Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского - Александр Летуновский

— Думаю, что та речка Мамая не остановит. Он нагл, самоуверен и уже считает себя победителем. Как только он увидит нас на другом берегу, сразу кинется в битву.

Князь резко остановился напротив Боброка.

— Пожалуй, ты прав. Но как заставить Мамая пойти нам навстречу до прихода его союзников?

— Князь, сегодня ночью на берегу реки, ниже Коломенского, мои ратники взяли двух лазутчиков от литвинов. Учинили им допрос и узнали, что Ягайло идёт к Мамаю и встретится с ним недели через две.

— Лазутчики живы ли теперь? А то я твоих ребят знаю, больно горячи да скоры на расправу.

— Лазутчики в добром здравии. Они оказались православными, нам сочувствуют и сами всё поведали. Из войска Ягайлы к нам уж несколько сотен воинов перешли, коней загнали, чтоб только раньше его войска к нам попасть.

— Что ж, в том войске более половины воинов — наши братья, русские из-под Минска, Полоцка, Гродно. Кстати, Дмитрий Михайлович, посмотри, здесь ли братья Ольгердовичи; если ещё не ушли, пусть зайдут.

Боброк вышел. Князь ходил по палате, напряжённо размышляя. Скоро Боброк вернулся, за ним вошли Андрей и Дмитрий Ольгердовичи.

— Что звал, князь? — поклонившись, молвил Андрей.

— Спросить хочу. Ягайло — ваш брат младший, и вы его хорошо знаете. Как вы думаете, пойдёт он на соединение с Мамаем против нас?

— Ягайло человек сложный, — ответил Андрей, — свои интересы ставит выше всего, ради них он пойдёт на любую подлость.

— Коль он своего дядю Кейстута предал, то Мамая предаст, не задумываясь, — добавил Дмитрий.

— Но латиняне заплатили ему большие деньги, и польские полки с ним снарядили, чтоб он в союзе с Мамаем пошёл на захват земель наших, — высказал сомнение князь Дмитрий.

— Возможно, он всё равно не поторопится вступиться за Мамая. Скорее всего, он не пойдёт на соединение с ним, — ответил Андрей на сомнение великого князя.

— А ты, Дмитрий, что скажешь?

— Согласен я с братом.

— Спасибо, други верные, немного успокоили душу мою. Идите к своим полкам, — поблагодарил братьев князь Дмитрий.

Братья поклонились и вышли из палаты.

— Ну, Дмитрий Михайлович, что теперь скажешь? — спросил князь Боброка.

— Думаю, братья правы, хитёр Ягайло, труслив и подл, не станет он терять воинов, они нужны ему для решения своих дел в Польше. Обманет он Мамая.

— А что Олег? Что доносят лазутчики?

— Олег пока стоит в Рязани, выжидает. Если он выступит на соединение с Мамаем, мы быстро узнаем — на его пути везде наши люди стерегут.

— Сделаем так, — решил князь Дмитрий, — ты говори с пойманными лазутчиками и убеди их, чтоб они помогли нам. Дня через два-три отпусти их к Мамаю, и пусть они

скажут ему, что Ягайло будет на Москве не более чем через две недели. Мамай с войском пусть ждёт его на Красном холме, что за Гузь-рекой. И ещё пусть скажут, что Ягайло пришлёт ему гонца, когда подходить будет.

— Поверит ли Мамай? — высказал сомнение Боброк.

— Поверит, — уверенно ответил князь. — Пусть лазутчики скажут Мамаю, что видели сами, как полки наши уходят из Коломенского, и что слышали от ратников, что им приказано ждать Мамая у брода и реку не переходить.

— Я понял, князь. Думаю, что лазутчики сделают это, они же русские люди, хоть и волею судьбы оказались в литвинском княжестве.

— Скорее всего, Мамай станет на Красном холме, — предположил князь Дмитрий, — место высокое, позиция удобная, да и до брода один переход остаётся. Там Мамай будет ждать, когда подойдёт Ягайло, чтобы напасть на нас с двух сторон.

— У Красного холма я поставлю своих лазутчиков, чтоб сообщали обо всех передвижениях Мамая.

— От Мамая тоже будут лазутчики. Чтоб сбить их с толку, по всему войску надо пустить слух, что князь, мол, за реку ходить не приказывал.

— Хорошо, — Боброк встал, — чтоб обмануть Мамая, Ягайло и Олега, пустим лазутчиков и перебежчиков. Усилим посты и сторожи.

— Добро, — подвел итог разговора князь Дмитрий.

— Пойду я, Дмитрий Иванович.

— Иди, Дмитрий Михайлович, друг и помощник мой верный.

Поклонившись, Боброк вышел. Великий Князь Владимирский и Московский Дмитрий Иванович ещё долго мерил шагами палату. Понимая свою ответственность перед Богом и перед народом за принимаемые им решения, он ещё и ещё раз старался детально продумать составленный план сражения, понять его преимущества и найти возможные просчёты.

Месяц август, день двадцать пятый

Совет Олега Рязанского с боярами и воеводами. Сомнения князя Олега.

Рязанский князь Олег Иванович был весьма энергичен для своего преклонного возраста. Имея давнюю вражду с Москвой, он готовился соединиться с Мамаем. Осталось только определить срок выступления. Для этого он собрал на совет своих бояр и воевод. Князь восседал в своей палате на высоком кресле, справа и слева от него на скамьях вдоль стен расположились бояре и воеводы. Князь Олег продолжал говорить:

— Всё готово и полки собраны, завтра выступаем. Через неделю мы должны соединиться с нашим союзником царём Мамаем. На этот раз мы одолеем князя Московского Дмитрия, все его земли царь Мамай обещал отдать нам во владение. Вам всем будет прибытку достаточно. Что скажете?

Зная крутой нрав князя, все сидели молча, склонив головы. Наконец боярин Тимофей, тяжело вздохнув, обратился к князю:

— Дозволь, князь, слово молвить.

— Сказывай, — разрешил князь.

— Тут гонец был и сообщил, что князь Дмитрий войском великим вышел из Коломенского, идёт на Котёл и далее к броду и станет там для обороны.

Князь Олег с удивлением посмотрел на боярина, затем на всех присутствующих. Боясь княжеского гнева, все сидели с мрачными лицами, не поднимая глаз.

— Почему я узнаю о его большом войске только теперь? — нахмурившись, не повышая голоса, спросил князь. — Я думал, что русские князья не поспешат объединиться и вместе противостоять Мамаю. Как мне понимать то, что я слышу теперь? — он повысил голос. — Откуда Дмитрий получил такую помощь, что против нас троих вооружился? Что, раньше вы не ведали о том?

— Мы, князь, боялись говорить тебе.

— Боялись? А теперь не боитесь? — князь начинал гневаться.

— И теперь, князь, боимся, но есть ещё новость, — не глядя на князя, сказал другой боярин.

— Что ещё? — князь уже еле сдерживал гнев.

Боярин продолжал:

— Нам, княже, поведали, что в отчине князя Дмитрия в обители близ Москвы живёт старец Сергий, имеющий от Бога дар пророчества. Говорят, что он благословил князя Дмитрия идти против Мамая.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});