Почерк диверсанта - Сергей Москвин

– Немедленно разберите ее! – приказал Чернышов.

– Ну это уже черт знает что! – возмутился представитель оргкомитета, который ездил за новой трубой. – Вы переходите всякие границы!

Сотрудник оргкомитета считал себя чуть ли не героем, который спас положение, не дав разгореться международному скандалу.

– Которую конструкцию вы заменили? – не обращая внимания на слова сотрудника оргкомитета, спросил Чернышов у рабочих.

Рабочие не знали, что за человек обращается к ним. Но по его тону они поняли, что с ним лучше не спорить, и указали Чернышову на замененную конструкцию. С ближайших трибун уже спускались подчиненные полковнику Чернышову оперативники. Но первым возле него оказался Олег Муромцев.

– Отделите эту конструкцию, – приказал Чернышов своим оперативникам, указав на трубу, внутри которой размещалась химическая мина.

– Я запрещаю вам это де...– попробовал протестовать представитель оргкомитета.

Олег Муромцев взял его за галстук и ловко затянул узел. Последнее слово застряло у спортивного чиновника в горле.

– Не надо шуметь, – миролюбиво сказал Олег. – Вы отлично выполняете свою работу, а сейчас мы выполняем свою.

В это время оперативники ФСБ разобрали мачту и отделили трубу, внутри которой находилась заложенная террористами мина.

– Мы его взяли! – прозвучал в рации Чернышова голос командира маневренной группы.

– Срочно доставьте задержанного на стадион, к мачте с российским флагом! – приказал Чернышов.

Отдав последнее приказание, Чернышов взял в руки заминированную трубу. Даже без взвешивания было ясно, что она по крайней мере вдвое тяжелее остальных труб, составляющих конструкцию мачты. Чернышов с помощью других оперативников вытащил деревянные пробки, закрывающие оба конца трубы. Заглянув внутрь алюминиевой трубы, он увидел, что там находится еще одна труба, стальная, заполненная эпоксидной смолой. На глаз Чернышов определил, что внутренний диаметр стальной трубы чуть превышает диаметр люминесцентной лампы. Чернышов окончательно понял, какую конструкцию выбрали террористы для своей химической мины.

...Двое бойцов «Альфы» во главе с командиром маневренной группы доставили к Чернышову задержанного террориста.

– Он пуст. В момент задержания при нем ничего не было, – доложил Чернышову начальник маневренной группы.

Чернышов взглянул в горящие ненавистью глаза Тарантула. Сейчас полковника занимал единственный вопрос – как обезвредить бомбу.

– Как отключить взрыватель? – спросил Чернышов у террориста.

Но в ответ террорист только скалил зубы и молчал. Чернышов заметил на поясе у командира маневренной группы кобуру с абсолютно бесшумным пистолетом «вул»[10].

– Дайте мне ваше оружие, – приказал Чернышов, указав на пистолет.

Получив оружие, Чернышов прицелился в коленную чашечку террориста.

– Я даю тебе три секунды, чтобы сказать, как обезвредить мину, – объявил он и сразу же начал считать. – Раз, два...

При счете «три» Чернышов нажал на спуск. Никто из стоящих вокруг не услышал выстрела. Многие даже не поняли, что произошло. И лишь Тарантул почувствовал, как его нога ниже колена буквально разорвалась от боли.

Перед самым выстрелом полковник Чернышов чуть отклонил ствол пистолета. Пуля не раздробила террористу коленный сустав, но пронзила икроножную мышцу. До последнего мгновения Тарантул не верил, что российский офицер все-таки выстрелит. И когда это произошло, Тарантул вскрикнул от боли и неожиданности. Чернышов тут же прицелился в другую ногу террориста.

– У тебя есть еще три секунды, – сказал он.

– Стойте! – выдохнул Тарантул. – Стрельба не поможет! Бомбу нельзя обезвредить! Реакция уже началась, теперь ее не остановить! Она сейчас взорвется! Мы все умрем!!!

Последнюю фразу террорист выкрикнул на арабском языке и забился в истерике.

Павел Чернышов в растерянности оглянулся по сторонам. На стадион уже выехали мотоциклисты. Как и перед началом матча, они провозили перед болельщиками флаги с эмблемами российских футбольных клубов. Чернышов понял, что он уже не может предотвратить взрыв. Ему оставалось лишь попытаться уменьшить его чудовищные последствия. Размахивая пистолетом, он бросился к проезжающим мимо мотоциклистам. Мотоциклисты ехали медленно, и Чернышову удалось схватить одного мотоциклиста за локоть и остановить его. Мотоциклист недоуменно уставился на человека с пистолетом, загородившего ему дорогу.

– Мне нужна ваша машина, – объявил Чернышов и, вытолкнув мотоциклиста, сам оседлал мотоцикл.

Чернышов подхватил трубу с химической миной и, зажав ее под мышкой наподобие копья, помчался к выезду со стадиона. Павел Чернышов намеревался увезти мину как можно дальше от Центральной спортивной арены, где собрались тысячи людей.

Оперативники на выезде со стадиона в недоумении расступились, когда руководитель операции промчался мимо них на мотоцикле. Они еще не знали, что произошло. Тем более странно им было видеть полковника Чернышова несущимся на мотоцикле, да еще с длинной алюминиевой трубой. Чернышов выехал со стадиона через юго-западный проход. Он свернул в ближайшую аллею, и тут на мгновение перед его глазами мелькнул указатель «р. Москва». Этот указатель и подсказал Чернышову спасительное решение. Снова развернув мотоцикл, он помчался к реке.

* * *

Чтобы не попасться на глаза ОМОНу или патрулирующим территорию оперативникам ФСБ, Кинжал свернул с аллеи и спрятался за высаженные вдоль дороги голубые ели. Из всех дорог, ведущих от Центрального стадиона к Лужнецкой набережной, эта была самой короткой. И именно по ней должен был проехать Тарантул на своем рекламном автомобиле. По расчетам Кинжала, Тарантул должен был давно появиться. Кинжал уже начал нервничать. До взрыва оставалось меньше пяти минут. Неожиданно на дороге вместо машины Тарантула появился мотоциклист. На предельной скорости он мчался к набережной. Присмотревшись, Кинжал увидел у мотоциклиста хорошо знакомую алюминиевую трубу. По тому, как мотоциклист спешит вывезти из Лужников химическую бомбу, Кинжал понял, что их план раскрыт, а Тарантул убит или задержан.

Снять мотоциклиста. Мину в кусты. На его мотоцикле прочь из Лужников. До взрыва еще четыре минуты. На мотоцикле он успеет покинуть зону поражения – план собственного спасения мгновенно выстроился в голове террориста. Кинжал сорвал с плеча свой пистолет-пулемет и, прицелившись в едущего по аллее Чернышова, дал длинную очередь. Павел Чернышов уже успел проехать притаившегося среди деревьев террориста, когда вокруг него засвистели пули. Кинжал очень боялся повредить мотоцикл, который был для него единственным средством спасения. Это сказалось на точности его стрельбы. Большинство выпущенных Кинжалом пуль пролетели мимо, но некоторые из них пробили одежду Чернышова и вскользь прошлись по его бронежилету. Очередь из пистолета-пулемета «узи», попадающая в бронежилет, может вызвать у человека болевой шок. С полковником Чернышовым такого не произошло, так как пули ударили в его бронежилет по касательной. Но и этого удара оказалось достаточно, чтобы Чернышов вылетел с мотоцикла и покатился по асфальту. Неуправляемый мотоцикл опрокинулся на бок и заглох. Кинжал выскочил из-за деревьев и бросился к упавшему мотоциклисту.

Перед падением Чернышов успел сгруппироваться, иначе переломал бы себе все кости. Тем не менее удар об асфальт оказался весьма ощутимым. Чернышов ободрал себе обе ладони и расцарапал щеку. Но самое главное, он не потерял сознания. Чернышов сразу сообразил, что стрелять по нему мог только второй террорист. Последний раз перевернувшись на живот, Чернышов распластался на асфальте. Первым делом он быстро оглянулся по сторонам, чтобы определить место, откуда прозвучали выстрелы, но тут же увидел бегущего к нему террориста с пистолетом-пулеметом «мини-узи», одним из самых эффективных видов оружия для ближнего боя. Сам Чернышов был вооружен модернизированным пистолетом Макарова, оружием, которое не шло ни в какое сравнение с «узи». К тому же и достать «ПММ»[11] было проблематично – Чернышов лежал на животе, а пистолет находился у него в подмышечной кобуре, на боку. И тут Павел Чернышов вспомнил про бесшумный «вул», который не успел вернуть командиру маневренной группы, а положил к себе в боковой карман куртки. Не меняя положение тела и стараясь действовать быстро и незаметно, Чернышов опустил правую руку в карман куртки.

...Кинжал заметил, что лежащий на земле мотоциклист пошевелился. Это оказалось неожиданностью для террориста – Кинжал считал, что застрелил своего противника. Кинжал тут же вскинул свой пистолет-пулемет, чтобы добить живучего мотоциклиста, но Чернышов опередил его. Выдернув из кармана руку с пистолетом, Чернышов трижды выстрелил в грудь террориста. Как и положено в скоротечных огневых контактах, после первых выстрелов Чернышов перекатился в сторону и занял новое положение для стрельбы. Но стрелять еще раз ему уже не пришлось. Сраженный тремя пулями, террорист выронил свое оружие. Он простоял некоторое время на полусогнутых ногах, а потом упал лицом вниз.