Денежное обращение в эпоху перемен - Владимир Юровицкий

Экономика двухфинансовой системы

Деньги теперь так поднялись в глазах всех народов, что даже в очень мудрых и просвещенных государствах обладание ими считается почти всегда высшей заслугой.

К.А. Гельвеций. Об уме. 1758 г.

Итак, мы получаем в стране двухфинансовую (двухденежную) систему, и важно понять, как экономика может работать в столь уникальной системе, каковы те финансовые рычаги прямого воздействия на экономику, которые дает появление второй валютной системы.

Отметим сначала, что двухфинансовые системы в истории известны. Например, в Великобритании достаточно долго было две финансовые системы, обслуживающие: одна – экономику метрополии, вторая – имперскую экономику. Остатки этой двухфи-нансовой системы до сих пор остались в названиях двух денежных единиц – фунт стерлингов и гинея.

В Советской России в течение полутора лет была двухфинансовая система – ден-знаковая денежная система и денежная система червонца в переходный период от дензнака к червонцу. При введении золотого червонца его «отцы» предполагали, что этот переходный период растянется минимум на пять, а то и десять лет, и были приятно удивлены, с какой скоростью червонец вытеснил дензнак. Поэтому и мы можем очень сильно ошибиться в оценке длительности двухфинансовой системы, думается, что и ныне процесс вытеснения рубля пойдет темпами, которые превысят наше самое смелое воображение.

Основой двухфинансовой системы должно стать законодательное установление, что любое физическое и юридическое лицо имеет полное право получать, приобретать, оказывать услуги и продавать принадлежащую ему собственность совершенно свободно как за рубли, так и за валюту. Это должно быть объявлено неотъемлемым правом для всех физических и юридических лиц.

Однако декларация этих прав вовсе не означает, что здесь не может быть некоторых стеснений чисто технического характера, любые свободы имеют те или иные стеснения в обществе, это неизбежно.

Любое физическое лицо имеет право открывать валютный расчетный счет. Но этот счет может быть один и только один. Это полностью аналогично рублевым расчетным счетам. Но он имеет право открывать и неограниченное количество корреспондентских счетов, движение средств по этим счетам контролируется расчетным счетом.

Но для юридических лиц ситуация несколько иная. Валютный счет имеют право открывать любые юридические лица, но вот на открытие рублевых счетов накладываются некоторые ограничения.

Все юридические лица делятся на два класса.

Юридические лица класса «А» не имеют права иметь рублевые счета и работать в рублевой денежной системе. Предприятия этого класса все свои финансовые операции могут осуществлять только в валюте. В валюте они платят зарплату работникам, за валюту они продают свою продукцию, в валюте они платят налоги и т. д. У них просто не может быть рублевого банковского счета.

К предприятиям класса «А» относятся все предприятия с иностранным (нерезидентным) капиталом. То есть иностранные фирмы получают полную свободу открывать свои предприятия, представительства и т. п., но работать могут только и только в валютной денежной системе. Эта лафа, когда западные предприятия платят в России зарплату в 100 долларов своим рабочим, уходит безвозвратно. Конечно, они, естественно, будут платить на своих предприятиях российским работникам меньшую, возможно даже существенно меньшую, зарплату, чем у себя на родине, это неизбежно, если мы хотим привлечь в страну иностранные капиталы, но уже не в десятки или даже не в сотни раз меньше, а в разы. Ибо платить зарплату они должны будут уже в валюте без всякого пересчета на безумный рыночный курс доллара. А ясно, что платить зарплату прямо в валюте 100 долларов, пусть и в пересчете на МДЕ (а этот курс стабилен и вовсе не рыночный), будет уже просто невозможно. Более того, для этих предприятий должен быть установлен минимум зарплаты. Впрочем, тут государству лучше не вмешиваться, а поручить это профсоюзам работников иностранных предприятий, который быстро сорганизуется.

К предприятиям класса «А» относятся и предприятия на смешанном капитале, если размер иностранного капитала превышает установленный минимум, например тридцать процентов.

Наконец, предприятия класса «А» могут быть и на отечественном капитале. Тут нет какой-то дискриминации по отношению к собственным бизнесменам.

Предприятия класса «Б» – это практически все остальные предприятия, они имеют право иметь как валютный, так и рублевый счета, могут продавать свою продукцию и услуги как за рубли, так и за валюту по собственному выбору.

В своем бухгалтерском учете они должны использовать учет в рублях, приравнивая один рубль к одной МДЕ. Вот почему так важно иметь курс обмена валютной единицы на рубль один к одному. Это резко упрощает учет в двухфинансовой системе.

Но если предприятия класса «Б» получают полную свободу продавать свои товары и услуги на рубли и на валюту, то не приведет ли это к тому, что они вообще откажутся работать за рубли, будут всячески дискриминировать рублевых клиентов? Надо прямо сказать, что именно в этом главная опасность двухфинансовой системы, именно поэтому встречаются в штыки все предложения о широком допуске валюты в народное хозяйство страны. Не решив этой проблемы, мы придем не к подъему народного хозяйства, а к еще большему его загниванию, которое валюта только усугубит. Именно в этом центр всей проблемы двойной финансии – как сделать для предприятия в условиях свободы использования валюты привлекательной работу не только за валюту, но и за рубли?

И решение, оказывается, существует, и достаточно простое. Для этого вводится квотный характер валютной деятельности. А именно: для всех предприятий класса «Б» вводится квота привилегированной валютной деятельности – КПВД. Эта квота устанавливается в проценте от рублевой деятельности. Квота устанавливается ежегодно высшими законодательными или правительственными инстанциями, и сначала она может быть сравнительно невелика, например в пределах 15–20 процентов, но с течением времени она будет расти, пока вообще не будет отменена.

В чем заключается суть КПВД? Если объем валютных продаж товаров или услуг не превышает размеров этой квоты, то вся валютная выручка остается в распоряжении предприятия. Например, пусть размер квоты составляет 15 процентов. Предприятие продало продукции за рубли в размере 2 миллионов рублей и на 250 тысяч МДЕ за валюту. Переводим валютную единицу в рубли по фиксированному курсу 1:1 и получаем – объем валютных продаж равен эквиваленту 250 тысяч рублей, что составляет 12,5 процента от объема рублевых продаж. Величина валютной деятельности не превзошла КПВД, следовательно, вся валюта полностью остается в распоряжении предприятия. На эту валюту предприятие может свободно закупать оборудование или материалы, платить валютную долю зарплаты своим сотрудникам, использовать на цели коллективного потребления, например для организации медицинского обслуживания и т. д. Естественно, что из этой суммы предприятие платит и валютные налоги.

Но предположим теперь, предприятие продало товаров уже на 500 тысяч МДЕ, что составляет 25 процентов от рублевых продаж. Тогда квотная часть выручки в размере 300 тысяч МДЕ остается в распоряжении предприятия, а остальная, сверхквотная часть делится на две части, например пополам. И половина валюты также остается в распоряжении предприятия, то есть 100 тысяч МДЕ, а остальная часть принудительно обменивается на рубли, то есть за остальные 100 тысяч МДЕ предприятие получает 100 тысяч рублей.

Ясно, как это ущемляет интересы предприятия. Что же оно может поделать, чтобы не дать государству «грабить» себя? Очень просто, если уж с таким трудом нашли валютных покупателей на свою продукцию, то, чтобы не расставаться с валютой, найдите еще больше рублевых покупателей. Продайте за рубли своей продукции не на миллион, а на 3–4 миллиона, и тогда ваши полмиллиона валюты уложатся в пределы квоты, и вам не придется расставаться с нею.

Итак, именно квотный характер валютной деятельности для предприятий класса «Б» и создает для них стимул производить больше не только за валюту, но и за рубли.

Этим самым мы наконец получаем решение той самой проблемы, которую до сих пор не могут найти в постсоциалистическом мире – как создать стимул для предприятий к большему производству в условиях, когда прежняя система плановых стимулов рухнула. В условиях чисто рублевой экономики таких стимулов практически не осталось. Ведь предприятию выгоднее стало не больше производить, а больше накручивать цены на свою продукцию. Мы это почувствовали уже в полной мере. И только предоставление предприятиям права продавать свою продукцию за рубли и за валюту в условиях квотного регулирования создает такие стимулы.