Тени прошлого - Кирилл Алейников

Прошла долгая минута, растянувшаяся в тысячелетия, а затем подполковник почувствовал, как пространство наполнилось информационными сообщениями, точно он был неким приемником. Десятки, а потом и сотни голосов сообщали, что цель уничтожена, что корабли пришельцев не наблюдаются, что планета перестала существовать, что готовы ждать дальнейших распоряжений, что это самая страшная история в жизни Человечества, что жаль родственников всех погибших на Офелии, что обнаружен объект на месте планеты…

Симмонс уже догадался, что это был за «объект». Какой-то радист исправно сообщал всему флоту данные регистрирующей аппаратуры, к нему добавился второй голос (наверняка это второй радист с другого корабля), затем третий, четвертый… И так, пока опустевший было эфир вновь не наполнился галдежом.

А там, где пару минут назад был человеческий мир, дрейфовало тело человека.

— Объект неправильной формы, размеры около двух метров, масса до пятидесяти килограмм, — комментировал кто-то на инф-диапазоне. — Это… это… женщина!.. Не может такого быть!..

Теперь и Симмонс видел её, как будто находился рядом.

Кейси.

Офицер полиции Сейтхента.

Её обнаженное тело странно выгнулось. Создалась картина, как будто Кейси внезапно стала заваливаться назад, но кто-то поддержал её в момент падения. Вокруг девушки почти незаметно мерцало какое-то поле.

А потом произошло то, о чём предупреждала тень.

Корабли начали взрываться один за другим, точно воздушные шары. Их корпуса сначала неправдоподобно выгибались и затем лопались огненными вспышками. Флагман «Европа» взорвался первым, и не успел ещё кислород, находившийся внутри корабля, как следует разгореться, как выгнулся и распался на тысячи осколков корпус «Мегала». Эсминцы, крейсеры, линкоры, торпедные катера, истребители сопровождения — всё взрывалось и сгорало.

За несколько минут от сводного Флота Человечества остались лишь обугленные, искореженные куски металла.

Симмонс подумал, что демонстрация силы теней на этом закончилась, но ошибся. Звезды вокруг растянулись в тонкие нити, как будто все разом решили уйти на скольжение. Подполковник отдавал себе отчет в том, что с невероятной скоростью движется по Галактике.

Остановился он на орбите Земли. Характерные очертания материков никто из людей никогда бы не спутал, даже если и ни разу не видел Землю воочию.

Орбита полыхала взрывами кораблей и станций планетарной обороны, не избежали суровой участи сотни транспортных судов и частных звездолетов малого класса, научные станции и даже простые метеорологические спутники. Симмонс отдал бы многое, чтобы не смотреть дальше, потому что прекрасно понимал, что произойдет.

Но веки не могли закрыть глаза, потому что ни самих век, ни глаз сейчас у подполковника не было…

…И пришлось смотреть, как планета Земля повсеместно вспучилась, заметно увеличилась в размерах и огромным шарообразным взрывом разлетелась в клочья. Лишь бесформенные языки застывшей магмы проносились мимо.

То же самое Симмонс увидел и у Аксинола: Зидарая развалилась на куски, превратившись в облако астероидов.

Пандара, главная планета Лиалаи, затмила собой диск Берецера, но тут же лучи светила пробились сквозь превратившуюся в пепел планету.

Ксилд, колыбель цивилизации Ка, полностью сгорел в вихре пламени, слепящем глаза не в пример ярче местной звезды Калас; даже к ящерам подполковник испытал чувство сожаления, ведь они не были виноваты ни в чём.

Планета Грод у красного гиганта Магнума, ранее называвшегося Антаресом, унесла вместе с собой сотни миллионов жизней мирных уйшарцев.

Десятки и сотни планет видел Симмонс. И видел, как эти планеты разрушаются. Человеческие миры, планеты сейтов, лиаланцев, уйшарцев, каоли, селесидов, нескольких молодых рас — все они превращались в лучшем случае в разлетающуюся тучу камней.

А потом стали взрываться звезды.

Солнце, Аксинол, Берецер, Калас, Магнум, Риман, Фарид, Тесемма, Регул, Феска, Марципан, Ливра… сотни и сотни светил взрывались перед взором Симмонса гигантскими вспышками с невероятно огромным выбросом энергии. Время настолько ускорило свой бег, что от момента взрыва до полного рассеивания остаточного вещества проходило не более нескольких секунд, как казалось подполковнику. Он даже потерял счет вспышкам, уже более не пытался определить, что за звезда мгновенно превращается в очередную сверхновую…

…Не сразу Симмонс сообразил, что происходит. Он растерянно смотрел на какую-то спиральную галактику, едва-едва вращающуюся вокруг оси. Где-то рядом с ней колыхались две другие галактики — шарообразные. Симмонс попытался оглядеться и увидел, что теперь его окружают уже не звезды, а далекие, неимоверно далекие галактики.

О боже, мысленно ужаснулся подполковник. Я во внегалактическом пространстве! В космосе вдали от родного Млечного Пути! Мысли уже отказались сколь бы то ни было ровно течь, как и положено мыслям. В сознании всё смешалось и превратилось в кашу.

Симмонс уже не удивился, когда самая близкая галактика вдруг стала скручиваться в точку, находящуюся аккурат у неё в центре. Три рукава последовательно втянулись, не оставив ни следа от миллиардов звезд…

— Господи!

Симмонс упал на колени и заплакал. Он не мог больше смотреть на то, как его мир, его Мир, в котором он родился, в котором родились его предки и в котором должны были родиться потомки, превратился в ничто. Планеты, звезды, цивилизации, существа втянулись в одну точку…

— Вы невероятно жестоки! Ты! — Симмонс оторвал руки от лица и взглянул на светящийся силуэт, парящий в нескольких метрах впереди. — Ты — тварь!

— Позволь, но ведь я показал лишь вероятное будущее, понимаешь? Ничего на самом деле не произошло…

— Ну и что?! Думаешь, у меня нервы алмазные — смотреть, как всё вокруг уходит в небытие? Да только больная и злая фантазия может придумать такой фильм! Даже у Дьявола не хватило бы ума.

Подполковник ощутил холодное прикосновение к затылку. Стресс мигом прошел, забрав с собой раздражение и злость на тень. Вновь внутри воцарилось миролюбивое спокойствие.

— Долго человек будет эволюционировать, пока достигнет уровня вселенной, — задумчиво протянул силуэт.

Симмонс постарался отбросить подальше воспоминания о галактическом Апокалипсисе, спросил:

— А что на месте Офелии делала Кейси? Ведь это была она?

— Да, это была она. Тени пришли в ваш мир только затем, чтобы воспользоваться энергией, заключенной в её теле.

— Чего?

Откуда-то из-под ног ударил яркий луч света толщиной в руку. Симмонс невольно отпрянул в сторону, нечаянно задев луч. Оказалось, что он состоит не из света, а из каких-то мельчайших частиц, тут же разлетевшихся в стороны в том месте, где подполковник коснулся луча. При этом его верхняя и нижняя части по прежнему выглядели точно пучок самого обычного света.

— Это статичные фотоны, Рой. Они не могут существовать, но существуют.

Аура, скрывавшая тень, исчезла, и Симмонс увидел самого обычного мужчину, ничем не примечательного, с не запоминающейся внешностью. Мужчина снисходительно улыбался и смотрел печальными глазами куда-то за плечо подполковника.

Обернувшись, Симмонс мгновенно оказался на поверхности какого-то идеально круглого тела темного, почти черного света. Тело было по размеру гораздо меньше планет — всего двадцать-тридцать километров в поперечнике, но при этом чувствовалось, что оно невероятно тяжелое.

— Нейтронная звезда, — взмахнул рукой мужчина. — Таковым может стать любой гигант благодаря собственной силе тяжести. Гравитация у поверхности настолько сильна, что будь эта звезда настоящей, ты б уже давно распался на электроны, протоны и нейтроны и всосался в её кору. Кстати, поверхность нейтронной звезды твердая и выглядит именно так, как ты её видишь. — С этими словами мужчина-тень нагнулся и легко постучал по звезде. Симмонс повторил его движения. Надо же, точно пемза!

Картина неуловимо изменилась. Теперь Симмонс стоял на бескрайней, идеально гладкой и ослепительно белой равнине. Сразу вспомнилась зима на Римане. Вокруг то и дело пролетали небольшие, размером с теннисный мяч шарики. Они летели на высоте примерно полтора метра. Каждую секунду хотя бы один шарик проносился мимо, и отличало его от других лишь направление вектора движения.

— Эта планета удалена от вашей галактики на расстояние тридцати миллионов световых лет, — объяснила тень. — Она огромна, гораздо больше Юпитера и Сатурна вместе взятых и при этом почти не имеет массы. Шары, которые ты видишь — это естественные спутники планеты.

Окружающая действительность вновь сменилась. В этот раз подполковник стоял в окружении высоких остроконечных скал, уткнувшихся обледенелыми верхушками в темно-синее небо. Мимо спокойно, но очень комично прошло странное существо, похожее на пятилапого кентавра с бурой шкурой. Оно деловито зашагало вдоль уступа и даже не почувствовало, как здоровенный округлый камень сорвался со скалы вниз и чуть ли не свистя устремился вниз. Симмонс уже поверил, что камень раздавит существо, но в нескольких метрах над его головой падение резко замедлилось. «Кентавр» поднял взгляд, увидел падающий на него камень и отпрянул в сторону, неловко спотыкаясь о неровности. А камень продолжал падать, но медленно-медленно. И лишь спустя минуту вновь ускорился, с грохотом разбился.