Кристальный грот - Мэри Стюарт

— Открывай, Феликс, и ради бога, поживее. Герцог этим утром упал с коня, и у него намокает повязка. Нас здесь всего четверо. Поторопись.

Цепь отомкнули, и дверца широко распахнулась. Ральф оперся на нее рукой так, чтобы, придерживая ее для своего господина, оказаться в дверном проходе между Феликсом и Утером, когда король будет входить.

Утер твердой походкой прошел внутрь мимо согнувшегося в поклоне человека, как собака, стряхнул с себя влагу и издал какой-то едва слышный звук в ответ на приветствие привратника. Затем, коротко взмахнув рукой, на которой снова блеснул изумруд, повернулся прямо к ведущим наверх справа от нас ступеням и стал быстро подниматься по ним.

Ральф взял факел из руки привратника, когда мы с Ульфином протиснулись следом за Утером.

— Я посвечу им. Закрой и снова запри дверь. Я вернусь позднее и расскажу новости, Феликс, но мы все промокли как собаки, и нам нужно обогреться у огня. Надеюсь, в караульной горит очаг?

— Ага.

Привратник уже повернулся, чтобы запереть дверь. Ральф держал факел так, чтобы Ульфин и я могли пройти, укрываясь в тени.

Я быстро направился вверх по лестнице следом за Утером, рядом держался не отстававший ни на шаг Ульфин. Ступени были освещены лишь чадившим факелом, воткнутым в настенную скобу выше по лестнице, там, где она выходила на широкую площадку. Все оказалось просто.

Слишком просто. Неожиданно на площадке над нами тусклый свет факела исчез в ярком сиянии другого, и два вооруженных человека выступили из дверного проема, держа мечи наизготовку.

Утер, находившийся на шесть ступеней выше меня, на мгновение замер, затем продолжил подъем. Я увидел, как его рука под плащом опустилась и оказалась рядом с мечом. Под своим плащом я освободил меч в ножнах.

Донеслись легкие шаги Ральфа, взбегающего по ступеням следом за нами.

— Милорд герцог!

Могу представить себе с каким облечением Утер остановился подождать его и повернулся к стражникам спиной.

— Милорд герцог, позволь посветить тебе — а, вот и факел.

Казалось, он только теперь заметил стоявших выше на лестнице стражей, державших ярко пылавший факел. Он проскочил мимо Утера, крикнув на бегу:

— Эй, Маркус, Селлик, дайте-ка мне факел, я посвечу милорду, он идет к герцогине. А то от этого ничего, кроме дыма.

Человек с факелом держал его высоко, и оба стража вглядывались вниз, в нашу сторону. Но мальчик не колебался ни мгновения. Он взбежал наверх, проскочил как раз мимо мечей и взял факел из руки стража. Раньше, чем они успели снова попытаться забрать его, Ральф быстро повернулся, чтобы загасить первый факел в бочонке с песком, стоявшем рядом с дверью в караульную. Факел погас, выбросив клуб чадного дыма. Новый сиял ярко, но раскачивался и колебался по мере того, как мальчик двигался так, чтобы ложившиеся на ступени лестницы гигантские, чудовищно искаженные тени стражей помогали нам остаться неузнанными. Утер, воспользовавшись этим раскачиванием теней, снова стал быстро подниматься по лестнице. Руку с горлойсовым перстнем он приподнял как бы в ответ на приветствие часовых. Стражи отступили. Но, отступив, встали по обе стороны от лестничного пролета, ведущего наверх, и мечей из рук не выпустили.

За спиной послышался тихий шелест лезвия, это Ульфин освободил меч в ножнах. Мой меч под плащом был уже наполовину обнажен.

Пройти мимо них без боя не стоило и надеяться. Нам предстояло убить их и молиться, чтобы не наделать при этом шума. Я услышал, как шаг Ульфина замедлился, и понял, что он вспомнил о привратнике. Возможно, Ульфину придется вернуться к нему, пока мы будем заняты со стражей.

Но этого не потребовалось. Неожиданно на самом верху второго лестничного пролета широко отворилась дверь, и там появилась ярко озаренная пламенем Игрейна. Она было одета во все белое, так же, как и в ночь нашей встречи, но на этот раз на ней была не ночная рубашка. Длинное платье мерцало подобно воде в озере. Одно плечо и рука были скрыты под мягкого темно-синего цвета накидкой, на римский манер сдвинутой набок. В волосах сияли драгоценные камни. Она протянула вперед обе руки, синяя накидка и рукава белого платья соскользнули с ее запястий, на которых сверкнуло червонное золото.

— Добро пожаловать, милорд!

Ее голос, высокий и чистый, заставил обоих стражей повернуться к ней. Утер преодолел последние полдюжины шагов до площадки, затем миновал стражей, скользнув полой плаща по лезвиям мечей, прошел мимо ярко пылавшего в руке Ральфа факела и быстро стал подниматься по второму лестничному пролету.

Внимание стражей обратилось в сторону герцогини, они как вкопанные стояли по обе стороны от второго лестничного пролета, повернувшись спинами к стене. Позади слышалось тяжелое дыхание Ульфина, но следовал он за мной довольно спокойно, в то время как я хладнокровно и неторопливо взошел на последние ступени и оказался на площадке. Наверное, есть что-то в том, чтобы родиться принцем, пусть даже бастардом. Я знал, что взгляды стражей прикованы к стене напротив, само присутствие герцогини слепило их. Я прошел между мечей, а за мной и Ульфин.

Утер достиг уже самого верха лестницы. Он принял в свои руки ее ладони, и здесь же, перед залитой светом дверью, когда внизу свет факела отражался еще в лезвиях мечей его врагов, король склонил голову и поцеловал Игрейну. Алый плащ скрыл эту пару, под ним исчезло белое сияние платья. За ними виднелся силуэт пожилой женщины, Марсии, придерживавшей дверь.

Затем король сказал:

— Пойдем, — и, все еще укрытые его огромным плащом, он и она вышли вместе на освещенное факелами пространство, и дверь захлопнулась за ними.

Так мы взяли Тинтагел.

8

Той ночью нам, мне и Ульфину, была оказана бесценная помощь. Едва захлопнулась дверь в покои Игрейны, оставив нас тем самым на ступенях между запертой дверью наверху и стражей внизу, как я снова услышал голос Ральфа, он звучал живо и непринужденно, заглушая шелест скользнувших в ножны мечей:

— Боги и ангелы, ну и ночка же выдалась! А ведь когда они там натешатся, мне еще предстоит вести его назад! Очаг у вас там в комнате, надеюсь, еще не потух? Славно. Хоть обсушиться сможем, дожидаясь. Теперь можете быть свободны, мы здесь присмотрим. Ну, давайте же, чего вы еще ждете? Получили ведь приказ, и идите, да смотрите, никому об этом ни слова, кто бы ни спрашивал.

Один из стражей, прилаживая меч на место, направился прямо в караульную комнату, но другой заколебался, глядя вверх, в мою сторону.

— Милорд Бритаэль, правильно ли мы поняли? Мы должны уйти с поста?

Я медленно двинулся вниз.

— Все верно. Можете идти. Когда мы будем уходить, — пошлем за вами привратника. И кроме того, никому не говорите о приезде герцога. Это прошу особо себе заметить. — Повернулся к смотревшему на меня во все глаза Ульфину, он стоял на несколько ступеней выше. — Иордан, иди наверх, туда, к дверям покоев. Встань там на страже. Нет, давай сюда твой плащ. Я посушу его у огня.

Когда он с видимым облегчением двинулся наверх, вытащив наконец-то свой меч, я услышал, как Ральф расхаживает о караульной внизу, подкрепляя мои приказы такими угрозами, до которых мне бы и не додуматься. Я сошел вниз — не торопясь, чтобы дать ему время избавиться от воинов.

Услышав, как в караульной захлопнулась внутренняя дверь, я вошел. В комнате, ярко освещенной факелом и жарко пылавшим в очаге огнем, были только мы.

Ральф улыбнулся мне, улыбка получилась веселой и в то же время вымученной от внутреннего напряжения.

— Пережить такое еще раз, даже для удовольствия моей госпожи — да ни за что, посули мне все золото Корнуолла!

— Другого раза не понадобится. Ты прекрасно справился со своей ролью, Ральф. Король этого не забудет.

Он поднял руку вложить факел в скобу на стене, увидел мое лицо и обеспокоенно спросил:

— В чем дело, господин? Вам плохо?

— Нет. Эта дверь запирается?

Я кивнул на закрытую дверь, через которую вышли стражи.

— Я уже запер. Появись у них хоть капля сомнения, они не отдали бы мне ключ. Но они ничего не заподозрили, да и как им было усомниться? Я сам мог бы поклясться, что сейчас там, на лестнице, стоял и отдавал приказы Бритаэль. Это было — будто волшебство. — В последней фразе звучал вопрос, и он посмотрел на меня хорошо знакомым взглядом, но я ничего не ответил, и он лишь осведомился: — А что теперь, господин?

— А теперь спустись вниз, к привратнику, и присмотри, чтобы он не вошел сюда. — Я улыбнулся. — Твоя очередь греться у огня, Ральф, настанет после того, как уйдем мы.

Он направился вниз по лестнице своей легкой, как всегда, походкой. Что-то крикнул, и Феликс рассмеялся в ответ. Я стянул с себя насквозь промокший плащ и расстелил его рядом с плащом Ульфина, поближе к жаркому очагу. Одежда под плащом не очень намокла. Я немного посидел, протянув руки к огню. В залитой светом комнате было очень тихо, но снаружи воздух полнился нараставшим и вновь слабеющим грохотом волн и бури, сотрясающей стены замка.