Рейтинговые книги
Читем онлайн Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 159

Впоследствии я имел случай убедиться, что у Покровского в отношении меня, человека, по его мнению, «полуштатского» и «профана» в военном деле, усвоена была очень странная манера разговаривать о положении дел на Кубани. Когда я говорил, что меня беспокоит, например, Армавирский узел, где скапливаются солдатские банды, угрожающие в разных направлениях населению большого района, то Покровский с улыбкой возражал, что это пустяки, он со своими партизанами легко всех разгонит. Когда же, например, 11 марта 1918 г., после выигрыша решительного боя полковником Туненбергом под станицей Калужской, я поздравил Покровского с победой, то он озабоченно заявил, что это еще ничего не значит, что противник еще окажет сильное сопротивление в самой станице Калужской и что радоваться рано. Замечание было совершенно неосновательное, так как у меня были сведения, так же, конечно, как и у Покровского, что противник бежал, минуя станицу Калужскую, в станицу Пензенскую.

Покровский всегда хотел подчеркнуть, что окружающие не разбираются в обстановке. Любил окружать свои действия таинственностью и многозначительностью.

Как бы там ни было, но после смерти Галаева Покровский остался единственным руководителем партизан. Успех под Георгие-Афипской, производство его мною в полковники,{38} чрезвычайно восторженная встреча благородным наследием города своего спасителя вскружила голову молодому, честолюбивому офицеру. Когда я увидел Виктора Леонидовича въезжающим триумфатором во главе войск, в сопровождении трофеев, приветствуемого криками толпы и осыпаемого цветами, я понял, что мы навсегда теряем лихого партизана, что в голове его зародятся мысли иного порядка и что скромная роль начальника партизанского отряда уже более не удовлетворит его.

Ближайшие события полностью подтвердили мои опасения.

Большевики, осуществляя, очевидно, план овладения Екатеринодаром, продвигались по железным дорогам от станиц Тихорецкой и Кавказской к Екатеринодару.

Полковник Генерального штаба Лисевицкий, состоявший до сего при штабе армии, организовал из офицерской молодежи — юнкеров и казаков — отряд и был поставлен в Усть-Лабинской станице с заданием продвигаться к станции Кавказской.

К. Л. Бардиж со своими гайдамаками взял на себя охрану Черноморско-Кубанской железной дороги; полковник Чекалов с небольшим заслоном стоял на станции Абинская, успешно сдерживая попытки начинающих оправляться новороссийских большевиков к наступлению на Екатеринодар.

Полковнику Покровскому нужно было спешно двигаться в направлении станции Тихорецкой, откуда напирали банды большевиков, оттеснив слабые станичные отряды и уже заняв, верстах в 60 от Екатеринодара, станицу Кореновскую.

Покровский с отрядом выступил в указанном направлении, выбил противника из Кореновской и с боем занял станцию Выселки.

Я считал положение Екатеринодара прочным. Нужно было только поддержать бодрость духа у партизан и усилить их количественно. Я выехал к отряду Покровского, захватывая по пути мобилизованных казаков станиц, прилегающих к железной дороге (Донской, Пластунской, Плотнировской и Кореновской). Мне казалось, что дружным объединенным ударом на Тихорецкую и Кавказскую мы могли бы овладеть этими железнодорожными узлами и надолго обезопасить себя от непрошеных гостей, продолжающих нестройными бандами двигаться из Закавказья по Владикавказской железной дороге.

Покровскому мой оптимизм очень не понравился, он нарисовал мне мрачную картину общего положения и, указав на усиление количественно и качественно стоящих против нас большевиков, обрушился на неумелое общее руководство генерала Гулыги Кубанской армией и настаивал на его немедленном смещении. На мой вопрос, кого бы он хотел видеть заместителем Гулыги, Покровский многозначительно пожал плечами.

При отъезде я обратился к партизанам с речью, в которой указывал, что в их руках судьба Кубани и что спасение зависит от их героизма. Покровский от имени партизан ответил, что они «умрут, но не отдадут Выселок».

Назначение Покровского на пост командующего армией мне не улыбалось совершенно. Я ясно видел, что мы приобретем малоопытного, очень молодого, сомнительных военных знаний стратега и теряем несомненно выдающегося, энергичного партизана; к тому же заменить Покровского на ответственном посту в Выселках было некем.

Но Покровский упорно шел к своей цели. Через несколько дней в Законодательную Раду явилась депутация старших офицеров из отряда Покровского и заявила, что из катастрофического положения Кубань может вывести только Покровский в роли командующего армией.

Генерал Гулыга действительно не удовлетворял никого; проявляя много оптимизма и суетливости, он фактически бездействовал:, и отдельные отряды не чувствовали руководящей руки.

Естественным и желательным для меня кандидатом на пост командующего армией оставался по-прежнему полковник Улагай, но он, как и раньше, не верил в дело и, назначенный в помощь полковнику Лисевицкому в качестве начальника кавалерии, потерпел неудачу и возвратился в Екатеринодар в еще более пессимистическом настроении, чем ранее.

Я созвал совещание из представителей правительства и Рады; на совещание были приглашены Покровский и генерал Эрдели, проживавший в то время в Екатеринодаре. Полковник Лисевицкий на совещание не приехал, а прислал письмо, в котором высказался за кандидатуру Покровского. Генерал Эрдели также полагал, что при данных обстоятельствах назначение Покровского может дать благоприятные результаты. Скрепя сердце, Быч и Рябовол согласились на это назначение. Покровский обещал мне, что по-прежнему лично будет руководить отрядом в Выселках.{39}

Я отдал приказ о назначении Покровского командующим армией. Мы, кубанцы, успокаивали себя мыслью, что начальником штаба армии останется наш природный кубанский казак, полковник Генерального штаба Вячеслав Григорьевич Науменко.

Назначение Покровского имело одну, несомненно, положительную сторону. Оно встревожило Законодательную Раду, заставило ее оглянуться кругом и вернуться к действительной жизни.

Бесконечные споры казачьей фракции с иногородними из-за распределения ролей и сфер влияния, а равно о мерах углубления революции, будто недостаточно интенсивно проводимых казачьей властью, увлекали до забвения всех окружающих кубанских парламентариев, и они не хотели слушать моих предупреждений об опасности.

Даже весть о смерти Каледина 29 января 1918 г., разнесшаяся как предостерегающий звон колокола по казачьим землям, не сдвинула радян с их мертвой точки партийных счетов; над ними уже висела черная туча надвигающегося несчастья, а они продолжали стоять друг против друга в позе бодающихся, сцепившихся рогами упрямых козлов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 159
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро бесплатно.
Похожие на Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро книги

Оставить комментарий