Игры на острове - Джоанна Макдональд

— О’кей, если именно так ты все хочешь изобразить. — С виноватым видом Финелла поднялась, прошла через всю комнату. — Но только помни, когда ты решишь, что тебе нужна помощь, я знаю, где ее можно подучить. И нечего этого стыдиться. Знай — ты не одинока.

— Спокойной ночи, Финелла, — с твердостью в голосе сказала Нелл, держась за ручку двери.

— Доброй ночи, Нелл. Помни о том, что я тебе сказала.

На следующий день Нелл получила письмо от «Горячего Гриля».

«Дорогая Нелл!

В этом году подготовить специальную программу на Рождество попросили «Горячий Гриль», и у меня для тебя с братом есть предложение. Кэролайн Когин рассказала мне, что ваш отель может быть идеальным местом, в котором можно записать пиршественную часть программы, и, конечно, твое знание тонкостей телевизионной, работы должно послужить дополнительным преимуществом.

Что ты скажешь на это? Возможно, мы с директором приедем на разведку и для обсуждения этого предмета. Сможешь ли ты зарезервировать нам комнаты для этого на 29–30 августа?

Я с нетерпением хочу узнать твою реакцию. Нам очень не хватает твоего остроумия и иронии. Не хочешь ли ты придумать крутой вариант для специальной программы?

Всегда твой, Патрик».

Под кривой подписью было отпечатано и подчеркнуто полное имя продюсера — Патрик М. Койнингэм.

От этого жеманного написания имени Нелл прямо передернуло — она его узнала. Эта буква «М» второго имени всегда вызывала догадки в команде телевидения. Патрику нравилось заставлять людей думать, что за этой буквой скрывается пристойное имя, вроде — Мэйнард или Мэндерстон, но однажды, на вечеринке в конторе, его секретарша выдала, что за этим не стоит ничего претенциозного: самое заурядное имя, Майкл. «Горячий Гриль» теперь казался Нелл другим миром, забытым миром лживо-драгоценных «я» и диких темпераментов, где в океане амбиций быстро исчезала любая капля доброты. Мысль о том, что Гордон Гриль будет каламбурить здесь, на острове, бубня про его удаленность и пренебрежительно прохаживаясь по его красотам, заставила ее решиться еще раз прогуляться, как это назвала Финелла, «к богу крепитации!» Нелл заглянула в словарь и узнала, что это слово обозначает «выброс ядовитой жидкости насекомыми, в основном жуками». Значит, Финелла считает ее, Нелл, кем-то вроде маленького ползающего создания? А все-таки, невзирая на то, в качестве кого она на земле существует, что же ей делать с этим Патриком «Макиавелли» Койнингэмом?

Тэлли, прочитав письмо, как и можно было предположить, не стал с ходу отбрасывать эту идею:

— Нам нужно по крайней мере увидеться с ними, потолковать, — сказал он. — Это может быть отличной, рекламой для нас.

— Спроси у Калюма, что он о «Горячем Гриле» думает, — предложила Нелл, — и о Гордоне Гриле в особенности. Может, он захочет уволиться, если узнает, что где-то недалеко от его кухни прохаживается отъявленная гадина.

Но, к удивлению, и Калюм не отказался от этого предложения. Если для самодовольного ведущего он ничего не нашел, кроме насмешки, то согласился с Тэлли, что реклама должна получиться сверх всех желаний, и добавил к тому же:

— Если держишь ресторан, то не можешь быть чересчур уж разборчив в тех, кто в нем ест.

— Клиент всегда прав, так, что ли? — презрительно усмехнулась Нелл, сообразив, что со своим мнением осталась в одиночестве. — Но Гордон Гриль — не клиент, он паразит. Он высмеет всех и разволнует прислугу. По-моему, игра не стоит свеч.

Но ее не послушали, и было решено, что на заказанный уик-энд продюсеру и директору нужно зарезервировать комнаты.

— А если они думают заполучить их за так, — пробормотала Нелл мрачно, — по приезде им придется распроститься с этой мыслью.

Прежде чем уехала Финелла, решили, что через три недели она может вернуться с тремя манекенщицами и фотографом делать фото для каталога, а показ кашемира назначили на первый уик-энд декабря.

— До этого времени богатые люди не любят думать о Рождестве, — утверждала Финелла. — Большие транжиры не должны делать покупки заранее.

Ни она, ни Нелл словом не обмолвились о том, что произошло между ними накануне вечером, но без ведома Нелл Финелла попросила Тэлли дать ей телефон Алесдера Макиннеса. Тэлли в этом ничего ужасного не усмотрел и дал ей его.

— А кто этот Гордон Гриль, о котором все так оскорбительно говорили? — поинтересовалась Джинни днем, сидя с Калюмом в прохладной кухне их крошечного двухкомнатного домика. Они пересматривали рецепты и поваренные книги, составляя сентябрьское меню.

— Ничего важного он из себя не представляет. Всего-навсего телеведущий, в котором больше высокомерия, чем обаяния. Хотя программа его хорошая, и многие ее смотрят.

Калюм подчеркнул что-то в записной книжке и поднял глаза:

— Это меню намного важней. Нет у тебя каких-нибудь австралийских идей, чтобы можно было немножко изменить блюда?

Джинни задумалась, щурясь на солнце.

— Ну, я думаю, только «Павлова». Я не заметила, чтобы ты делал что-то по такому рецепту.

Калюм сделал гримасу:.

— «Павлова»! Большой вклад в «высокую кухню» полного антипода! Я всегда думал, что этот десерт на вкус похож на резину.

— Не будет похож, если его сделать, как делала моя мама. Ее блюдо было похоже на лебяжий пух, в точности как и должно быть. Знаешь, его так назвали в честь балерины Анны Павловой, потому что ее коронный номер был «Умирающий лебедь».

— Так вот почему оно родом из антиподов!

— Потому что, когда она делала турне, кто-то приготовил его в ее честь. Это вроде Нелли Мельбы наоборот — знаешь, та ведь уехала из Австралии, чтобы петь в Европе. Так вот, кто-то приготовил «Персик Мельбы» в ее честь, потому что, говорят, она сладко пела. Десерт — сливочное мороженое с клубничным пюре.

— Да знаю я, что такое «Персик Мельбы»! — Калюм был слегка задет. — Так, и как ваша дорогая старая Шейла, мамочка, делала такой десерт вроде пуха?

Джинни вскочила:

— Если хочешь, покажу.

— Как, сейчас? Давай передохнем. Весь день готовили! — запротестовал Калюм.

— А я-то думала, что ради нового рецепта ты на все готов! Ну-ка, поднимайся, ты, ленивый шотландец. Тут яиц достаточно, мы быстро сделаем.

— Ну что ж, ладно. Я наблюдаю — работаешь ты, — заворчал Калюм, кладя ноги на кухонный стол, а потом с равнодушным видом качаясь на задних ножках стула, но в его глазах светился явный интерес.

— Весь секрет в том, что перед тем, как кончишь взбивать яичные белки, только обязательно перед этим, нужно добавить капельку уксуса, — объяснила через несколько минут Джинни, покрывая голосом визг электросбивалки.