Феномен - Александр Шепиловский

— Я не должен верить своим глазам?

— Не верь. Это зрительный образ, вызванный отражением и преломлением времени, что создает иллюзию расстояния. Стул не разделен, вторая половинка находится здесь же, ее можно было бы пощупать, будь граница сферы проникающей. Но в то же время мы видим объективно, как оно и есть в действительности. Своеобразный дуализм вермени.

— Почему же тогда предметы с пола-потолка не падают?

— В природе нет верха и низа.

— Знаю. Но в нашем случае масса земного шара внизу, она должна притягивать.

— Она и притягивает. Просто в сфере все вывернулось наизнанку. Здесь тоже свои условности и относительности. Таково уж свойство антивремени.

Мы рассказывали неконтактикам обо всем, что видели в сфере. Группа наблюдателей и контроля с величайшим любопытством и интересом следила за показаниями приборов, помещенных в сферу заранее. Там были и простейшие механические устройства с целью проверки их работы в минус-времени. Но наблюдать в перевернутом виде, да еще с зеркальным отражением, было очень неудобно. Владимир попробовал смотреть новым способом: он повернулся к сфере спиной и нагнулся вперед так, что голова его стала выглядывать из-под ног. По отношению к голове и глазам картина должна была предстать в нормальном виде. Поза довольно некрасивая, может, даже и непристойная, но необходимость заставляла. Я тоже нагнулся, оперся руками о пол и посмотрел на сферу из-под ног. Что за метаморфоза! Все разрезанное надвое оборудование, в том числе и стул, соединились, сфера анитвремени встала на свое место. Однако по отношению к моей опрокинутой голове, сфера по-прежнему была перевернутой, теперь вся лаборатория смотрелась «вверх ногами», зато в целом виде. Значит, независимо от того, как и откуда смотреть, внутренность сферы воспринималась нами только в перевернутом виде.

Принесли зеркало в надежде, что оно развернет буквы и цифры, но оно отражало только поверхность сферы, которую мы увидели такой, какой видят ее неконтактики. Это доказывало, что мы действительно видели не световыми лучами, а временем, непосредственно мозгом. Пришлось приспосабливаться к тому, что есть, и мысленно переворачивать и разворачивать картинку.

Внешне ничего не изменилось. В песочных часах песок тонкой струйкой стекал в нижнюю колбу (мы-то видели, что он бьет фонтанчиком в верхнюю колбу), но я уж буду говорить так, как оно должно быть, а то запутаюсь этими «вверх ногами». Стрелка часов вращалась справа налево, отсчитывая секунды и минуты от будущего к прошлому. Но странно, стрелка почему-то следует в том же направлении, что и в обычном времени, от пяти к шести, и так дальше? Может, весь смысл заключается в вывернутых цифрах, которые стали обладать другими свойствами? А вот на табло старинных электронных часов цифры вспыхивали в обратном виде. Женщина-глюссиянка начала было объяснять этот парадокс, но Владимир, Гек Финн и другие ученые попросили ничего не объяснять, они хотят дойти до этого своим умом.

Показания электронных часов были для меня убедительным доказательством, что время в сфере идет вспять. А специалистам это было сразу ясно по приборам, показывающим, как протекают физические процессы на атомном и молекулярном уровнях. Я же смотрел на самое простое и понятное мне. В горшочке стояла роза с готовым вот-вот распустится бутоном, а рядом на экране с большим увеличением был виден процесс … нет, не роста, а, наоборот, свертывания и исчезновения клеток, значит, бутону не суждено распуститься и стать красивым цветком, он будет уменьшаться, и превратиться в семечко. То же самое происходило и с колонией микроорганизмов. Раньше мне приходилось видеть на экране деление палочек бактерий, теперь же я наблюдал обратный процесс: две бактерии сливались в одну, которая в свою очередь, сливалась с другой, и население колонии уменьшалось на глазах. Бактерии непостижимым образом вымирали. Смерть наступала в момент рождения, но до этого рождения бактерии уже жили, потому что деление произошло еще в обычном времени. Таким образом, каждая бактерия жила вторую жизнь, неминуемо приближаясь к моменту слияния — смерти. И эта жизнь не была зеркальным отражением той жизни, которая была уже прожита. Мы наблюдали развитие вспять, от прогресса к регрессу, от настоящего к прошлому. Но никто не мог объяснить, почему миниатюрный автоматик, установленный прямо на полу, продолжал штамповать какие-то колечки, другими словами, выпускал продукцию, когда ему положено было поглощать колечки и выдавать заготовки, которые со временем должны превратиться в листовую сталь, потом — в железную руду и, если уж по всем правилам, то руда должна была бы переместиться в карьер, где ее когда-то добыли.

Движение в антивремени ничем не отличалось от привычного нам движения, но что-то в нем было не так, оно странным образом ощущалось нашим сознанием, будто бы и мы сами двигались или качались.

В получении, распределении и расходовании энергии тоже был непорядок. Ученые смотрели на показания приборов, недоуменно пожимали плечами и говорили о какой-то отрицательной энергии, которая вдруг бралась неизвестно откуда и исчезала неизвестно куда.

Законы термодинамики не срабатывали. Над газовой горелкой стояла колбы с водой, термометр показывал плюс семьдесят градусов. Синие язычки пламени лизали колбу, и вода, конечно, нагревалась, но столбик ртути в термометре почему-то опускался вниз. Получалось, что вода хоть и греется, но одновременно и охлаждается. Какой тут может быть здравый смысл!

На проволочке сушился влажный выстиранный платочек. По логике, от будущего к прошлому, он должен становиться все более мокрым, то есть забирать из воздуха свою отданную ему влагу, а потом сразу стать сухим и грязным, каким был до стирки. Однако платочек продолжал сушиться. Парадокс на парадоксе. В голове — ералаш. Я и Юле мозги затуманил своим рассказом. Мы с ней вышли из лаборатории, поднялись на холмик и уединились в шалаше, откуда был виден институт.

Шалаш мы с Юлей сделали сами, принесли из ближайшего лесочка жерди и ветки. Боязни, что кто-нибудь его разрушит или захламит, не было, здесь дети как дети, не то что читинские архаровцы двадцатого века. В шалаше мы вели умные беседы и, по старой привычке, просто болтали. Иногда сидели обнявшись и подолгу молчали. Я жмурился от удовольствия и блаженства и, если бы умел мурлыкать, определенно бы замурлыкал. Наконец-то я с Юлей чувствовал себя свободно и раскованно. Бывало, невпопад что-нибудь и ляпну, и ничего, оба смеемся. Мы целовались. Эх, жизнь была прекрасной! Но о бракосочетании разговор не заводили и планов на будущее не строили. Как только станем мужем и женой, так сразу и решим, как жить дальше. Благо, о квартирном вопросеи обеспеченности думать не надо. Знали лишь, что, как и всем молодоженам, нам предстоит совершить свадебное кругосветное путешествие, а так же запланирован туристический полет на Марс. Владимир по секрету сказал мне, что нам готовят сногсшибательный сюрприз, но какой, как ему не хотелось обрадовать меня, все-таки он поборол себя и не сказал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});