Рай-отдел - Юрий Павлович Валин

позволяет, — согласилась полубогиня.

— Когда же вы с этой аморальщиной закруглитесь⁈ — застонал начоперот и ушел в коридор.

— В какой-то мере Ванечка прав, — прошептала Ворона, отирая клочком бинта присохшие кровавые кляксы с лица друга-любовника. — Но мне жаль, что все заканчивается. Еблись мы просто восхитительно.

— Еще бы! — Игорь лизнул ее в пальцы. — Поберегите себя, милая Птица, а?

— И вы, — попросила полубогиня. — Если все обойдется, я хочу опять как тогда в Нескушном.

— Непременно.

В коридоре бахнул маузер командира. Вот непременно любая лирика маузером обламывается.

Налево уходил длинный коридор к бойлерной, направо — короткий проход к грузовому люку и лестнице к лифтам.

— Высунулся, получил, — Вано указал стволом на лежащего под лестницей чубакра. — Остальные топчутся и межуются. Видимо, сигнала ждут.

Послышались шаги со стороны «бойлерного» коридора.

— Так-так, выходит, это я сигнал и дал, — сообразил опытный комсомолец. — Разумно, на радио они экономят.

Шуточка осталась на языке, поскольку керсты увидели кто приближается по коридору.

Свои там были. В смысле, хорошо знакомые. Игорь различил лица водителей и экспедиторов, красавца-юрконсульта, добрейшую машинистку Раечку, вроде бы давно ушедшую из «Межкниги», сдержанного мастера-телефониста. И Петрович здесь шел со своим классическим фанерным плотничьим ящиком с инструментами, и унылый Валентин Александрович тащился, животик с язвой поглаживая. Были и незнакомые люди: большей частью в картузах и кепках, частью усатые, частью весьма привлекательные — вот девушка в полосатой блузе и платочке, так и вообще картинка. Понятно, это из знакомых товарища начоперота.

Толпа приостановилась, из-за спин переднего ряда вытолкали ладную невысокую фигурку. Вика была в черной кожаной юбке и снежно-белой блузке — одной из своих любимых.

— Вот он, сюрприз, — пробормотал Вано. — Ты, главное, не вздумай купиться. Полагаю, это наваждение. Да, явные оборотни, навроде нашей Лоудки. Понимаешь?

— Понимаю, — хозинспектор оперся подбородком о затыльник автомата.

АКС опирался о баррикадный металлический шкаф, за заграждением горели обрешеченные лампы, а в их свете стояли отлично знакомые люди. Имелось в подобном положении дел явные нестыковки. К примеру, просто невозможно разом видеть в узком коридоре стольких людей. Да и иное искажалось. Но люди, наверное, были настоящими, живыми. Или нет?

— Не имеет значения, — отчетливо сказал начоперот. — Мы никого не пропустим.

— Да, — в горле у Игоря стоял ком. Мля, совсем как у живого. — Давай ты по моим, я — по твоим. Очень прошу.

— Хорошая мысль, — одобрил Вано. — Огонь!

И все же сразу нажать спуск не получилось. А те люди осознали, что их будут убивать и бросились вперед. Петрович скалясь, выдернул из ящика длиннющую самодельную отвертку, в руках остальных появились ножи, монтировки, арматурины и бутылочные «розочки». Застучал комсомольский маузер, Игорь срезал автоматом правый фланг. Правый, потому что в центр смотреть не мог…

Сменить магазин… В голову ближайшему, лопается лицо в очках… Убивать сейчас легче, давно исчезло под телами черное-белое пятно. Стреляем точнее, четче, двух-патронными сериями, своим мы лишней пули не пожалеем, чтоб наверняка, чтоб без мучений…

— … ади! — донесся металлическое карканье Вороны.

С лестницы от лифтов во фланг обороняющимися хлынули чубакры.

— Отходим! — приказал начоперот.

Зажимаемые с двух сторон керсты пытались отскочить за следующую баррикаду. Поздновато…

…Игорь стрелял в упор, его били, рвали за одежду, пытались повалить. Рыжая шерсть, твид пиджаков, окровавленные локти, чей-то домашний халат, стук маузера, рев и хриплое дыхание, все это захлестнуло, прижало к трубам на стене. Автомат вырвался из рук, исчез. Отпихивая искаженное, с густыми усами лицо керст выдернул из кобуры пистолет. Не поднять. Выстрел «Неты» разнес чье-то колено, Игорь стреляя вновь и вновь, не видя куда, к стене прижимали все сильнее, хрустел позвоночник — сверху перла сплошная масса чубакр, давя все и всех. Заскрипели створки грузового люка — взломали снаружи. Оттуда повалили все те же рыжие шерстистые тела. Сейчас расплющат…

— Господа, задену! — перекрывая крики, треск плюющихся шкафов и костей, предупредил металлический голос…

На миг появился просвет. Стояла в нем черная фигура в подоткнутой выше колен юбке, держала лом двумя руками. Гладкие длинные ноги словно приросли к полу, двигалась лишь верхняя часть — безжалостно разбрасывал чугун рук и сталь лома все живое, сминалась под железом плоть. Богиня забытой конституции, Ника Самомосковская Подвальная…

Игорь помог из пистолета — на миг пространство вокруг летающего лома стало еще шире, но «Нета» сказала «щелк!» и откатила затвор. Керст, нащупывая патронную кассету, пополз по шевелящимся телам к тыловой баррикаде — проход до половины высоты заполняли мертвые и раненые тела.

— Мясорубка, не иначе, — прохрипел оказавшийся уже за редутом начоперот. — Ника, отскочи!

Богиня, грозно помахивая ломом, попятилась, отяжелевшие ноги проминали тела, из умирающей груды тянулись к полубогине руки и лапы, хватали за точеные лодыжки. Игорь снес разрывной пулей особо цепкую лапу.

— А ну за стену, живенько! — руководил Вано, доставая из кармана гранату — вполне брутальную, порядком обтертую «эфку».

— Откуда? — тупо спросил Игорь, пытаясь помочь подруге протиснуться в проход баррикады — веса сейчас в Вороне было тонны полторы, не меньше.

— Берег заначку, — начоперот грустно и бережно выдернул чеку.

Граната улетела к грузовому люку, Игорь увлек чугунную соратницу за выступ стены. Грохнуло не особо, но пол дрогнул и посыпалась штукатурка.

Неопытная Ворона ойкнула.

— Фигня! Инструмент пока оботри, — скомандовал Вано. — А ты, Игореха, чего автомат бросил? Разве патроны все?

— Вышибло, — Игорь принял внезапно вернувшийся АКС. — А еще гранату? За угол?

— Нету. Одна современность в резерве осталась, а я ей не особо верю. Прибережем на крайняк. Твою мать!

На этот раз паузы между атаками практически не дали, наперли сразу. Людей в массе атакующих почти не было, только какой-то гад заглядывая в грузовой