Спецназ ГРУ: Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны... - Сергей Козлов

В январе 1987 года я собирался на выход снова на стык зон ответственности с Кандагарским отрядом (в Кандагаре располагался 173 отряд спецназа ГРУ, прим. ред). По дороге на Кандагар, недалеко от Калата, в районе кишлака Джилавур есть солидная «зеленка». Почти перпендикулярно дороге, на юго-восток шло Мельтанайское ущелье. И нам, и кандагарцам туда летать было далековато. Пользуясь этим, духи чувствовали себя в этом районе довольно вольготно. Сергеев задумал очередную авантюру – поработать там. План был такой. Выбрать место для засады, отработать и несколько недель больше вообще не появляться в этом районе, чтобы духи успокоились. Потом снова отработать и снова на время пропасть. Так и щипать потихоньку.

Под видом досмотровых действий мы полетели на разведку местности. Досмотровой группой командовал Вася Чебоксаров. Мы с Сергеевым летели выбрать место засады, десантирования и дневки.

Евгений Сергеев, в 1987 году заместитель командира батальона 7 отряда спецназа, планировавший операцию:

Именно все так и было. Мы с Ковтуном летели на ведущем вертолете. С нами было еще два или три бойца. Я сидел за пулеметом на месте борт-стрелка. В ведомом вертолете летел лейтенант Чебоксаров со своими бойцами.

Владимир Ковтун:

Сначала летели на юго-запад вдоль бетонки. Потом свернули влево и вошли в ущелье. Внезапно на дороге обнаружили трех мотоциклистов. Увидев наши вертушки, они быстро спешились и открыли огонь из стрелкового оружия, а также сделали два беглых пуска из ПЗРК. Но мы сначала эти пуски приняли за выстрелы из РПГ. Это был период, когда слаженность действий экипажей вертолетов и групп специального назначения была близка к идеальной. Летчики сразу сделали резкий вираж и подсели. Уже когда покидали борт, командир успел нам крикнуть: «Они из гранатомета стреляют». Двадцать четверки (вертолеты Ми-24 прим. ред.) прикрывали нас с воздуха, а мы, высадившись, завязали бой на земле.

Евгений Сергеев:

Как только увидели мотоциклистов, сразу открыли огонь. Мотоциклисты в Афганистане – однозначно духи. Жму на гашетку пулемета. Командиром вертолетного отряда был Соболь. Он успевает отработать НУРСами и сразу уходит на посадку. И тут такое ощущение, что по нам сделали выстрел из РПГ. Я успел «завалить» стрелка. Садились только ведущим бортом. Еще в воздухе я заметил странную трубу у одного из мотоциклистов. На земле по радио услышал, что по одной из «двадцатьчетверок» тоже выстрелили из гранатомета. По радио даю команду ведомой «восьмерке» оставаться в воздухе. Динамика боя высока, а духов не так много. Решил, что пока ведомый сядет, пройдет время и все уже будет кончено. В воздухе его огонь был для нас нужнее. В случае, если обстановка каким-то образом осложнится, я смогу высадить десант в том месте, где мне в тот момент он будет нужнее. На земле мы разделились. Я с одним бойцом побежал по дороге. Володя с двумя разведчиками побежал вправо. Духов забили почти в упор. На земле мотоциклы. К одному из них приторочена труба, завернутая в одеяло. Внутренний голос спокойно говорит: «Это ПЗРК». Тут смотрю, обратно Ковтун едет на мотоцикле.

Владимир Ковтун:

В том бою мы «завалили» шестнадцать человек. Видимо, на высотке сидела группа моджахедов, подошедшая ранее из кишлака. Не могли же они все приехать на трех мотоциклах. Возможно, они пытались организовать засаду ПВО с наземным прикрытием и заодно опробовать поступившие недавно «Стингеры».

За одним из духов, у которого в руках была какая-то труба и кейс типа «дипломат», погнался я и двое бойцов. Он меня интересовал, прежде всего, из-за «дипломата». Еще и не предполагая, что труба – это пустой контейнер от «Стингера», я сразу почувствовал, что там могут быть интересные документы. Дух был от нас метрах в ста-ста пятидесяти. «Двадцатьчетверки» взяли его «в круг», обстреливая из счетверенных пулеметов, и не давали уйти. На бегу кричу в «Ромашку»: «Мужики! Только не упустите!». Дух, видимо понял, что убивать его не хотят, и стал убегать отстреливаясь. Когда он удалился уже метров на двести, я вспомнил, что я мастер спорта по стрельбе. Нет уж, думаю, я тебя не упущу. Сделал полный вдох-выдох, присел на колено и в затылок «догнал» его. Когда подбежал, в глаза бросилась странная труба. Явно не гранатомет. ПЗРК, хоть наши, хоть вражеские, имеют много сходства. И, несмотря на то, что антенна не была развернута, мелькнула догадка: «Может, „Стингер?“. Кстати, не попали они в нас, хоть и стреляли дважды, именно потому, что времени на подготовку комплекса у них не было и антенну так и не развернули. По сути, били, как из гранатомета, навскидку.

Но особо рассматривать трофеи было некогда. Пули посвистывали. Схватил автомат, трубу, «дипломат» и к вертушкам. Подбегаю к Сергееву. Он спрашивает: «Что?».

Отвечаю: «ПЗРК». Он, несмотря на то, что мы недавно здорово поругались, расплылся в улыбке и полез руки жать. Кричит: «Володя!». Остальные эмоции без слов.

Евгений Сергеев:

Радость, конечно, была большая. И не оттого, что мы практически заработали себе геройские звезды. Об этом тогда никто не думал. Главное – есть результат, и кажется, неплохой. Несмотря на эмоции, я заметил, как отходят трое духов. Дал команду ведомому подсесть и взять их в плен. Досмотровая группа высадилась, но духов взять не смогла. Уничтожили.

Весь бой длился не более десяти минут. Раненому духу вкололи промедол и загрузили в вертолет. Место это было опасное, поэтому задерживаться там не было резона.

Владимир Ковтун:

Бой занял не более двадцати минут. Дали команду на отход. Бойцы принесли еще две трубы. Одну такую же пустую и одну не использованную. Вертушка взлетела и взяла обратный курс. В салоне я открыл дипломат, а там полная документация по «Стингеру». Начиная от адресов поставщиков в Штатах и заканчивая подробной инструкцией по пользованию комплексом. Тут уж мы вообще от радости обалдели. Все знали, какой ажиотаж создало командование Армии вокруг закупок моджахедами «Стингеров». Знали и то, что тому, кто возьмет первый, хотя бы один образец, вручат звезду Героя.

Евгений Сергеев:

Опыта к этому моменту у нас было достаточно. Я знал, что после боя духи обязательно придут своих забирать. Хоронить-то нужно до захода солнца. Поэтому часа через полтора-два можно смело наведываться туда же и иметь второй результат.

Так и сделали. Только залетали в этот раз в ущелье с юга. Я поднял две восьмерки и четыре двадцатьчетверки. Людей взял побольше. Правда, на месте боя никого больше не обнаружили. Ущелье прочесали еще раз. Искали станцию опознавания «свой-чужой», но безрезультатно. Потом доставили все захваченное и раненого духа в Кандагар. Дух тот лежал в госпитале сначала в Кандагаре, потом в Кабуле. Как рассказывали, там он внезапно скончался, хотя еще в Кандагаре практически поправился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});