Охотник. Дилогия - Александр Сухов

В следующее мгновение раздался мощный взрыв, и всадника вместе с его скакуном вознесло на невообразимую высоту. Из развороченного осколками лошадиного брюха прямо в воздухе начали вываливаться окровавленные внутренности. Достигнув апогея, животное и оглушенный взрывной волной маг разделились. Массивная лошадиная туша устремилась вниз и в конечном итоге рухнула на твердую землю, а более легкий человек, подчиняясь неумолимым законам механики, пролетел чуть дальше и умудрился приземлиться в самом центре обширной, но неглубокой лужи, наполненной до краев жидкой грязью. Фарруку повезло еще и потому, что он не ударил лицом в грязь (в самом прямом значении этого выражения). Упади он на живот, вполне мог захлебнуться зловонной жижей, в которую так удачно сверзился из горних высей. Что же касается бедного животного, при падении ко всем своим несчастьям оно умудрилось сломать себе шею и умерло мгновенно без лишних мучений.

Через четверть часа к недвижимому Фарруку подкатила телега. Возница, здоровенный мужик с окладистой, словно у гнома, бородой, и сидящий рядом с ним боец похоронной команды, невысокий мужчина субтильной наружности, сноровисто соскочили на землю и без какого-либо пиетета выволокли за ноги недвижимое тело юноши на сухое место.

– Гля, Храпун, магик, – с профессиональным равнодушием констатировал возница, – считай, три марки заработали.

– Погодь-ка, Желвак, – нерешительно пробормотал тот, кого назвали Храпуном, – кажись, дышит. Живой, значица.

Еще до конца не веря в собственную удачу, оба мортуса низко наклонились над поверженным чародеем. Желвак поднес ладонь к шее Фаррука и, нащупав пульсирующую жилку, радостно, но не очень громко, чтобы коллеги по цеху не понабежали и «на хвоста» не упали, сказал:

– И впрямь живой! Вот удача-то так удача!

Неподдельная радость мортусов объяснялась вовсе не их врожденным человеколюбием, а значительными премиальными, кои полагались всякому за поимку живого вражеского мага. И не имело значения, находится ли тот в полном сознании, или не подает признаков жизни. Попадет в руки целителей, поставят на ножки в самом лучшем виде, ежели, конечно, на то будет соответствующее соизволение вышестоящего начальства. Их дело маленькое – как можно быстрее, пока, упаси Создатель, раненый не окочурился и тем самым не испоганил им настроение, доставить его в обоз к медикусам и, самое главное, не забыть получить дюжину причитающихся им полновесных золотых кругляшей.

Далее интересы приятелей расходились самым кардинальным образом. Домовитый Желвак планировал сохранить золотишко до возвращения на родину с тем, чтобы потратить его на строительство нового дома или приобретение сельхозинвентаря. А легкомысленный Храпун уже мнил себя в изрядном подпитии и в компании как минимум трех самых востребованных маркитанток.

Мортусы ловко подхватили свой живой «трофей» за ноги и за руки и, сноровисто раскачав, закинули в телегу на не успевшие еще окоченеть окровавленные тела своих товарищей, порубанных палашами бешеных кирасир.

Бесчувственный Фаррук так и не увидел, как отряд майора Чекана, сумев избежать окружения и потеряв около трети личного состава, с боем прорвался к близлежащему лесу, в чаще которого бесследно и растворился.

Значение данной атаки трудно переоценить, поскольку эскадрон и группа боевых магов на целые полчаса задержали продвижение врага в глубь территории Дарклана, что в свою очередь позволило пограничникам без суеты и спешки покинуть занимаемые позиции и соединиться с основными силами.

Но самым главным из того, что не смог увидеть юноша, было неожиданное появление на поле боя двух десятков невыносимо грохочущих, плюющихся черным дымом и паром стальных монстров. Если бы у Каменных Мостов присутствовал Глан, он, несомненно, тут же узнал бы сверхсекретные гномьи бронеходы. Не искушенные же в технике и весьма воинственные жители Западного Заполья приняли боевые машины подгорного народа за очередные магические фокусы хитроумных адептов Огненной Чаши и начали шмалять по ним из всего, что было в состоянии шмалять. Но ни начиненные взрывчаткой ядра бомбард, ни шрапнель картечниц, ни ружейные пули не смогли причинить никакого вреда заговоренной мастерами-магами броне. Даже огнешары и ледяные копья лишь бессильно стекали с нее безобидными радужными ручейками.

Пока объединенные баронские войска пытались всеми доступными им средствами поразить неуязвимого противника, мобильные крепости гномов равномерно рассредоточились вдоль фронта в полуверсте от передовых частей армии вторжения. Укороченные стволы восьмивершкового калибра дружно развернулись в направлении Керны, оглушительно рявкнули и выплюнули пуды мощнейшей гномьей взрывчатки, заботливо упакованной хитроумными подгорными карликами в стальную оболочку. Как результат – в небо взметнулись комья земли и тучи пыли.

К счастью агрессора, в планы гномов не входило тотальное уничтожение баронского воинства. Снаряды упали, не долетев до противника трех десятков саженей, и не причинили никому особого вреда. Несколько человек, конечно, пострадали от осколков, кое-кого легко контузило, но это ерунда по сравнению с тем, что могло произойти, если бы комендорам бронеходов пришло в голову хотя бы еще чуть-чуть задрать стволы своих грозных пушек.

После столь наглядной демонстрации силы над полем разнесся многократно усиленный магией голос командира группы бронированных машин:

– Солдаты и офицеры, подгорный народ не допустит войны между Даркланом и Независимыми Баронствами! В течение четырех часов армия вторжения должна покинуть оккупированную территорию и вернуться на правый берег Керны! В случае невыполнения данного ультиматума мы открываем огонь на поражение!

Затем скорострельные крупнокалиберные пулеметатели бронеходов дали по нескольку длинных трассирующих очередей над головами притихших вояк. Всем вдруг стало понятно, что от мощных снарядов и пуль гномов их не защитит никакая магия, а если и защитит, то ненадолго. К тому же армейские чародеи оказались совершенно бессильны против защитной волшбы мастеров-магов, и даже в том случае, если всем миром дружно навалиться на бронеходы, уничтожить эти кошмарные порождения передовой военной мысли вряд ли удастся хотя бы ценой многотысячных человеческих жертв.

Однако так легко признавать собственное поражение командиры армии вторжения не собирались. Буквально через пять минут после объявления ультиматума к головной машине гномов устремилась представительная конная делегация. Не менее десятка высоких военных чинов в раззолоченных доспехах во главе с пожилым усатым генералом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});