Космический Апокалипсис - Аластер Рейнольдс

— Не могу сказать, что видеть вас и в самом деле удовольствие, — сказал Силвест, обращаясь к Хегази, — но, признаюсь, я испытал немалое удивление от факта, что вы не согнулись под грузом своих протезов, Триумвир.

— Думаю, тебе следует принять это как комплимент, — проворчал Саджаки другому Триумвиру. — Во всяком случае, ничего другого ты от Силвеста не дождешься.

Хегази погладил пальцами усы, которые он отращивал, несмотря на то, что протезы непрерывно распространялись по его черепу.

— Посмотрим, удастся ли ему сохранить свое остроумие, когда ты покажешь ему Капитана, Саджаки. Думаю, это зрелище быстренько сотрет ухмылку с его физиономии.

— Без сомнения, — отозвался Саджаки. — Кстати, о лицах, Дэн: вы не откроете свое? — Саджаки как бы случайно дотронулся до рукояти пистолета, висящего у него на поясе.

— С радостью, — ответил ему Силвест. Он поднял руку и сорвал очки. Позволив им соскользнуть на пол, он продолжал наблюдать за выражением — или за тем, что они считали выражением, — лиц людей, которые взяли его в плен. Ибо они впервые увидели, что случилось с глазами Силвеста. Возможно, что-то они и знали, но шок от зрелища, которое представляло рукоделие Кэлвина, был огромен. Его глаза не были ловкой попыткой улучшить оригинал, а жалкой заменой, которая лишь частично сохранила функции, присущие человеческим глазам. В древних хирургических учебниках можно найти и более сложные примеры… например, деревянные ноги.

— Вы, конечно, знали, что я лишился зрения? — спросил Силвест, переводя взгляд с одного на другого. — На Ресургеме это всем известно. Об этом даже не говорят.

— Какое же разрешение они вам дают? — спросил Хегази с искренним интересом. — Я понимаю, их трудно назвать произведениями искусства, но готов спорить, вы видите в них на всех электромагнитных волнах от инфракрасного до ультрафиолета. Возможны и акустические изображения. А может, и электронное увеличение?

Силвест одарил Хегази долгим и твердым взглядом.

— Вам следует понять одну вещь, Триумвир. При обычном освещении с не слишком далекого расстояния я могу узнать лицо своей жены.

— Вот как… — Хегази продолжал любоваться Силвестом и, видимо, был очень заинтригован.

Теперь их повели в глубь корабля. В последний раз, когда Силвест был здесь, его проводили прямо в медицинский центр. Тогда Капитан еще более или менее мог передвигаться. Во всяком случае, на малые расстояния. Но сейчас Силвеста вели куда-то, где ему все было незнакомо. Это, конечно, вовсе не обязательно означало, что они находятся далеко от медчасти, ибо корабль по сложности не уступал небольшому городу и запомнить все его «улицы» и «переулки» было очень трудно. И все-таки Силвест чувствовал, что находится на совершенно неизвестной ему территории, что он идет по таким районам корабля — Саджаки и его товарищи называли их округами, — которых ему раньше не показывали. Если память его не подводила, то лифт сейчас уносил его от узкого носа корабля вниз, где конический корпус расширялся до максимальных размеров.

— Незначительные технические дефекты ваших глаз меня не волнуют, — сказал Саджаки. — Мы можем их легко выправить.

— Без работающей версии Кэлвина? Я так не думаю.

— Тогда мы просто вырвем глаза и заменим их чем-нибудь получше.

— Я не стал бы этого делать. Кроме того, Кэлвина у вас все равно нет, так что толку от всего этого будет чуть.

Саджаки что-то пробормотал себе под нос. Лифт остановился.

— Значит, вы мне не поверили, когда я сказал, что у нас есть дубль? Что ж, вы, разумеется, правы. У нашей копии огромные недостатки. Она стала совершенно бесполезной задолго до того, как мы попробовали обратиться к ней.

— Такое нередко случается с программным обеспечением.

— Да… Так вот, возможно, я в конце концов все же убью вас, — Саджаки плавным движением вытащил пистолет из кобуры, дав Силвесту возможность заметить бронзовую змейку, обвивающую ствол оружия. Тип пистолета был неясен — то ли лучевой, то ли пулевой, но Силвест не сомневался, что на таком расстоянии выстрел будет смертельным.

— Сейчас вы меня убивать не станете. Особенно учитывая, сколько труда вы положили, чтобы найти меня.

Палец Саджаки застыл на спусковом крючке.

— Вы недооцениваете мою склонность действовать по вдохновению, Дэн. Я могу убить вас хотя бы потому, что такой поступок был бы космически идиотским.

— Тогда вам придется искать кого-то другого, чтобы лечить вашего Капитана.

— И что же я потеряю? — зеленый огонек под нижней челюстью змейки сменился красным. Палец Саджаки побелел.

— Подождите, — сказал Силвест. — Не надо меня убивать. Неужели вы поверили, что я разбил единственную в мире копию сознания Кэла?

Облегчение Саджаки было очевидно.

— Есть и другая?

— Да, — Силвест кивнул на жену. — И она знает, где ее искать. Знаешь ведь, Паскаль?

Несколькими часами позже Кэл сказал:

— Я всегда знал, сын, что ты хладнокровный и расчетливый подонок.

Они находились возле Капитана. Саджаки увел было Паскаль, но теперь она вернулась вместе с другими членами команды, которых Силвест знал. И с Призраком, которого он надеялся никогда больше не видеть.

— Бесчувственное… предательское… ничтожество… — призрак говорил спокойно, как актер, произносящий роль только для того, чтобы рассчитать время и не впадать в эмоции. — Бессмысленная крыса!

— От ничтожества к крысе, а? — сказал Силвест. — Если иметь в виду перспективу, так это уже улучшение, не так ли?

— И не думай, сынок, — оскалился Кэлвин, наклонясь в кресле вперед. — Думаешь, ты такой неописуемо умный, да? Так вот, теперь я держу тебя за яйца, если предположить, что они у тебя есть. Они рассказали мне, что ты наделал. Как ты убивался ради того, чтобы произвести на них впечатление, будто ты разрушил их планы, — он возвел глаза к потолку. — Какое жалкое основание для отцеубийства! Я еще мог бы оправдать его, если бы ты оказал мне честь, укокошив меня ради какой-нибудь относительно приличной причины! Но нет! Это значило бы ждать от тебя слишком многого! Я не могу сказать, что ты разочаровал меня, ибо это означало бы признание, что была такая минута, когда я ждал от тебя чего-то значительного!

— Если бы я действительно убил тебя, — сказал Силвест, — то наш разговор мог бы выдвинуть ряд онтологических проблем. Кроме того, я всегда знал о существовании еще одного экземпляра тебя.

— Но ты убил одного из меня!

— Сожалею, но ты допускаешь одну из грубейших ошибок, с которыми я когда-либо встречался. Ты ведь всего-навсего программа, Кэл. Быть скопированным или стертым — для тебя обычная форма существования! — Силвест уже готовился к новым возражениям Кэла, но тот почему-то молчал. — И я сделал это не ради разрушения планов Саджаки. Мне было необходимо… его сотрудничество, как и ему — мое.

— Мое сотрудничество? — глаза Триумвира сощурились.

— Мы еще дойдем до этого. Пока что я лишь говорю, что, уничтожая копию, я знал, что существует дубликат, и вы меня заставите предъявить его или сообщить, где он находится.

— Значит, ваше действие было бессмысленным?

— Нет, ни в коем случае. Какое-то время я наслаждался, видя, как вы воображаете, что все ваши планы рухнули, Ююджи-сан. Риск стоил того, чтобы заглянуть в вашу душу. К тому же зрелище было не слишком уж симпатичное.

— Откуда ты… узнал? — спросил Кэл. — Что меня скопировали?

— Я думала, что его нельзя скопировать, — сказала женщина, которую им представили как Хоури. Она была низкорослая и похожая на лисичку, но вероятно, как и Саджаки, ей нельзя было полностью доверяться. — Я думала, существуют способы защиты от копирования — спойлеры и другие…

— Это касается только имитаций на альфа-уровне, милочка, — объяснил Кэлвин. — Я — не то! Нет! Я ведь просто низший уровень бета. И не важно, что могу пройти все тесты Тьюринга, главное, что, с философской точки зрения, сознанием я не обладаю. А стало быть, у меня и души нет. И по этой причине у меня не возникнет никаких этических проблем, если меня будет больше, чем один. Однако… — он с шумом перевел дыхание, заполнив таким образом тишину, которую кто-нибудь из присутствующих иначе мог бы заполонить своими высказываниями. — Не верю я больше в эту нейронно-познавательную чушь. Я не имею права говорить о себе, записанном на уровне альфа, поскольку эта запись исчезла два столетия назад, но я по каким-то причинам обладаю сознанием! Не знаю, может, на то же самое способны все модели бета-уровня, а может, я один, благодаря своей повышенной сложности, перевалившей через критическую массу. Не знаю. Я знаю только, что я мыслю, а потому дико злюсь.

Все это Силвест слышал далеко не в первый раз.

— Он — запись сознания на бета-уровне, отклонившаяся от стандарта Тьюринга. Им — «бетам» — просто положено высказываться в таком ключе. Если бы они не претендовали на наличие сознания, они бы автоматически не соответствовали этому стандарту. Но это совершенно не означает, что высказывания Кэла, вернее, произносимые им звуки, имеют под собой прочный фундамент сознания.