Клубничный блеф. Каван - Лина Мур

я.

— Ты готова?

Я киваю. Хотя внутри меня так много волнения, но я не сомневаюсь, что Каван идеален для меня. Я никого другого не могу представить на его месте. Только он.

Каван нежно целует меня, лаская моё тело. Его член потирается о мой влажный клитор, вызывая бурю эмоций. Лёгкие поцелуи превращаются в голодные и быстрые. Я задыхаюсь, ощущая прилив возбуждения. Стоны слетают с моих губ между поцелуями.

Не замечаю, как Каван опускает одну руку, и уже в следующий момент, я чувствую, как член растягивает меня. Я замираю, но Каван продолжает меня целовать, помогая привыкнуть к новым ощущениям распирания. Он медленно двигается дальше, а потом останавливается.

— Это для меня значит больше, чем ты думаешь, Таллия. Это значит навсегда. — Каван обхватывает мою голову и резко дёргает бёдрами, и я подпрыгиваю от вспышки боли. Всхлипывая, цепляюсь пальцами за спину Кавана. Мне так некомфортно. Слишком много.

Слишком больно. Слишком неприятное распирание. Хочется убрать.

Убежать. Заплакать. Больно…

— Моя любимая, — слышу я едва уловимый шёпот Кавана. — Моя Таллия.

Приоткрываю глаза, и из уголка скатывается слеза. Каван подхватывает её губами и целует меня. Его губы медленно двигаются на моих. Он выпивает каждый мой всхлип, пока я вся сжимаюсь под ним.

— Отдай мне свою боль, как ты забираешь мою. Я излечу. Это лишь мгновение, Таллия. Лишь необходимость для тебя, чтобы ты узнала, что я не просто мужчина. Я твой мужчина. — Каван гладит моё лицо и улыбается мне. Он наклоняется и целует мою шею, посасывает мочку уха, гладит мои бёдра и ласкает грудь.

И наступает момент, когда мне становится хорошо. Быть с ним одним целым — это прекрасно.

Возбуждение возвращается в моё тело, и я чувствую, как расслабляюсь, позволяя Кавану медленно двигаться внутри меня. Он не перестаёт целовать меня, шептать о том, какая же я невероятная.

Его ласки вкупе с его жарким шёпотом возбуждают меня всё сильнее и сильнее. Я шире раздвигаю ноги, поглаживая его спину. Мои ладони начинают хаотично играть на его теле, а толчки внутри меня становятся всё быстрее и быстрее. Я теряюсь в губах Кавана. Мне хочется сказать ему так много, но я не могу. Моё тело разгорается.

Его словно обливают огненной смесью, и она мне нравится. Мне комфортно. Мне хорошо.

Каван то замедляет толчки, то ускоряет их. Его руки сжимают мою грудь, и он целует меня везде, куда может дотянуться. Я сгораю в аромате жара и страсти. И я знаю, что Каван видит только меня. Он постоянно повторяет моё имя. Он ласкает его своим шёпотом и дыханием. Мы становимся одним цельным миром друг для друга.

Приток силы желания получить что-то большее усиливается в моём теле. Я сама целую Кавана, двигаюсь с ним в унисон, целую его шею и царапаю ему спину ногтями, чувствуя, как меня словно поднимает куда-то высоко. Мне становится так сладко во рту, что хочется ещё и ещё. Я дышу в приоткрытые губы Кавана, а он обнимает меня.

— Каван… Боже, Каван… я…

— Таллия, умница. Давай, любимая, кончай для меня.

И второй раз я слышу это. Мне кажется, что я выдумываю себе слово «любимая». Да, мне так ещё лучше. Внезапно жар в моих венах становится невыносимо быстрым. Он несётся по моему телу.

Моё тело хаотично двигается под Каваном, я стону и выкрикиваю его имя. В меня словно кто-то выстрелил, и всё тело изгибается, но Каван подхватывает меня, и я снова и снова, словно в бреду, выкрикиваю его имя. Пик эмоций становится лучшим из того, что я ощущала в жизни. Каван двигается внутри меня всё быстрее и быстрее. Я чувствую его. Чувствую каждый миллиметр его члена, скользящего внутри меня. Каван стискивает меня в своих объятиях, и я падаю, когда он вжимается в мои губы своими. Всё становится неважным. Я даже ничего больше не слышу, кроме учащённого пульса в ушах. А потом приходит невероятное расслабление, как будто мне только что сделали массаж. Самый дорогой массаж в моей жизни.

— Таллия, ты моя. Теперь ты моя.

Я приоткрываю глаза, а веки такие тяжёлые.

— Конечно, я твоя, Каван. Я счастлива с тобой. Ты мой источник жизни… мне так хорошо, — бормочу я со слабой улыбкой. Но мои глаза закрываются сами, а голова шумит.

— И ты всегда будешь счастливой, Таллия. Я люблю тебя и постоянно боюсь причинить тебе боль, потому что люблю. Я понял, почему оттягивал этот момент. Я просто люблю тебя. Я влюбился. Я видел, как моя сестра убеждала меня в том, что ты такая же, как она.

Я не верил. Никогда не поверю. Я люблю тебя, Таллия. Я так сильно люблю тебя…

Это самый невероятный сон, который я вижу в своей жизни.

Слова Кавана становятся мягким шёпотом и убаюкивающей музыкой. Мне хочется ответить ему, что я тоже влюбилась в него, поэтому до сих пор здесь, и меня сложно чем-то напугать, когда я нахожусь рядом с ним. Я отдала ему своё сердце. Я отдам ему большее и никогда не причиню боль. Хочется сказать ему всё это, но мои губы обездвижены.

Глава 33

Каван

За всё время, сколько я себя помню, впервые не видел кошмаров. Наверное, потому что я всего лишь задремал, пока меня не разбудил звонок мобильного. Но я предпочту думать, что всё дело — вот в этой девушке, мирно посапывающей у меня под боком.

Я, улыбаясь, смотрю на Таллию и убираю прядь волос с её лица, чтобы больше видеть. Она такая… до боли красивая и нежная. Она мой личный рай. Мой оазис. Она значит для меня намного больше, чем просто временное развлечение. Я изначально знал, что Таллия останется в моей жизни. Я её искал и в то же время не ждал, что она появится. Мне хочется думать, что вот он мой счастливый билет, но я не позволяю себе этого. Я хочу… так хочу, чтобы она любила меня.

Зависела от меня так же сильно, как я от неё. Я хочу быть с ней и дальше, но понимаю, что могу оборвать её ангельские крылья, ведь у Таллии есть планы на свою жизнь. Она поставила себе высокую цель — помогать людям. Таллия достаточно страдала и теперь должна быть счастливой. Она заслужила всё в этом мире.

А я не заслужил её. Кто я