так до сих пор и не разобралась, кто из них у кого увел девушку, и подозреваю, что уже никогда не разберусь. К тому же они сами, похоже, давно забыли об этом. Мы случайно узнали, что именно Кенн оперировал Дункана и удалил сгусток крови из его мозга. Согласитесь, довольно сложно ненавидеть человека, который спас тебе жизнь. Кроме того, у них теперь появилась общая тема для разговоров: обоим ужасно нравится брюзжать по поводу кажущегося бесконечным полицейского расследования.