Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин

Поскольку всё, включая сантехнику, периодически выходит из строя, такая же история случилась и с бассейном императора летом 1907 г. В июне 1907 г. дворцовые хозяйственники настоятельно просили Р.Ф. Мельцера «приехать в Александровский дворец… для осмотра Собственного Его Императорского Величества бассейна в Александровском дворце и для принятия на себя работ по его переделке».[874]

Что там было с бассейном летом 1907 г., из документов не ясно (производился какой-то ремонт), но ясно то, что монополизация Р.Ф. Мельцером работ по модернизации технической инфраструктуры Александровского дворца вызывала категорическое неприятие со стороны руководства Царскосельского Дворцового управления. Его руководитель генерал-майор Ф.Н. Пешков, обращаясь к министру Императорского двора (25 июля 1907 г.), настойчиво просил отстранить Мельцера от работ по отоплению, освещения и водопроводу,[875]однако все осталось как есть.

Эта «техническая история» с бассейном получила продолжение в 1908 г., когда в бассейне Николая II отвалилось несколько кафельных плиток. 29 мая 1908 г. архитектор С. А. Данини сообщил руководству, что «в Собственном Его Величества бассейне некоторые плитки отстали от своего грунта».[876] При этом в служебной переписке подчеркивалось, что «в прошлом году бассейн был отремонтирован распоряжением Архитектора Высочайшего двора Мельцера». В результате 7 июня 1908 г. хозяйственники Министерства Императорского двора предложили Р.Ф. Мельцеру «немедленно исправить бассейн безвозмездно, но предварительно этого осмотреть бассейн Технической комиссией в присутствии архитектора Мельцера с составлением акта о состоянии бассейна».[877]

В составленном 9 июня 1908 г. акте констатировалось, что «при выстукивании некоторых. плиток в количестве около 50, которыми облицован пол и стенки бассейна звучат иначе чем другие, издают пустой звук», что, как сочли специалисты, означало: плитки неизбежно отвалятся от стенок бассейна. Дворцовые хозяйственники хотели вскрыть несколько плиток, но представитель Р.Ф. Мельцера архитектор А.А. Стаборовский решительно этому воспрепятствовал, заявив, что, «по его мнению, бассейн вполне хорош».[878]

Получив этот акт, Р.Ф. Мельцер немедленно перешел в атаку, написав 18 июня письмо помощнику управляющего Кабинетом Е.И.В. Н.Э. Рюдману: «Заявление Начальника Царскосельского Дворцового управления об отставших якобы плитках неправильно… бассейн ремонтирован под моим наблюдением. мне казалось бы что для подобных опытов могло бы быть избрано другое место, а не бассейн Его Величества. вчера 17 июня в Нижнем Петергофском дворце я имел счастие говорить по поводу этого дела с Его Величеством, что при отъезде из Царского Села Государь соизволил сказать генерал-майору Ф.Н. Пешкову, что бассейн хорош и чтобы в бассейне без меня, Мельцера, ничего не делалось. просить [начальника ЦС Дворцового управления] чтобы никакие дальнейшие обследования и опыты не производились, т. к. они излишни и наносят безусловный вред бассейну».[879]

В свою очередь генерал-майор Ф.Н. Пешков в письме к министру буквально «размазал» Мельцера: «…заявление претензии Р.Ф. Мельцера на обследование бассейна без его Мельцера ведома, представляется весьма странным, т. к. кому же, как не Дворцовому управлению надлежит следить за исправностью всех частей дворца, а в особенности Собственных Их Величеств покоев…»[880] – и приводил соответствующее заключение технического совещания.

Однако у Р.Ф. Мельцера имелся прямой выход на императора. Это был решающий аргумент в хозяйственно-административном споре. 7 июля 1908 г. «Государь Император высочайше повелеть соизволил: оставить бассейн Его Величества в Царскосельском Александровском дворце без исправления, изъяв его из ведения Дворцового управления и возложив всю ответственность на архитектора Высочайшего двора Мельцера».[881] В результате специалисты фирмы Р.Ф. Мельцера за очень приличные деньги провели в 1908 г. легкий ремонт императорского бассейна: «снят налет с плиток и решеток для выпуску воды, вычищены решетки и выникелирован вновь впуск для воды, осмотрены все плитки и вымыты».[882]

Отметим и то, что только после переезда семьи Николая II в Александровский дворец в 1904 г. окончательно отпала необходимость в баках для воды, находившихся на крыше резиденции. В 1906–1907 гг. выделили 30 487 руб. на «работы по присоединению к новой канализации Дворцов и дворцовых зданий».[883] Проект на работы был составлен инженером Л.Р. Шведе.

В начале 1914 г., при ремонте комнат цесаревича Алексея, были проведены некоторые сантехнические работы. Причем эти работы проходили по дополнительной смете: «Водопровод – 3748 руб…»[884], помимо выделенных 11 898 руб. Так была оборудована заново «Ванная комната Его Высочества: ванна, кушетка, покрышка деревянная на ванну, ковер на пол бистр оливковый в 4 полотнища длиной 6 арш. 5 вер., циновки».[885]

Связь

В Российской империи системам связи во все времена уделялось большое внимание. Особенно в императорских резиденциях. На протяжении веков скорость распространения информации определялась выносливостью фельдъегерей и их лошадей. Для Российской империи с ее огромными пространствами эта «скорость прохождения сигнала» имела колоссальное значение, связывая ее воедино. Поэтому оперативности доставки информации уделялось первостепенное внимание. Когда в XIX в. начался быстрый прогресс средств связи, то все новшества в числе первых появлялись именно в императорских резиденциях.

Николай I как человек с инженерным образованием уделял вопросам оперативной связи первостепенное внимание. Для него «скорость прохождения сигнала» имела особое значение. Дело в том, что в период междуцарствия в ноябре-декабре 1825 г. отсутствие подобных систем связи при обмене информацией между Петербургом, где находился великий князь Николай Павлович, и Варшавой, где жил великий князь Константин Павлович, сделали возможным выступление декабристов. В 1830-1840-е гг. Николай I начал лично «тестировать» две новаторские для того времени системы связи: оптический и электромагнитный телеграфы. Обе эти системы связи в свое время испробовались и в Царском Селе.

Первой была опробована система оптического телеграфа. 15 мая 1836 г. министр Императорского двора П.М. Волконский сообщил Я.В. Захаржевскому, что «Государю Императору угодно чтобы в Царском Селе на башне Его Императорского Высочества Наследника, устроен был телеграф с занятием в сей башне 4-го и 5-го этажей, а для жительства сигналистов подвала оной, и что таковое устройство будет производиться по распоряжению Департамента Военных поселений».[886] Таким образом, сигнальный пост на Белой башне был вписан в систему оптического телеграфа, протянувшегося вплоть до Варшавы.

Устройство станции оптического телеграфа[887] на 5-м этаже заставило поменять крышу на Белой башне, сделав ее плоской. Это приводило к протечкам, что, в свою очередь, вынуждало к постоянным ремонтам. Один из таких ремонтов крыши прошел летом 1840 г.[888]

С Царским Селом также связана история становления и развития электромагнитного телеграфа, восходящая к осени 1832 г., когда Павел Шиллинг провел первую публичную демонстрацию этой системы связи. Об опытах Шиллинга стало известно Николаю I, который отлично понимал, какое значение имеют подобные работы для России с ее колоссальными просторами. Поэтому Николай I «лично ознакомился с телеграфным аппаратом барона Шиллинга».[889]

П.Л. Шиллинг умер в 1837 г. У него нашлись последователи в лице талантливого академика Б.С. Якоби, который в 1841 г. установил телеграфную связь между Зимним дворцом и зданием Главного штаба. Протяженность линии составила всего 394 м. Эта линия проводного телеграфа стала первой в России. В 1842 г. Якоби протянул вторую ветку проводной телеграфной связи – по маршруту от Зимнего дворца до Главного управления путей сообщения и публичных зданий, длиной в 2,7 км. В 1843 г. Якоби проложил третью телеграфную линию – по маршруту Петербург – Царское Село, протяженностью уже около 25 км. Если быть точным, эта «царская линия связи» соединяла два кабинета царя – в Зимнем и Александровском дворцах. Руководили прокладкой линии инженер-полковник Кроль и академик Якоби. Телеграфная линия начиналась от подвала левого флигеля Александровского дворца, где была установлена гальваническая батарея. Огибая собственный 4-й подъезд, она шла через каменную плотинку-мост, Александровку и Пулково по старому шоссе в Петербург. В подвале Александровского дворца, кроме помещения для батарей, была устроена одна комната для офицера, другая – для сигналистов, заряжания батарей и сушки банок.[890] После этого телеграф на долгие годы стал основным средством связи. В 1853 г. были проложены телеграфные линии от Зимнего до Гатчинского дворца, Александрии в Петергофе и в Ораниенбаум (до Кронштадта).