Колесо судьбы - Даниэла Стил

— Я бы очень этого хотела.

Они еще несколько минут поговорили, он допил свое вино и ушел. Тана вернулась к своим книгам, которые он помог ей принести домой, в ее уютный кабинетик. Она работала до глубокой ночи, а на следующий день, увидев посыльного с конвертом в руке, Тана рассмеялась. Расс написал ей льстивое письмо, так похожее на ее собственное, отправленное ему после введения ее в должность. Она позвонила ему, и они вместе повеселились. Этот разговор был куда легче разговора с Джеком, который состоялся позднее в тот же день. Джек снова вышел на тропу войны, они сражались за свои планы на выходные, так что в конце концов она вовсе отказалась от этих планов. Всю субботу мирно просидела одна в своем доме, рассматривая старые фотографии, когда раздался звонок в дверь. Рассел Карвер стоял на пороге с букетом роз, виновато глядя на нее.

— Я поступаю ужасно бестактно и заранее прошу прощения. — Он был красив в твидовом пиджаке и свитере с высоким воротом. Тана восхищенно улыбнулась ему.

— Никогда раньше не слышала, что приносить кому-то розы — бестактность.

— Это компенсация за вторжение без предупреждения, что действительно бестактно. Но я думал о вас, а дома у меня нет вашего номера телефона. Думаю, он не зарегистрирован, поэтому я решил попытать счастья… — он хитро улыбнулся.

Тана жестом пригласила его войти.

— Мне было совершенно нечем заняться, поэтому я в восторге, что вы пришли…

— Я был уверен, что вы уехали куда-нибудь, и удивлен, что застал вас дома.

Тана налила ему вина, они сели на кушетку.

— Вообще-то у меня были планы на выходные, но я отказалась от них.

Отношения с Джеком стали невыносимыми, и она не знала, что делать. Рано или поздно придется все как-то уладить или отказаться от этих попыток. Но сейчас Тана не хотела думать об этом. Все равно он сейчас далеко.

— Я рад, что вы отказались от своих планов, — Расс улыбнулся ей. — Не хотите поехать со мной в Баттерфилд?

— На аукцион? — Она была заинтригована.

А полчаса спустя они уже бродили среди антиквариата и произведений восточного искусства, болтая о самых разных вещах. У него был какой-то легкий подход ко всему, и это снимало напряжение. Кроме того, у них почти на все были одинаковые взгляды. Тана даже попыталась рассказать ему о матери.

— Думаю, прежде всего своим отвращением к замужеству я обязана именно ей. Все время я думала о том, как она сидит там одна, ожидая его звонка… — Даже сейчас ей были ненавистны эти воспоминания.

— Тем больше причин выйти замуж и обрести надежную уверенность.

— Но я же знала, что к тому времени он уже обманывал свою жену. Я ни за что не хотела бы быть на месте любой из этих женщин… ни моей матери, ни его жены.

— Это, должно быть, было тебе очень тяжело, Тана, — он сочувствовал ей во многих случаях. И она в тот вечер, во время прогулки по Юнион-стрит, рассказала ему о Гарри: об их дружбе, о школьных годах, о госпитале и как ей теперь одиноко без него. Слезы выступили на ее глазах от этих воспоминаний, и, когда она посмотрела на Расса, ее лицо выражало какую-то нежность.

— Должно быть, он был прекрасным человеком. Голос его тронул ощутимой, почти физической лаской, и Тана благодарно улыбнулась ему.

— Более чем. Это был мой лучший друг. Самый лучший на свете. Он был замечательный, даже когда умирал, успел что-то дать каждому, кусочек себя… какую-то часть своей души… — Она снова взглянула на Расса. — Хотелось бы мне, чтобы вы знали друг друга при его жизни.

— Мне тоже, — нежно посмотрел он на Тану. — Вы были в него влюблены?

Она отрицательно покачала головой, а затем рассмеялась, вспомнив:

— Он был пылко влюблен в меня в школьные дни, когда мы были детьми. Но Аверил была для него идеальной женой.

— А вы, Тана? — Рассел Карвер испытующе смотрел на нее. — Кто же был вашим идеалом? Кто в вашем сердце? Кто любовь всей вашей жизни?

Это был нелепый вопрос, но он чувствовал, что кто-то все-таки был. Просто немыслимо, чтобы такая девочка была ничьей. Здесь была какая-то тайна, и он не мог найти разгадки.

— Никто, — она улыбнулась ему. — Некоторые успехи… некоторые поражения… главным образом, не те люди. У меня было не много времени на это.

Он кивнул. Это-то было ему понятно.

— Приходится платить за то, что ты имеешь. Иногда это место оказывается очень одиноким. — Ему было интересно, так ли это в ее случае, но, казалось, она была согласна с ним. Он хотел знать, кто был в ее жизни теперь, и прямо об этом спросил.

— В последние несколько лет я встречалась кое с кем, даже более того, полагаю. Мы какое-то время жили вместе. И до сих пор еще встречаемся, — задумчиво улыбнулась она и посмотрела в темные глаза Расса. — Но теперь все как-то не так, как раньше. «Цена, которую платишь», как вы выразились. Все начало рушиться еще в прошлом году, когда я получила назначение на должность судьи… а потом умер Гарри… все это оставило слишком много болезненных следов.

— Это серьезная связь? — Он смотрел сочувственно и заинтересованно.

— Так было довольно долго, но теперь похоже на поступь хромой клячи. Думаю, мы теперь вместе только из лояльности.

— Так вы все еще вместе? — Он внимательно наблюдал за нею. Тана кивнула. Они с Джеком вообще-то никогда не считали, что все кончено. Во всяком случае пока, хотя никто из них не знал, что принесет им будущее…

— Мы оба живем настоящим. В течение долгого времени это нас устраивало. Одна и та же философия. Никакого брака и никаких детей. И пока мы оба соглашались с этим, это прекрасно срабатывало.

— А теперь? — Большие темные глаза проникали в ее душу, а она смотрела на него не отрываясь, вдруг ощутив жгучую жажду его рук, губ, его прикосновения. Он был самым привлекательным из встречавшихся ей мужчин. Однако ей пришлось тут же упрекнуть себя. Она все еще принадлежала Джеку… разве нет? Больше она не была в этом уверена.

— Я не знаю. Все так изменилось со смертью Гарри. Кое-что из того, что он сказал, заставляет меня пересмотреть всю мою жизнь, — она сурово посмотрела на Расса. — Я имею в виду — действительно ли это то самое? Вот это и есть все? Жизнь продолжается… и моя работа. С Джеком или без него… — Расс понял, кого она подразумевает. — И что — это все? Может быть, я хочу от будущего большего, чем только это. Я никогда ничего подобного не чувствовала, и вдруг теперь — да! По крайней мере, я задумываюсь иногда об этом.

— Думаю, вы на верном пути.

Он казался очень искушенным и мудрым и в каком-то смысле напомнил ей Гаррисона.

— Именно так сказал бы Гарри, — улыбнулась ему Тана, а потом вздохнула:

— Кто знает, может быть, это ничего и не значит. Вдруг все кончено, и что потом? Кого тревожит, что тебя больше нет?..