Молот Вулкана. (Сборник) - Филип Дик

Баррис почувствовал, что краснеет. Эти люди насмехались над ним, и он сам на это напросился. Он обратился к человеку в полосатом халате.

— Мне удивительно, как вам удается справляться с вашими последователями. Вы устроили убийство мужа женщины, но после встречи с вами она примкнула к вашему Движению. Это впечатляет.

Какое-то время Филдс молчал. Наконец, он положил вещь, с которой работал.

— Должно быть, — сказал он, — ничего подобного в Соединенных Штатах с тех пор, как я был рожден, не было. И эту область назвали бы «новой». — Он нахмурился и поджал нижнюю губу. — Я ценю ваше моральное негодование. Но кто-то все перевернул в этой бедной человеческой голове, это несомненно.

— И вы тоже приложили к этому руку, — заявил Баррис.

— О, да, — согласился Филдс. Он пристально изучал Барриса. Его жесткие, темные глаза, казалось, увеличивались и становились все более гневными. — Я в самом деле увлекся, — сказал он. — Когда я вижу этот симпатичный серый костюм, который на вас, и белую рубашку, эти черные сияющие туфли… — Его испытывающий взгляд изучал Барриса с головы до ног. — А особенно меня выводит из себя та вещь, которую вы носите в своих карманах. Эти карандаши, лучевые карандаши.

— Отец Филдс, — пояснила Баррису Рашель, — однажды обозлился на одного сборщика налогов.

— Да, — подтвердил Филдс. — Вы же знаете, что ваши фининспектора стоят над законом. Ни один гражданин не может легально предпринять что-либо против них. Мило, не правда ли? — Подняв руку, он отдернул свой правый рукав. Баррис увидел на теле шрам, почти до кости, от самого запястья до локтя. — Давайте найдем причину морального негодования в этом.

— Я его разделяю, — ответил Баррис. — Я никогда не одобрял процедуру сбора налогов. На моем участке этого нет.

— Это так, — сказал Филдс. Голос его утратил свою свирепость. Казалось, он понемногу остывал. — Это отличает вас от других директоров, вы не такой плохой. У нас есть несколько человек в вашем офисе. Мы кое-что знаем о вас. Вы тут в Женеве, потому что хотите знать, почему «Вулкан-3» не принимает никакого решения относительно нас, Исцелителей. Это никоим образом вам не поможет. Старый прохвост Язон Дилл может бросить ваш запрос вам в лицо и это сойдет ему с рук. Должен сказать, что ваша машина о нас ничего не говорит.

На это Баррис не ответил.

— Это дало нам кое-какую выгоду, — сказал Филдс. — У вас, парни, нет оперативной полиции. Вам нужно дожидаться распоряжения машины, потому что вам не придет в голову основать совместную полицию, управляемую людьми.

— У меня на участке есть своя полиция, — сказал Баррис. — И засадила в тюрьму столько Исцелителей, сколько было возможно поймать.

— Почему? — спросила Рашель Питт.

— Спросите у вашего дорогого мужа, — со злобой отрезал Баррис. — Я не могу вас понять. Ваш муж погиб на работе, а эти люди…

— Директор, — прервал его Филдс, — над вами никогда не работали психологи из Атланты. — Его голос был спокоен. — Этой женщине, как и мне, немного досталось. Досталось совсем немного, с ней они торопились.

Какое-то время все молчали.

Не много я могу сказать, осознал Баррис. Он прошелся до карточного столика и подобрал один из памфлетов. Без цели он прочел большой черный листок.

«Есть ли у вас возможность распоряжаться вашими жизнями»?

«Когда вы голосовали в последний раз»?

— Уже двадцать лет не было всеобщих выборов, — пояснил Филдс. — Говорят ли об этом ученикам в ваших школах?

— Должны, — ответил Баррис.

— Господин Баррис, — сказал Филдс. Его голос был напряженным и хриплым. — Как бы вам понравилось наше предложение стать первым директором, перешедшим на нашу сторону?

На мгновение Баррис обнаружил способность выступать в суде защитником, затем она прошла. Лицо и голос мужчины стали строгими.

— Это представит вас в будущих книгах по истории таким же хорошим, как сатану. — Он резко засмеялся. Затем еще раз подняв электроприбор, закончил с ним работу. Он не обращал на Барриса внимания, казалось, он даже не ждет от него ответа.

Подойдя к Баррису, Рашель сказала в своей бескомпромисной, краткой манере:

— Директор, он не шутит. Он действительно хочет, чтобы вы примкнули к Движению.

— Полагаю, что так, — согласился Баррис.

— У вас есть логическое мышление, — сказал Филдс. — Вы чувствуете, что что-то неправильно. Все эти амбиции и подозрительность… Для чего это? Может быть, я делаю вас несправедливым, но честным перед Богом, господин Баррис. Я считаю, что наши начальники безумны. Я знаю, что Язон Дилл не в себе. Большинство директоров и их сотрудники тоже. И школы переполнены сумасшедшими. Вы знаете, что они взяли мою дочь и поместили ее в одну из этих школ. Насколько я знаю, сейчас она там. Мы ни разу не смогли туда попасть. Вы человек по-настоящему сильный. Для вас это много значит.

— Вы пойдете в школу «Единства», — сказала Баррису Рашель. — Вы и так знаете, чему они учат детей, не отказывайтесь. Их учат послушанию. Артур был выпускником одной из них. Приятный, хорошо выглядевший, хорошо одетый, продвигающийся по службе…

Она умолкла.

И мертвый, подумал Баррис.

— Если вы не присоединитесь к нам, — сказал ему Филдс, — то можете уйти отсюда и пойти на встречу с Язоном Диллом.

— У меня нет встречи, — ответил Баррис.

— Это так, — признал Филдс.

Рашель вскрикнула, указывая в окно.

Пройдя по подоконнику, в окно ввалилось что-то, сделанное из блестящего металла. Оно поднялось и полетело по воздуху. При падении оно производило резкие звуки. Оно изменило направление и приблизилось к Филдсу.

Двое мужчин за карточным столиком вскочили на ноги и застыли с открытыми ртами. Один из них начал нащупывать пистолет на поясе.

Металлический предмет спикировал на Филдса. Закрыв лицо руками, Филдс бросился на пол и покатился. Его полосатый халат хлопал, а один тапочек слетел с ноги и заскользил по ковру. Катаясь, он выхватил лазерный излучатель и выстрелил вверх. Огненная вспышка опалила Барриса, он отскочил назад и закрыл глаза.

Продолжая кричать, перед ним появилась Рашель с искаженным истерикой лицом. В воздухе трещали разряды энергии, облако густого серо-голубого вещества заволокло большую часть комнаты. Диван, кресла, ковер, и стены горели. Дым поднимался вверх и Баррис заметил языки пламени, вспыхивающие оранжевыми бликами в темноте. Рашель перестала кричать. Он и сам частично ослеп. Он направился к выходу. В ушах у него звенело.

— Все в порядке, — сказал Филдс. Его голос слабо пробивался через треск разрядов. — Потушите огонь. Я вышвырнул эту чертову штуковину.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});