Сильвестр - Джорджетт Хейер

— Этот щенок, этот ублюдок! — кричал, брызгая слюной, сэр Наджент. — Я его повешу! Я разорву его на части, клянусь Богом!

— О, сэр, в чем дело? — испуганно воскликнул Петт, вбегая в комнату.

— Смотри! — заорал сэр Наджент и протянул сапоги.

Это были те самые высокие ботфорты, фасон которых Фотерби придумал сам. Только теперь они были без золотых кисточек. Петт застонал и отступил назад, в ужасе ожидая последствий. Том бросил быстрый взгляд на Эдмунда, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое лицо, но это ему не удалось.

Юноша прислонился к стене и залился неуместным смехом. После нескольких секунд борьбы Фебе удалось удержаться от улыбки, и она выдавила из себя:

— О, Господи, какое несчастье! Но… п-прошу вас, не расстраивайтесь вы так, сэр Наджент! В конце концов вы всегда можете приделать новые кисточки.

— Новые?… Петт, если это ты оставил дверь открытой, чтобы мерзкая дворняжка забралась ко мне в комнату, я сегодня же тебя уволю. Ну, ты меня слышал? Отвечай! Ты оставил дверь открытой?

— Никогда! — театрально вскричал Петт. — Это служанка, сэр! Или коридорный!.. Кто угодно, только не я.

Поверив преданному лакею, взбешенный сэр Наджент повернулся к Тому Орде.

— Клянусь Богом, это сделали вы! Вы ведь рассмеялись? Вы, значит, и запустили этого гнусного щенка в мою комнату.

— Нет, конечно же, не я! — покачал головой Том. — Прошу прощения, но стоит ли поднимать столько шума из-за какой-то пары сапог!

— Из-за какой-то пары сапог!!! — пунцовый от гнева Наджент Фотерби быстро сделал угрожающий шаг к Тому.

— Проучи его, Том, проучи! — взмолился Эдмунд. Ангельские голубые глаза мальчика возбужденно сверкали.

— Фотерби, возьмите себя в руки! — не на шутку рассердился герцог Салфорд.

— Сэр, на них нет и царапины. По крайней мере, сами сапоги остались целы, — попробовал утешить хозяина Петт. — Я переверну весь Париж вверх дном, сэр. Буду искать днем и ночью, не оставлю камня на камне… я…

— Моя собственная модель! — застонал Фотерби, не обращая внимания на Петта. — Хоби пришлось переделывать их пять раз, прежде чем он добился того, что нужно.

— Двое сумасшедших! — сказал Фебе Сильвестр. Знаменитые брови герцога Салфорда взметнулись вверх, в голосе слышалось легкое презрение.

— Простофиля! — осторожно проговорил Эдмунд, хитро поглядывая на своего учителя.

Но Том в это время рассказывал Сильвестру о вчерашнем происшествии, когда Чин атаковал ботфорт, и поэтому осторожная попытка Эдмунда осталась незамеченной. Сэр Наджент, уподобившись актеру из греческой трагедии, горько оплакивал один сапог, пока Петт нежно гладил второй. Фотерби вспоминал мельчайшие подробности процесса, который увенчался таким триумфом обувной моды.

Наконец терпение Сильвестра лопнуло, и он воскликнул:

— Но это же смешно в конце концов!

— Смесно! — повторил Эдмунд, которому явно понравилось и это слово.

— И вы еще можете говорить такое? — обиженно вскричал сэр Наджент. — Да известно ли вам, сколько часов я провел, выбирая между простой золотой тесемочкой вокруг верха и переплетенным шнурком? Да известно…

— Меня не интересуют секреты сапожного мастерства! Я…

— Смесной простофиля!

— …был бы вам признателен, если… Что ты сказал? — Услышав веселый голос племянника, Сильвестр повернулся к нему.

Гневный вопрос повис в воздухе. Испуганно взглянув на Сильвестра, Эдмунд виновато опустил голову. Даже сэр Наджент перестал жаловаться и ждал ответа, но Эдмунд на всякий случай решил промолчать. Герцог Салфорд проявил осмотрительность и не стал повторять вопрос. Вместо этого он строго обратился к мальчику:

— Чтобы больше я твоего голоса здесь не слышал! — Потом опять повернулся к убитому горем денди и продолжил: — Я буду вам признателен, если вы закончите этот спектакль и внимательно выслушаете меня…

Но в этот самый момент в столовую вошла Молодая Особа, которая передала настоятельную просьбу миледи: встревоженная шумом снизу, леди Ианта хотела, чтобы муж немедленно поднялся к ней.

— Я должен идти к ее светлости! — торжественно провозгласил сэр Наджент. — Ианта придет в ужас, когда узнает об этом святотатстве, совершенном над сапогами! «Наджент, — говорила она вчера, когда я надел ботфорты, причем, заметьте, надел в первый раз. — Ты — творец моды!» Я должен немедленно идти к ней.

С этими словами сэр Наджент Фотерби сунул сапог, который продолжал держать в руках, Петту и поспешил наверх. Лакей сэра Наджента бросил неодобрительный взгляд на Сильвестра и сказал:

— Надеюсь, ваша светлость простит нас… Это горькая потеря… ужасный удар, ваша светлость.

— Убирайтесь немедленно!

— Да, ваша светлость! Сию минуту, ваша светлость! — пробормотал Петт и, поклонившись, торопливо покинул столовую.

— Что же касается тебя, — обратился Сильвестр к провинившемуся племяннику, — если я еще хоть раз услышу от тебя подобные выражения, ты сильно пожалеешь об этом. А сейчас уходи!

— Я больше не буду… — умоляюще произнес Эдмунд.

— Я сказал: иди!

Мальчик с алым лицом выбежал из комнаты. Этот неприятный инцидент предоставил Фебе возможность возобновить обмен колкостями, и она обвинила Сильвестра в жестокости и бессердечии по отношению к племяннику.

— Не стоило вымещать свое плохое настроение на бедном ребенке! Было бы вполне достаточно просто мягко пожурить его. Никогда еще я не была так возмущена!

— Когда мне понадобится ваш совет, мисс Марлоу, можете не сомневаться, я обязательно обращусь к вам, — отпарировал герцог Салфорд.

Феба встала и быстро направилась к двери.

— Вам следовало бы контролировать свои слова, — заметила мисс Марлоу на прощание, словно сделала последний выстрел. — Я не одна из ваших несчастных слуг, которые вынуждены терпеть ваше отвратительное высокомерие!

— Одну секунду! — остановил ее герцог.

Девушка оглянулась, готовая возобновить сражение.

— Так как Фотерби, судя по всему, не в состоянии думать о чем-нибудь другом, кроме своих бесподобных сапог, может, вы, мисс Марлоу, сообщите леди Ианте о моем приезде, — попросил Сильвестр. — И еще… Будьте так добры, соберите Эдмунда! Я хочу увезти его отсюда как можно скорее.

— Вы не можете увезти Эдмунда в такой час! Мальчику уже давно пора в постель. Может, вас и устраивают ночные путешествия, но Эдмунду в это время необходимо спать.

— Я не собираюсь сейчас отправляться в путь, а только хочу перевезти его в другую гостиницу. Мы выедем в Кале утром.

— Значит, вам придется поехать без меня, герцог, — заявила Феба. — Неужели вы не в состоянии подумать о чьем-либо удобстве? Какие, по-вашему, я должна испытывать чувства, если вы не можете снизойти даже до такой мелочи? Когда я путешествовала с сэром Наджентом, отсутствие багажа не создавало больших проблем, но если я поеду с вами, все изменится. Неужели вы надеетесь, будто я остановлюсь в одной из фешенебельных гостинец в грязном дорожном платье и с багажом, состоящим из одной маленькой картонной коробки?