Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга - Роберт Хайнлайн

— Нет, Вудро.

— И все же ты хочешь иметь от меня ребенка?

— Да, Вудро.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Глаза ее чуть расширились, но она ответила сразу:

— Нет, Вудро.

Минерва, тут-то мы с Дорой и поссорились, в первый и последний раз. Этот милый и нежный ребенок превратился в приятную и весьма симпатичную женщину. Но она была упряма не меньше, чем я, и с такими людьми не поспоришь — они не слушают аргументов. И я вполне допускаю, что она действительно продумала все до мелочей, решившись завести от меня ребенка, но не выходить за меня замуж — если я соглашусь. Я же со своей стороны попросил ее выйти за меня, не повинуясь порыву. Сверхнасыщенный раствор кристаллизуется почти мгновенно, а я как раз был в таком состоянии. Я давно потерял интерес к колонии, едва в ней перестали возникать реальные сложности; мне хотелось настоящего дела. Я-то думал, что жду возвращения Зака… Но когда наконец, с опозданием на два года, «Энди Джи» появился на орбите, я понял, что ждал не прилета корабля.

И только когда Дора обратилась ко мне с этой удивительной просьбой, я понял, чего, собственно, ожидал.

Конечно, я попытался ее переубедить — я всегда пытаюсь изобразить адвоката дьявола. Если честно — мой ум всегда анализирует все «что» и «как». Конечно, женитьба на маложивущей имеет недостатки, но я и мысли не могу допустить о том, чтобы бросить беременную женщину… Ерунда, дорогуша, на эту мысль я не потратил даже доли секунды.

— Почему же ты не согласна, Дора?

— Я же сказала тебе. Ты улетаешь, и я не стану тебя удерживать.

— Тебе не надо меня удерживать. Этого еще никто не сумел сделать. Но нет женитьбы — нет ребенка.

На лице ее появилась задумчивость.

— А зачем тебе свадебная церемония, Вудро? Чтобы наш ребенок мог носить твое имя? Я не хочу быть небесной вдовой — но если это нужно тебе, давай съездим в город и отыщем председателя. Потому что все должно состояться сегодня, если в книгах не врут, как вычислять эту дату.

— Женщина, ты разговариваешь чересчур много. — Она не ответила, и он продолжил: — Все брачные церемонии, а тем более в «Долларе ребром», не стоят и гроша ломаного.

Она помолчала, потом сказала:

— Позволь мне признаться в том, что я ничего не понимаю.

— Да? Ну да, конечно. Дора, одного ребенка мне мало. У нас будет с полдюжины детей, а может, и больше. Скорей всего больше. Против дюжины не возражаешь?

— Да, Вудро, то есть нет, я не против. Да, я рожу тебе дюжину детей, а если захочешь, то и больше.

— Но на дюжину детей потребуется время, Дора. Как часто мне заглядывать? Каждые два года?

— Как хочешь, Вудро. Возвращайся, когда захочешь. И каждый раз будешь делать мне нового ребенка, но тогда я прошу, чтобы мы немедленно приступили к первому.

— Глупая маленькая дуреха, ты действительно готова это сделать?

— Не только готова — именно так я и сделаю, если ты не против.

— Вот что, мы поступим иначе. — Он взял ее за руку. — Дора, а ты последуешь за мной повсюду, куда бы я ни отправился? Ты будешь жить со мной?

Она удивилась.

— Да, Вудро, если ты действительно этого хочешь.

— Давай без всяких условий. Последуешь или нет?

— Да.

— Но если дойдет дело до обнародования, ты поступишь так, как я велю тебе? Обойдемся без всяких глупых споров?

— Да, Вудро.

— Будешь ли ты носить моих детей, будешь ли моей женой до тех пор, пока нас не разлучит смерть?

— Буду.

— Дора, я беру тебя в жены, чтобы любить, защищать и лелеять и никогда не оставлять тебя, пока мы оба с тобой живы… Не фыркай, нагнись-ка и поцелуй меня. Мы поженились.

— Я не фыркала. А мы и в самом деле уже женаты?

— Да, и можем устроить любую церемонию, любую свадьбу, которую ты захочешь. Но это будет потом, а теперь умолкни и поцелуй меня. — Она повиновалась. Чуть погодя он проговорил: — Эй, не вываливайся из седла! Спокойно, Бетти, спокойно, Бьюла. Дора-Адора, кто научил тебя так целоваться?

— Ты не называл меня так с тех пор, как я начала взрослеть. Это было так давно.

— Я не целовал тебя с тех самых пор. И не без причины. Но ты не ответила на мой вопрос.

— А разве я обещала? Кто бы ни учил меня целоваться, все это было до того, как я стала замужней женщиной.

— М-м-м, возможно, ты и права. Хорошо, я беру тебя с собой, и пусть он пишет письма. К тому же не исключено, что здесь врожденный талант, а не опыт. Знаешь что, Дора, давай так: я забываю о твоем греховном прошлом, а ты о моем. Договорились?

— Да, безусловно… поскольку мое прошлое весьма греховно.

— Пустяки, дорогая, у тебя просто не было времени нагрешить. Ну разве что сперла горстку конфет, которую я припас для Бака… Великий грех.

— Ничего подобного я не делала! Я вела себя гораздо хуже.

— Безусловно. Одари-ка меня новым талантливым поцелуем… Тю! Значит, это не было случайностью. Дора, полагаю, что женился на тебе как раз вовремя.

— Ты настоял на этом… мой муж, инициатива принадлежала не мне.

— Согласен. Любимая, ты все еще настаиваешь, чтобы мы немедленно приступили к созданию младенца? Ведь я никуда не уеду отсюда без тебя.

— Не настаиваю. Но мне так хочется. Да, хочется — как раз то самое слово. Но я не требую.

— Хочется — это точное слово. И мне тоже. Но я бы сказал, что требую своего. Кто знает, может быть, у тебя окажутся и другие природные дарования.

Дора кротко улыбнулась.

— А если нет, Вудро, не сомневаюсь, что ты всему научишь меня. Я хочу учиться, просто горю.

— Тогда давай вернемся в город. Ко мне или к тебе?

— Куда хочешь, Вудро… Кстати, видишь ту небольшую рощицу? Она гораздо ближе.

До города они добрались, когда уже стемнело; обратно мулы не торопились. Когда они миновали дом Маркхемов, выстроенный на месте, где прежде жили Харперы, Вудро Уилсон Смит проговорил:

— Дора-Адора…

— Да, мой муж?

— Ты хочешь публичного венчания?

— Только если ты настаиваешь, Вудро. Я чувствую, что вышла замуж. Я замужняя женщина.

— Безусловно. А ты не хочешь бежать с кем-нибудь помоложе?

— Риторический вопрос — ни теперь, ни впредь.

— Этот молодой человек из эмигрантов и покинет корабль последним или среди последних: он почти моего роста, темноволосый и посмуглее меня; не могу сказать, сколько ему лет, но выглядит он раза в два моложе, чем я. Гладко выбрит. Друзья зовут его Биллом. Правда, случается, что и Вуди. Капитан Бриггс утверждает, что Билл очень любит юных училок и просто рвется познакомиться с ними.

Дора задумалась.

— Если я поцелую его с закрытыми глазами, как, по-твоему, я узнаю, что это он?

— Возможно, Адора. Я почти уверен. Но едва ли его здесь узнают. Во всяком случае я надеюсь, что этого не произойдет.

— Вудро, я не знаю твоих планов. Но если я узнаю этого Билла, следует ли мне пытаться убедить его в том, что я и есть та самая училка, о которой ты свистел? Длинноногая Лил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});