Сборник "Последний лемур" - Александр Колпаков

— Слушай и внимай, — улыбнулся Леонид. — Под натиском племен, идущих из Кореи либо Маньчжурии, протоайны могли откочевать на Алдан и там смешаться с дюктайцами. В конце Висконсинского оледенения последняя волна айно-дюктайцев перебралась в Новый Свет. Затем океан затопил Берингию. Минули века… Новые метизации в прериях Северной Америки… Предки сынов Ягуара прошли пустыни Аризоны, Нью-Мексико и осели в Тамоанчане. Логично я мыслю?

— Почти… — язвительно сказал Тирлинг. — Ну а как насчет ольмеков?

Леонид театрально развел руками:

— Тут пока все не ясно. Я лишь истолковал, как отдаленные потомки этого айна, — он коснулся пиктограммы, — могли достичь Веракруса.

* * *

Облака ушли к хребтам Тустлы, и на потемневшем небе зажглись яркие, будто умытые звезды. Аман снова был у входа в пещеру. Свет полной луны осветил ее глубину. Кости «протоайна» лежали там, где их нашли. «Кем был ты? — гадал археолог. — Кто сразил тебя дротиком — ольмек или абориген сельвы? Радиоуглерод показывает время поздних ольмеков, упадка их культуры. Но они не жили в пещерах, значит, ты — потомок айно-дюктайцев, населивших сельву тысячелетий за восемь до ольмеков… А что дает это для проблемы генезиса народа Змеи? Ничего».

— Заснул там, что ли?! — услышал Аман голос Демченко. — Иди-ка в палатку. Ужин готов. Да и спать пора, завтра чуть свет за работу.

— Сейчас, сейчас… — недовольно ответил Аман. Окрик Леонида смешал его мысли.

После ужина он сразу лег спать. Сон не шел, и Аман принялся размышлять все о том же. «Допустим, что отдаленные потомки айно-дюктайцев и есть аборигены сельвы. Ну а ольмеки кто? У них иной расовый тип… Вслед за Тирлингом я могу объяснить многообразие расовых типов и языков индейских племен только тем, что еще задолго до Эрика Рыжего в Новый Свет прибывали случайные путешественники из Океании, например, от берегов Азии. Так могли приплыть в Америку предки ольмеков. Примерно в пятом-шестом тысячелетиях до нашей эры…» Незаметно Аман уснул, однако и во сне его мозг работал в том же напряжении. Ему снилось, будто парит он, как альбатрос, над водами Северной Пацифики. Океан казался огромной холодной темницей, в которой настороженно дремали ветры и угрюмые тучи. Стояла тишина: ни гула ветра, ни плеска волн. Потом из-за гор Аляски вышла луна — океан стал волшебным. Амана охватило неведомое чувство полного слияния с природой. Он вдруг почувствовал, как океан слушает плеск своих волн, а небо всматривается в свою беспредельность… Далеко внизу проплыл айсберг, возле него играл большой кит… С неба посыпались снежинки, мириады их падали на спокойный лик вновь уснувшего океана.

«Скоро Берингов пролив, — подумал он. — Вон за тем мысом откроется». Однако увидел не пролив, а поросший лиственницами перешеек. «Разве я в палеолите!?» — Аман с изумлением приглядывался к группам охотников, двигавшихся по суше с азиатского берега на Аляску. Он различал даже их лица, размытые лунным светом. Впереди, наклонив крупную лохматую голову, шел юный богатырь. «Это, несомненно, первобытный следопыт и вождь племени! Назову-ка его Угэмом. Почему бы нет? И он несет в сумке те самые пиктографы на пластинках — часть огромного наследия предков-художников, живших на Алдане… Потомки айно-дюктайцев, тысячи лет кочуя по северо-западу Америки, потом в прериях и пустынях, донесли эти пластинки сначала до Аризоны, а затем до Тамоанчана. Прежде они, вероятно, обитали в бассейнах Хилы, Колорадо, Рио-Гранде».

Птица-невидимка, несшая Амана на упругих крыльях, повернула на юг, к теплым водам океана. «И я увижу, значит, не менее загадочные, нежели ольмекская, культуры Западной Пацифиды!» — обрадованно подумал он. И действительно, ему открылось нечто: то ли сооружения Нан Мадола, то ли Гавайида. Потом еще какая-то цивилизация на мгновение показала свое лицо. И опять он созерцал прошлое — события палеолита, развертывающиеся на огромных просторах Азии. Аман словно глядел на них из окна машины времени. Его взгляд целостно охватывал весь район миграции первобытных племен — от Монголии и Алтая до Алдана и Камчатки. По нему во всех направлениях катились волны людей. «О, небо!.. — смятенно шептал он. — Какой водоворот событий, племен, народов! Нет ничего сказочного в том, что бородатые, высокие ольмеки стали потомками, скажем, «голубых тюрков», о которых и ныне рассказывают орхоно-енисейские предания. Бируни из Хорезма, опираясь на древнейшие легенды тюрко-скифов, недаром писал: «Есть далеко на востоке, за океаном, материк. Какие-то народы Азии ушли туда». А что?! Даже я могу иметь общих с ольмеками предков, ведь я тюрк. Антропологи утверждают, что «голубые тюрки» свободно кочевали от Семиречья до Якутии. В Маньчжурии и Приморье пратюрки могли смешаться с прачжурчженями, тоже народом тюркоязычным. Вот расовые признаки чжурчженей: высокий рост, голубые или зеленые глаза, белокурые, рыжие волосы. Не исключено, ветвь метисов — отдаленные предки ольмеков — обитала в Приморье, далее мигрировала на Камчатку через Колыму. В то время Берингия была уже затоплена, и сухой дороги в Америку не стало. Эти праольмеки на лодках и плотах могли достичь Алеутских островов или канадского побережья, используя Северотихоокеанское течение… А что дальше? Каким путем праольмеки добрались в Мексику? Ясно, что древнейшей тропой миграции Север — Юг, по которой раньше двигались аборигены Тамоанчана. За тысячи лет предки ольмеков прошли часть Канады, затем Калифорнию, Неваду, Аризону и в конце концов достигли тихоокеанского побережья Мексики. И где-то во втором тысячелетии до нашей эры зажглись первые огоньки цивилизации народа Змеи».

* * *

Похожий на застывшего истукана Вачинга недовольно поднял густую бровь и веско возразил:

— Не торопись, Аттэхе… Рано захватывать Ольман.

— Почему?.. — подозрительно глянул на него тот. В душе Аттэхе снова проснулось недоверие к изгою.

— В конце этой луны Тунгату понесут на Остров жертв, — усмехнулся толстыми губами ольмек. — И жрецы возвестят День плача. Ольман же останется без правителя.

Острый взгляд Аттэхе загорелся радостью, но лицо его тут же стало хмурым:

— В День плача принесут в жертву вашему богу детей сельвы.

— Так было и будет, — бесстрастно подтвердил Вачинга. — Нельзя мешать жрецам, иначе бог нашлет на сельву большую засуху. Ты хочешь этого?

Аттэхе молчал, потом угрюмо сказал:

— Ты говоришь верно. Город останется без Тунгаты, на остров уйдут из Ольмана много воинов. Легче будет напасть. Подождем!

Старейшины согласно кивнули. Тут снова запел Белый Отец:

Великий Угэм, покровитель народа сельвы!Дай нам силу одолеть Плащеносных.В начале времен ты привел в сельву предков народа Ягуара,так помоги нам вернуть дни свободы и счастья!Мирную жизнь без змееликих!

Возбужденные песней-заклинанием, старейшины повторяли слова сказителя, приложив руки к груди. Даже суровый Аттэхе машинально качался из стороны в сторону. В раскосых глазах Вачинги затаилась усмешка. Он мало что понимал в верованиях тэнков и охотников сельвы. «Кто такой Угэм? Праотец людишек болот и джунглей? Мудрый, сильный вожак? Да, да, так говорил жрец Гуаба… Смешно верить сказкам племени Ягуара. Я поклоняюсь лишь Гремучему Змею, богу своего племени. Презренные тэнки! Надеются взять верх с помощью какого-то Угэма, чьи кости давно развеял ветер вечности. Не одолеть никому Длинных Плащей!.. Я обману людишек Ягуара, если… — Вачинга даже затаил дыхание, столь дерзким был его замысел, — если знатные люди Ольмана назовут меня своим правителем».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});