Эхо Мертвого озера - Рэйчел Кейн

уберемся подальше от пылающего ада.

Мы уже спустились на нижнюю ступеньку, когда позади раздается жуткий грохот, словно содрогнулся весь мир. Обрушилась половина дома. Я загораживаю собой Коннора, вокруг разлетаются пылающие обломки.

Оказавшись на безопасном расстоянии, падаю на колени и баюкаю Коннора, как младенца. Быстро ощупываю сына, убедившись, что ни один уголек не загорелся, прижимаю ладонь к его щеке, склоняюсь над ним.

– Коннор, посмотри на меня, – упрашиваю его.

Коннор моргает, на секунду открывает глаза и опять закрывает. Он глубоко вздыхает, на трясущихся губах появляется еле заметная улыбка, а потом сын произносит слово «мама».

– Я здесь, – отвечаю ему. Сердце колотится, мысли путаются, когда я понимаю, как сильно он пострадал. Вся футболка в крови, рука тоже. Кожа на тыльной стороне ладоней мокрая и в пузырях.

– Держись. Пожарные и спасатели уже едут. Просто держись.

Смотрю туда, где осталась Ви. Она прислонилась к дереву и кивает, что с ней все в порядке. Я снова сосредотачиваюсь на Конноре, на его прерывистом дыхании. Крепко обнимаю его, ненавидя себя за то, что не в силах помочь сыну. Ему так больно, а я ничего не могу сделать…

Звук сирен все ближе, они перебивают и перекрикивают друг друга. Сквозь деревья уже мелькают синие и красные огоньки. К ним присоединяется еще один звук – рев двигателя. Это же моя машина, я оставила ее на краю поляны. Оборачиваюсь и вижу, что она движется, и клубы дыма, подсвеченные фарами, кажутся вихрями.

В первую секунду мелькает мысль, что Мэнди убирает внедорожник, чтобы дать проехать автомобилям «Скорой помощи». А потом я понимаю, что машина набирает скорость. И несется прямо на нас.

Не до раздумий: хватаю Коннора и перекатываюсь по земле, рядом шуршат шины. Поднимаю глаза и только тогда замечаю в свете фар какую-то фигуру. Это Уилла. Она пытается отскочить в сторону, но чуть-чуть не успевает.

Передний бампер таранит ее бедро, Уилла падает. Вспыхивают стоп-сигналы, и в первую секунду я решаю, что Мэнди остановилась проверить, что стало со сбитым ею человеком. Но когда загораются сигналы заднего хода, я понимаю: она возвращается за нами.

Я уже поднялась на ноги и тащу Коннора к краю поляны. Ви ждет, обнимает нас, увлекает вперед. Едва мы скрываемся за ближайшим деревом, сзади раздался грохот. Вокруг разлетаются осколки, лязгает металл, и внедорожник врезается в дерево у нас за спиной.

Водительская дверца открывается, и, пошатываясь, выходит Мэнди. И интуитивно – чутье опережает мозг – я понимаю: в руке у нее пистолет. Не знаю, откуда он у Мэнди, да и наплевать. Я тут же начинаю действовать: отодвигаю Коннора и тянусь к кобуре под мышкой за своим пистолетом. Но сын тяжело навалился на меня всем телом, и мне нужно больше времени, чтобы вытащить ствол.

Хотя это не важно, потому что внезапно передо мной вырастает Ви и встает между мной и Мэнди, не давая мне выстрелить.

– Ви, с дороги! – кричу ей.

Она не слушается и не трогается с места, стоя прямо перед Мэнди. Они всего в нескольких футах друг от друга. Если Мэнди выстрелит, ни за что не промахнется. Она тоже понимает это, потому что начинает гоготать:

– Долбаная идиотка…

Ви бросается на нее. Мэнди жмет на спусковой крючок.

Щелчок – и ничего. Магазин пуст.

До Мэнди это доходит в ту секунду, когда кулак Ви прилетает ей в челюсть. Голова Мэнди опрокидывается, колени подгибаются, и она валится наземь без сознания.

Потоптавшись, Ви обессиленно падает на колени рядом с ней.

Я подскакиваю к Мэнди, хватаю ее ствол и проверяю, пуст ли патронник, прежде чем вынуть магазин. И поворачиваюсь к Ви:

– О чем ты только думала?

Я произношу это резче, чем хотела, но сейчас во мне все кипит.

Уголок ее рта приподнимается.

– О том, что мне было лень зарядить обойму после нашей последней поездки на полигон.

Плохая отговорка. Просто кошмарная. Ее могли убить! Я открываю рот, чтобы возразить, но Ви поднимает руку:

– Ты же учила нас всегда следить, сколько осталось патронов, – вот я и следила.

Коннор еле слышно хихикает. Когда я достала пистолет, он сполз на землю и теперь сидит у моих ног, с усилием опираясь на одну руку. Пол-лица в крови и в саже, но глаза открыты, он настороже. И даже пытается улыбнуться. Сын слаб, но хотя бы в сознании.

Какое облегчение… С ним все будет хорошо. С обоими детьми. Я сажусь на землю между ними, обнимая обоих, когда на поляну выезжает первая пожарная машина.

43

Гвен

Оценив тяжесть ранений Ви, парамедики сразу начинают действовать. Как только она оказывается в машине «Скорой помощи», один ставит капельницу с обезболивающим, другой перевязывает живот, чтобы остановить кровотечение. Еще двое занимаются Уиллой, которая до сих пор без сознания и с переломом после наезда моей машины.

Третий перевязывает голову Коннору, пока четвертый светит ему в глаза фонариком и задает кучу вопросов, чтобы проверить, насколько сын пострадал. Они уже начинают заносить его в другую машину, когда раздается крик:

– Это он! Это он сделал! Он похитил Уиллу!

Из темноты и дыма, спотыкаясь, выходит Мэнди в накинутом на плечи серебристом спасательном одеяле, за ней по пятам следует полицейский. Она тычет пальцем в сторону Коннора.

– Это он пытался нас убить!

Офицер, прищурившись, направляется к Коннору. Тут же срабатывает защитный инстинкт, и я загораживаю полицейскому дорогу, трясясь от ярости:

– Не смейте трогать моего сына!

Рука полицейского ложится на кобуру. Но, по крайней мере, у него хватает ума оценить опасность.

– Мэм, отойдите в сторону.

Я сжимаю кулаки:

– Не трогайте сына. Он здесь ни при чем.

– Арестуйте ее, – вопит Мэнди из-за его плеча. – Она сбила Уиллу! Это ее машина!

Офицер уже вытащил пистолет.

– Это правда, мэм?

– Нет! – кричу я в ответ. Просто ушам своим не верю. И указываю на Мэнди: – За рулем была она.

После моих слов плечи Мэнди начинают содрогаться и она душераздирающе всхлипывает.

Офицер снова прищуривается.

– Мэм, это ваша машина?

– Да, но…

Он принимает оборонительную стойку.

– Очень медленно поднимите руки и положите на затылок.

Краем глаза я чувствую какое-то движение. Офицер тоже. Он поднимает пистолет, готовясь выстрелить. Я вскидываю руку, останавливая Коннора, выпрыгивающего из машины «Скорой помощи».

– Моя мама не виновата! – кричит он.

Я обнимаю сына, поворачиваясь так, чтобы закрыть его собой, если полицейский вдруг решит выстрелить.

– Коннор, тише, все хорошо, – успокаиваю его.

Но сын вырывается из объятий:

– Это Уилла и Мэнди