Прорыв реальности - Сергей Недоруб

– Ого! Надо ждать продолжения!

Чих снова поникла.

– Извини. Неудачно пошутил.

Внезапно до них донеслись звуки выстрелов. Андрей вскинул голову, прислушиваясь, но стрельба не повторялась.

– Мне показалось, или действительно от остановки? – он вопросительно посмотрел на девушку.

Она часто закивала, подтверждая его догадку.

– Бросай дрова, иди точно за мной! – Андрей развернулся и пошел в сторону дороги.

Чих освободилась от груза и поспешила следом.

Андрей шагал так быстро, как только мог. Тревожные мысли лезли в голову. Сердце в груди колотилось как бешеное. В висках пульсировало. Предчувствие беды заставляло все внутри сжиматься.

Он снял автомат с предохранителя и произнес, не оглядываясь.

– Чих, не отставай!

Он рвался вперед, но понимал, что девушка без него запросто угодит в аномалию. Хотел было предложить ей подождать, пока он сходит, убедится, что с отцом все в порядке, и вернется за ней, но передумал. Просто постарался держать выбранный темп.

Когда они вышли на дорогу, Андрей увидел, что рядом с остановкой никого нет. У него отлегло на сердце. Он даже остановился, перевел дыхание и подождал Чиха.

– Ну что там? – с тревогой спросила она.

– Кажется, чисто.

– А выстрелы?

– Не знаю, может, собак отпугивал.

Тем не менее беспокойство не прошло окончательно. Отца Андрей тоже не видел. Они быстрым шагом пошли дальше.

То, что отец лежит на земле внутри остановки, Андрей заметил за десяток метров и тут же помчался к нему.

– Батя! – воскликнул он, забегая под крышу.

Отбросил автомат, рухнул на колени рядом с отцом, приложил пальцы к его шее, в отчаянной надежде нащупать пульс. Хотя понял все в ту же секунду, когда увидел кровавое пятно, расплывшееся на одежде, мертвенную бледность и застывший взгляд. Но надежда… она всегда теплится в душе до самого последнего момента… и всегда уступает жестокой реальности.

Андрей вдруг почувствовал, как мир вокруг исчез. Он видел только мертвого отца и слышал, как стучит собственное сердце. Больше ничего.

Подошла Чих. Увидела Николая Витальевича, вскрикнула и замерла, приложив пальцы к губам.

Андрей, почувствовав мгновенную слабость, сел на землю. Глаза жгло от слез. Он зажмурился. Сильно, до красных пятен.

Потом открыл глаза. Быстрым взглядом окинул внутренности остановки и понял, что произошло. В одно мгновение его лицо изменилось. Он схватил автомат и выбежал из-под крыши.

Девушка непонимающе смотрела на него. Андрей встал посреди дороги, сжимая в руках «калаш», и стал осматриваться. Его взгляд наткнулся на группу людей, идущих метрах в двухстах дальше по дороге. Это могли быть только они. Только убийцы. Андрей вскинул к плечу автомат, поймал в прицел фигуры и выстрелил. Не попал. Он видел, как люди остановились, вроде бы даже оглянулись, видимо на звук автоматных очередей. Самый крупный вскинул к плечу оружие, но один из подельников что-то ему сказал, и он опустил оружие. Все трое развернулись и пошли дальше.

– А ну, стой! Суки! – Андрей стрелял, пока в магазине не закончились патроны, но ни одна пуля не достигла цели. Несколько штук расковыряли асфальт далеко от того места, куда он целился, и активировали три или четыре аномалии, с громкими хлопками разбрызгавшие вокруг себя водяную пыль. Андрей рассвирепел.

– Ну, уж нет! – процедил он сквозь зубы. – Вы не уйдете, твари!

Андрей бегом вернулся под крышу, нашел новый рожок для автомата и снова выскочил наружу, на ходу перезаряжая оружие. Краем уха он услышал, как вслед ему воскликнула девушка:

– Варяг, нет! Стой, Варяг!

Она выбежала за ним, но Андрей не обратил на это внимания. Все его существо было нацелено только на одно – догнать убийц отца.

АА-счетчик пищал и вибрировал, но Андрей почти не сверялся с ним, в ярости презрев опасность и боясь упустить мерзавцев из вида. Каким-то чудом ему удалось проскочить мимо нескольких аномалий. Убийцы снова остановились и оглянулись. Андрей зло ощерился: хорошо-хорошо, ждите!

Он заметил места, где сработали аномалии. Через них Андрей уже не станет стрелять, он наметил линию огня, которая проходила мимо ловушек.

Вдруг невидимая сила схватила его за ногу и резко дернула вверх и в сторону. Оказавшись в воздухе, головой вниз, он вскрикнул, а аномалия уже швырнула его вперед, в объятия следующей гравитационной ловушки. Андрей почувствовал, будто с разгона, плашмя врезался в бетонную стену. От удара у него помутнело в глазах. Несколько секунд он ощущал, что куда-то летит, в ушах свистел ветер. Потом Андрей упал на землю и потерял сознание.

* * *

Андрей пришел в себя от боли. Поначалу он лежал не открывая глаз, прислушиваясь. Потрескивали дрова в костре, шумел ветер, рядом кто-то шевелился.

«Отец!» – пронзила шальная мысль.

Андрей открыл глаза и попытался подняться, но тут же вскрикнул от пронзившей тело боли и опустился назад на травяной матрац.

Напротив сидела девушка и молча смотрела на него, на коленях у нее лежал автомат. Превозмогая боль, Андрей повернул голову. Тело отца покоилось в стороне, голова накрыта курткой. Смерть – это последняя точка в книге жизни. После нее ничего уже не исправить, не изменить, не добавить. Горечь потери принесла к боли физической, боль душевную.

Он повернулся к девушке.

– Я… – начал Андрей, но в горле сильно пересохло, и он не смог продолжить.

Она поднялась и подала ему фляжку с водой. У Андрея ломило все тело. Он пошевелил руками и ногами, попробовал поглубже вздохнуть, чтобы проверить, не сломаны ли ребра. Все кости вроде целы. Наверное, просто сильные ушибы от удара аномалии и от падения.

Он вдруг осознал, что находился довольно далеко от остановки, когда попал в невидимую ловушку. И куда бы ни швырнула его вторая аномалия, девушке пришлось тащить Андрея изрядное расстояние.

– Спасибо, – проговорил он.

– Ты хотел бросить меня, – сказала Чих холодно.

– Я просто…

– Я знаю, что ты и почему сделал, но если бы ты погиб, если бы аномалия на твоем пути оказалась не такой, которая отбрасывает, а более смертоносной. Или если бы ты упал не на обочину, в размокший от дождя грунт, а на асфальт и разбил себе голову, то я бы осталась одна… как в том лагере.

По мере того как она говорила, ее губы начали дрожать, глаза раскраснелись и при последних словах по щекам потекли слезы.

– Я понимаю, что ты мне ничем не обязан, что мы друг другу чужие люди… но должно же быть в тебе хоть немного сострадания ко мне, иначе зачем ты вообще вытаскивал меня из лап мародеров?!

Чих обняла колени, спрятала лицо в них и тихо заплакала.

Андрей понимал ее чувства и мог представить, как она испугалась, когда он помчался за убийцами. Он снова посмотрел на тело отца и в голове всплыли слова, которые батя произносил, когда приходилось провожать кого-то в последний путь: «Скорбя о мертвых, не забывайте о живых».

Наверное, он был прав.

Кривясь от боли, Андрей сел, придвинулся к девушке, забрал у нее автомат и обнял за плечи. Он не собирался просить прощения. В той ситуации он был прав и не прав одновременно. Чих тоже это понимала и не ждала извинений, но с благодарностью приняла его объятия.

– Не бросай меня больше, – проговорила она, едва слышно. – Пожалуйста.

– Не брошу, – ответил Андрей.

– Эй, в остановке! – раздался снаружи незнакомый голос.

Девушка вздрогнула, Андрей отпустил ее и поднял автомат. Осмотрелся, но, видимо, говоривший находился где-то сбоку, скрытый стенкой.

– Выходите, сколько вас там. Только стрелять не вздумайте, а то мы живо решето из вас сделаем.

Опустив оружие, Андрей вышел наружу. По обе стороны от остановки расположились четыре человека – двое справа, двое слева – все в серо-черных комбинезонах из какого-то плотного материала, Андрей таких не встречал раньше. Вооружение отряда составляли три «грозы» и один «печенег», направленные сейчас на него.

– О! Здрасти! – ухмыльнулся один из незнакомцев, с сигаретой в зубах. – А чего один? Я всех звал.

– Что хотели? – хмуро спросил Андрей, не настроенный на панибратское общение.

– Смотрите, какой сердитый, – незнакомец опустил свое оружие, вынул изо рта сигарету, сплюнул.

– Не до вас сейчас, проваливайте.

– Э, сталкер, ты ничего не попутал? – в голосе незнакомца зазвучали нотки агрессии.

Андрей развернулся и скрылся в остановке. Знаками показал Чиху, чтобы успокоилась, а сам сел за костром, прислонившись спиной к стенке и положив «калаш» на колени так, чтобы ствол оказался направлен на дорогу.

– Эй ты борзый, а ну иди сюда! – крикнул снаружи незнакомец, растерявшийся от такой наглости.